- Прости! Прости! - всхлипывала Аврора, разжимая руки. - Но ты обещай, обещай, что не умрешь!

- Я умру! Умру обязательно, если ты не заткнешься и не уснешь! - прорычал Корт. - Сейчас же! Небо грозовое! Накой я брал тебя с собой?!

- Все! Все! Я сплю! Уже сплю! - и Аврора вновь стала клубком, вновь зажмурила глаза, вновь приказала себе спать, и на этот раз уснула. Со слезами на лице, вся дрожащая от пережитых страхов и холода, она провалилась в темную глубину сна. Так падает камень в глубочайший колодец…

- Фух-фух, - пофыркали Авроре в лицо.

- Кто?! Что?! - подхватилась девушка и ахнула, увидав над собой мохнатую, усатую, полосатую морду странной лошади Корта.

- Кхи-чи, - выдала лошадь, смешно приподнимая мягкие серые губы.

Аврора отодвинулась от животного подальше и с неудовольствием заметила, что на траве много холодной росы.

- Или спрашивает твое имя, - раздался спокойный голос Корта.

Он сидел недалеко - на большой охапке папоротниковых веток, под густым малиновым кустом, и прикладывал к своим ранам какие-то мясистые, темно-зеленые листья. Его рубашка и куртка, все в кровавых пятнах, валялись рядом, неприглядной и страшноватой кучей. Или - необычная лошадь - лежала слева от куста, совершенно по-кошачьи подобрав под себя передние ноги, и с огромным любопытством в зеленых глазах смотрела на Аврору.

- Эта тварь умеет говорить? - спросила наследница престола.

Лошадь тут же прижала уши к голове и что-то проворчала, и весьма недовольным тоном.

- Или не тварь, - строго заметил Корт, - Или - кошак. И он не любит резких слов. Будь вежливой, лапа, ответь ему на его вопрос.

- Кошак, - повторила Аврора, рассматривая Или.

Про кошаков она читала в умных книжках. Эти звери были какой-то странной поместью лошадей и тигров и водились в теплых лесах Восточного Аридола - дальних-дальних земель. Про них писали: "Очень быстрые и ловкие. Умные, хитрые, даже коварные. Имеют свой язык, но живут одиночками. Интересуются людьми, иногда идут к ним на службу…"

"Кошак - отличный приятель для убийцы", - подумала Аврора.

- Кхичи! - коротко и громко повторил свой "вопрос" Или, сердито топорща усы.

- Аврора, - ответила девушка.

Кошак фыркнул, попытался повторить ее имя, но безуспешно. Получались какие-то гортанные звуки, мало похожие на красивое "Аврора".

- Фри! - выдохнул кошак и, поднявшись, грациозно потянулся - ну совершенно по-кошачьи.

Тут только девушка заметила, что копыт у Или на ногах нет. Были лапы, очень похожие на лапы тигра, разве что намного длиннее. С лошадью кошака делало схожим именно это - длинные стройные ноги и длинная шея. А еще - грива с хвостом, не кошачьи, а именно конские, правда, не такие роскошные, как у императорских скакунов.

- А когти есть? - поинтересовалась Аврора, не имея силы сдерживать любопытство.

Кошак заворчал и показал, что когти у него есть. Небольшие, но толстые, и вполне острые. Показав, зевнул, демонстрируя совсем уж немирные клыки в пасти, и стремительно прыгнул в кусты малины и исчез.

- Он куда? - спросила девушка.

- На охоту, - ответил Корт. - Или любит кроликов.

- Он мясоед?

Убийца пожал плечами:

- Если нет мяса, он и рыбу жрать не дурак, и муравьев, и жуков, и корни всякие.

Странно. Хоть все, что перечислил Корт, не особо аппетитно звучало, но у наследницы престола засосало под ложечкой и требовательно забурчало в животе.

- Есть хочешь, - скорее утвердил, чем спросил, Корт.

- Точно, - кивнула Аврора.

Убийца без лишних слов выдернул из-под малинового куста большую холщовую сумку и бросил ее своей спутнице:

- Еда - там.

Аврора поймала, чуть не опрокинулась при этом на спину, и взялась разведывать содержимое сумки.

- Что это? - недовольно скривилась, вытащив из холщовых недр предмет, очень твердый и очень похожий на кусок древесной коры.

- Хлеб.

- Хлеб? - не поверила Аврора (она привыкла к пышным белым булочкам и багетам, усыпанным маком, или кунжутом, или ореховой крошкой, или всем этим вместе).

- Половина - мне, половина - тебе, - предупредил Корт.

Девушка послушно отломила (точнее - отколола) ломоть от хлеба и попыталась вонзить в него зубы. Как ни молоды и крепки были ее белые резцы, а это дело давалось им с большим трудом, и через минуту жутко заныли десны.

- О, небо, ну хоть вода тут есть? - застонала Аврора, вновь погрузив руки в сумку.

Нашлись вялые яблоки, какие-то белые стебли с резким запахом сыра, пучок красного лука, завернутое в тряпицу сало и глиняная фляжка, оплетенная тонкими кожаными шнурами. Но в ней не оказалось ни капли.

- Что ж такое, - проворчала девушка, повторно, но безрезультатно копаясь в торбе.

Корт не обращал на нее внимания: налепив на себя, как видно, весьма полезные листья, он откинулся на спину и закрыл глаза. Нужды и запросы наследницы престола его не особо волновали.

- Эй, где тут вода? - погромче и потребовательней спросила Аврора (ее начинало злить такое безразличие).

Убийца приоткрыл один глаз, махнул рукой куда-то влево:

- Там ручей. Иди.

- А ты меня не проводишь?

- Прости. Не могу.

- Лютотьма! - выругалась она тем словом, которым любил ругаться ее отец.

Корт еще раз посмотрел на нее, опять одним глазом, и вновь расслабился на папоротниках.

"Что ж, его можно понять, - подумала, вздохнув, Аврора, - ему плохо. Наверняка, будь ему хорошо, он бы меня проводил".

Подобрав фляжку, она побрела в ту сторону, куда указал ей убийца.

Утренний лес весь звенел от птичьих трелей, усыпанные росой травы и цветы благоухали, и настроение девушка потихоньку взметывалось вверх, как паучки, летающие на паутинках.

Вот и родник. Журчит, звенит, не хуже птичек.

- Ух, какой миленький! - не сдержала восхищенного возгласа Аврора, садясь на корточки возле ручья, резво несущего прозрачную воду средь густой и волнистой травы.

Девушка опустила фляжку в воду и, ахнув, поймала упавшие вниз косы. Поймав, упустила фляжку. Кинулась за фляжкой - ноги скользнули по глинистому берегу, и Аврора шлепнулась в ручей уже целиком.

- Лютотьма! - повторила она крепкое словечко.

Тут же подскочила, как ошпаренная - из густого ивняка напротив раздался звонкий смех.