– Но это же совсем разные вещи – контролировать деньги или того, кого любишь.

В его глазах вспыхнула искорка смеха.

– На все эти юридические формальности уйдет уйма времени, а как раз его-то у меня и нет. Я дал указание своим поверенным предпринять все необходимые шаги и надеюсь вернуться до того, как они закончат. К сожалению, завтра утром мне необходимо лететь в Японию.

– И вы боитесь, что Синди сбежит, пока вы в отъезде?

– Да. Я разговаривал с ней, и она пообещала не видеться с Филлипсом в мое отсутствие. Она, видимо, надеется, что если проявит послушание, то я переменю свое мнение о нем.

Только такому наивному созданию как Синди, могла прийти в голову подобная мысль, подумала Люси, поскольку любому, кто обладал хоть каплей разума, было ясно, что если уж Пол Харлоу вбил себе что-то в голову, то никому не под силу это изменить.

– Однако я до сих пор не понимаю, какое отношение все это имеет к вашему предложению.

– Мне кажется, это очевидно. Синди от вас без ума. За те несколько часов, что я провел с ней, она ни о чем другом больше и говорить не могла. Только и слышно было: «Люси сказала то» да «Люси сказала это».

Когда он произнес ее имя, она покраснела, как будто между ними возникла какая-то близость.

– Именно из-за того влияния, которое вы на нее имеете, – продолжал он, – я и надеюсь, что вы согласитесь выполнить мою просьбу. Если вы приедете в Чартерс для окончательного выздоровления, то как раз пробудете там до моего возвращения. А я при этом смогу спокойно заниматься делами. Хотя Синди и обещала мне не видеться с Филлипсом в мое отсутствие, я больше чем уверен, что, предоставленная сама себе, она не сдержит слова. Но если рядом с ней были бы вы, если бы вы присмотрели за ней и…

– У меня нет никакого желания отправляться в ваш дом в качестве шпиона, – резко оборвала его Люси.

– Но вы приедете?

– Да, – медленно ответила она. – Вы не оставили мне выбора.

– Благодарю вас.

Он направился к двери. Со странным чувством разочарования она подумала, что теперь, когда он добился своего, его здесь больше ничто не держит. Интересно, делал ли Пол Харлоу хоть что-нибудь просто так, размышляла она, наблюдая из-под опущенных ресниц, как он берет шляпу и перчатки.

Она вышла вслед за ним в холл и замерла от удивления, увидев на тумбочке бутылку шампанского.

– Это маленький презент в честь вашего возвращения домой, – произнес он у нее за спиной.

Она обернулась и посмотрела на него, сияя от удовольствия.

– Если бы я знала, что вы его принесли, мы могли бы выпить за ваш завтрашний отъезд.

– Надеюсь, у нас еще будет повод.

Она с трепетом дотронулась до золотой фольги на горлышке бутылки. Шампанское было обернуто в целлофан, но ей удалось разобрать слова «Луис Родерер». Люси не особо разбиралась в дорогих винах, но ее знаний было достаточно, чтобы понять, что это – одно из лучших.

– Я не пила шампанского с тех пор… да, с тех пор, как вышла в свет последняя книга моего отца.

– Мне всегда казалось, что такие девушки, как вы, могут позволить себе это удовольствие, когда захотят.

Она посмотрела на него вопросительно, и он, слегка смутившись, продолжил:

– Я имел в виду, что вокруг такой… гм… красивой девушки, как вы, должно быть, достаточно молодых людей, готовых выполнить любое ее желание.

– О, безусловно, – ответила Люси с сарказмом. – Вся беда в том, что я не готова выполнить любое их желание.

Он рассмеялся и взялся за ручку двери. Оказавшись так близко к нему, она еще раз убедилась, какой он высокий и худощавый, увидела легкие морщинки, разбегавшиеся от уголков его глаз, и глубокие складки вокруг рта. Интересно, сколько ему лет, вдруг подумала она. Тридцать пять, тридцать шесть? Хотя выглядел он старше: усталый, обремененный заботами человек.

Поддавшись внезапному порыву, она дотронулась до его руки:

– Не беспокойтесь о Синди, мистер Харлоу. Я позабочусь о ней, пока вас не будет.

