Новый взгляд, говоривший:
"Видите! Я храню ваше инкогнито! Вовсе не к чему, чтоб вся округа знала, зачем вы сюда пожаловали..."
- Анчоусы, Титэн! И оливок! Да бутылочку черно-смородинной похолодней...
Прямо рок какой-то! Стоило Маленькому доктору приступить к расследованию, как непременно по той или иной причине приходилось выпивать. А на сей раз вино оказалось особенно коварным: пьется как лимонад, зато через несколько минут ударяет в голову.
- Пойдемте... Сестра наверняка еще не встала, но это ничего не значит. Вот и поболтаем до завтрака. Не обращайте внимания на мой костюм. Я столько натерпелся от жары в колониях, что чувствую себя хорошо только в пижаме...
Дом точь-в-точь походил на своего владельца! Спустя час доктор уже изучил его вдоль и поперек. Это была вилла, каких множество на Лазурном Берегу,- мешанина самых разных стилей; тут можно найти и некое подобие минарета, и внутренний дворик с фонтаном, как в Северной Африке.
А удобств - никаких!
Правда, ванная комната имелась, но ванна была забита шляпными картонками и всяким старьем, а колонка, видно, уже давным-давно не действовала.
В столовой - сырость. Обои отстали. Мебель до того разнокалиберная, что казалось, находишься в аукционном зале, а не в жилых комнатах.
- Когда-нибудь,- уверял Марб,- я все это приведу в порядок... здесь ведь у меня настоящий музей! Тут собраны вещи, вывезенные со всех концов света. Службу я начал на Мадагаскаре... В холле на втором этаже вы, вероятно, обратили внимание на туземное оружие. Потом Индокитай... Видели мои малайские кинжалы с узором?
Там есть редчайшие экземпляры. Ну конечно, кое-что из Северной Америки, как у всех... Затем Гебриды и Таити...
При виде этого хлама, до того загромоздившего комнаты, что трудно было пройти, становилось понятно, почему мосье Марб предпочитает столоваться в соседнем бистро...
- Все это мне очень дорого как память. После моей смерти коллекция перейдет по завещанию колониальному музею.
На чердаке среди всевозможных туземных сувениров Маленький доктор заметил детские игрушки.
- Вы были женаты? - спросил он, закуривая, чтобы отогнать запах всей этой рухляди...
- Тес... На Таити... На дочери вождя округа... Она умерла, но я привез сына.
Сейчас он учитель плавания в Ницце. Я еще не рассказал, почему вас вызвал...
Пройдемте сюда, чтоб нас не услышали,- я не доверяю даже Элоизе...
- Элоизе?
- Моей сестре... Она живет со мной. Она вдова, бездетная... Когда я путешествовал, Элоиза жила с мужем,- он был начальником станции в Сансере.
Сейчас сестра перебралась сюда. Она слабого здоровья... Пройдемте ко мне в кабинет.
Кабинет был заставлен всякой всячиной, даже больше, чем остальные комнаты.
- Представьте, что четыре года назад... Быть может, потому, что доктору платили впервые, он решил взять нахальством и разыграть из себя настоящего сыщика.
С апломбом, который придала ему выпитая черно-смородинная, он перебил:
- Если позволите, сначала я задам вам несколько вопросов...
Записной книжки у него никогда не водилось, если не считать блокнота для рецептов. Его-то Маленький доктор и извлек из кармана с уверенным видом поседевшего на службе полицейского комиссара.
- Когда вы вышли в отставку?
- Шесть лет назад... Я вам объясню...
- Позвольте! После вы мне дадите какие угодно объяснения. Итак, вы вышли в отставку шесть лет назад (он записал в блокноте: "шесть лет") и сразу обосновались здесь?..
- Простите! Я этого не говорил. Когда я вернулся с Таити шесть лет назад, я еще не знал, где поселюсь. Сначала я поехал к сестре,- у нее был свой домик в Сансере...
- И сколько вы там прожили?
- Два года. Я не знал, какой климат мне лучше подойдет. Я успел отвыкнуть от Европы... В блокноте появилась запись:
"Сансер: два года".
- Затем?
- Я купил этот участок довольно-таки дешево...
- Сколько?