– Уверен, что могу на вас положиться, – ответил он и посмотрел на ее пальцы, лежавшие на его рукаве.

Смутившись, Люси поспешила убрать руку, но он успел перехватить ее и, склонившись, стал рассматривать следы ожогов.

– Врач обещал, что они скоро исчезнут, – быстро сказала она.

– Я уверен, что так и будет, – ответил он, затем неожиданно поднес ее руку к губам и поцеловал.

Пораженная, совершенно сбитая с толку, она так и осталась стоять в дверях, когда он, пожелав доброй ночи, удалился.

Сама по себе мысль о том, чтобы стать гостьей в доме Пола Харлоу, повергала Люси в невыразимый ужас, а тут еще это щекотливое поручение, которое заставляло ее разрываться между симпатией к сестре и долгом по отношению к брату.

– Хорошенький же отдых меня ждет, – пожаловалась она Мэг, состроив при этом кислую мину. Ей даже подумалось, что немедленное возвращение на работу стоило бы ей меньших нервов, чем пребывание в роскошном поместье Харлоу. Но она дала слово и, несмотря на терзавшие ее страхи, готова была сдержать его во что бы то ни стало.

Мелкий дождик моросил большую часть дня, но, когда они выехали за пределы Лондона, погода улучшилась. Последние холодные лучи зимнего солнца показались ненадолго из-за туч, прежде чем окончательно угаснуть. Уже почти стемнело, когда машина свернула в сторону шоссе, ведущего в Чичестер. Шофер повернулся к ней и, опустив стекло, отделявшее кабину водителя от салона, сообщил, что они уже почти приехали.

Люси поблагодарила его, достала из сумочки пудреницу и принялась поправлять макияж. В полумраке салона ее лицо казалось особенно бледным, а вокруг больших, чуть раскосых глаз залегли глубокие тени. Хотя путешествие было весьма комфортным, Люси почувствовала, что оно ее изрядно утомило. По-видимому, она оказалась слабее, чем думала, и в ближайшие несколько недель ей следует поберечься. Положив пудреницу обратно в сумку, она взглянула в окно и увидела, как машина съезжает на узкую извилистую дорогу, окаймленную аккуратно подстриженной зеленой изгородью. Они остановились перед высокими железными воротами, и шофер посигналил. Дверь привратницкой, выкрашенная в белый цвет, отворилась, из нее выбежала женщина и кинулась открывать ворота. Когда они проезжали мимо, она слегка присела в реверансе.

Все происходящее так напоминало сцену из фильма, что Люси рассмеялась. Машина тем временем въехала на густо засаженную деревьями подъездную аллею, безупречно прямую и такую длинную, что ей, казалось, не будет конца. У Люси возникло ощущение, что она попала в какой-то иной, незнакомый ей мир, а когда «роллс-ройс», вынырнув из-под деревьев, свернул на открытую площадку перед домом, это ощущение только усилилось. Девушка не смогла сдержать возгласа восхищения. Она, конечно, ожидала увидеть роскошь, но то, что дом окажется таким по-настоящему прекрасным, стало для нее сюрпризом. Построенный в виде буквы «П» и окаймленный по всему внутреннему периметру открытой галереей, он, со своими дорическими колоннами и высокими окнами, выходившими на разбитый в виде террас парк, являл собой великолепный образец архитектуры восемнадцатого столетия. Справа, едва видные за пышными розовыми кустами, располагались конюшни и хозяйственные постройки, превращенные, как позже узнала Люси, в гараж, игровой салон и даже закрытый бассейн.

Это не дом, думала она в приступе внезапно охватившего ее страха, пока шофер открывал ей дверь и помогал выбраться из машины, это самый настоящий дворец.

Но паниковать было поздно. Парадная дверь распахнулась, и Люси в сопровождении дворецкого вошла в дом. И вот она уже здоровается за руку с пожилой дамой с всклокоченными седыми волосами и рассеянным взглядом голубых глаз за стеклами старомодных очков.

– Я Беатрис Харлоу, – представилась та. – Добро пожаловать в Чартерс. – Она крепко стиснула руку Люси. – Вы наверняка хотите пройти в свою комнату и переодеться. Чай будет подан, как только вы спуститесь вниз.