- Двадцать две тысячи франков... Земля стоила тогда дешевле, чем теперь. Мне просто повезло...
- И вы построили?
- Скромную виллу для сестры и себя.
- У вашей сестры было какое-то состояние?
- Она получает пенсию за мужа - тысячу восемьсот франков в месяц.
- А вы?
- Три тысячи пять. Я был чиновником первого класса. Перехожу к фактам...
- Давайте!
- Вот уже три месяца...
- А до этих последних трех месяцев?
- Ничего... Мы преспокойно тут жили с сестрой. Каждое утро к нам приходит убирать женщина... Обеды и ужины мы берем на дом от Титэна - ведь мы же добрые соседи... Я тут завел знакомства, играю в белэт... Гуляю...
- А ваша сестра?
- Спит... Шьет... Вышивает... Сидит в саду...
- Так! Ну, и что же эти три месяца?
- Дважды в неделю, по ночам, я слышу, как в доме кто-то ходит.
- И вы ни разу никого не видели?
- Я пытался. Вставал. Выскакивал с электрическим фонариком, но все впустую. Если б я один слышал шаги...
- Ваша сестра... Напомните мне ее имя!
- Элоиза... Несколько старомодное, но...
- Она тоже слышала?
- Как и я. Особенно на чердаке... К тому же утром видишь, что вещи в беспорядке, разбросаны где попало...
- Кроме вас с сестрой, никто не живет на вилле?
- Никто!
- И двери каждый вечер запираются?
- Не только двери, но и жалюзи. Об этом-то как раз я и говорил своему другу прокурору. Знаете, доктор Доллан... Я человек не суеверный, но меня начинает одолевать страх. Где только я не жил!.. Я знаком с верованиями туземцев всех пяти частей света... Мне приходилось заниматься делами по обвинению в колдовстве, в частности в Габоне... Так что вы сами понимаете, меня не легко напугать... Стаканчик чего-нибудь? Нет? Да вы не стесняйтесь!.. Так вот... Меня не легко напугать. Я всегда смеялся над англичанами с их привидениями. И все же есть одно обстоятельство, с которым вас надо познакомить, раз мы хотим раскрыть истину...
"Торопишься, брат!" - подумал Маленький доктор.
- Когда я управлял округом на Таити, я построил дом на земле, почитаемой туземцами священной. Там даже сохранился камень, на котором прежде приносились человеческие жертвы. Я смеялся над их верованиями, как смеялся над верованиями африканских негров или негров с Соломоновых островов... "Вот увидишь, говорили они мне (там они всех тыкают), ту-папау отомстят..." Так они, доктор, называют своих демонов.
- Ну и что ж, ту-папау доставили вам неприятности? - бесстрастно спросил доктор.
- Там нет... Но вот уже три месяца... Не смейтесь надо мной... Я ничего не утверждаю. Еще раз говорю:
я вовсе не суеверен. Я скорее готов признать, что явления эти, из-за которых я вынужден был пригласить вас, вызваны естественными причинами... И все же, когда я ночью слышу эти шаги и шум, то не могу не вспомнить угрозы туземцев. Ну кому может понадобиться разгуливать в три часа ночи в такой вот вилле? Ни разу ничего не исчезало! Значит, это не вор! И это не убийца,- ведь ему ничего не стоило нас убить, сестру или меня. Что можно искать столько недель в доме какого-то несчастного пенсионера?..
- Простите! - перебил его Доллан.- Вы упоминали о местной полиции. Она была у вас?
- С неделю несколько агентов сторожили дом...
- Ну и что?
- Ничего! Ночной гость не явился. И в итоге они меня же сочли сумасшедшим. Но я вижу, сестра встала и ждет нас. Она знает, зачем вы здесь... Только прошу вас, не волнуйте ее понапрасну. Она убеждена, что это действительно ту-папау являются сюда меня мучить и...
Женщина лет за пятьдесят, тучная, флегматичная, даже более чем флегматичная - отупевшая от жаркого южного солнца.
- Простите, я плохая хозяйка, доктор, но здесь всегда такая жара! Вы не откажетесь от аперитива?.. Ну конечно, я подала его на террасу - там тень от смоковницы.
Он понял, почему она была такая осовелая. Подливая им аперитив, она не обносила и себя.