Ноги сами несли меня по мостовой, пока я наслаждалась безветренной погодой и свежим, морским воздухом. Машину бросила у пристани. На душе остался тяжелый осадок, словно пятно на стекле – оно мешает солнечным лучам проникать в комнату и раздражает глаз, но ты не можешь до него дотянуться, чтобы стереть. Я все еще чувствовала дыхание смерти, исходящее от дома колдуньи. От отмеченного магией и злом жилища всегда веет унынием и болью, при свете дня даже в самую жаркую погоду тянет могильным холодом. А если долго смотреть на такой дом, то он будет темнеть на глазах. Подобно шрамам и глубоким рубцам, следы зла остаются навсегда. Можно, конечно, попробовать избавиться от них и снести дом, сравнять с землей, но в таком случае место, где он стоял, следует обходить стороной и не возводить новых построек. Вот только люди, которым не дано чувствовать то, что чувствовали маги, не взирая на все предостережения, покупали землю, строили дома, заселялись, чтобы потом жаловаться на полтергейст. Я с детства обладала способностью различать проклятые клочки земли и здания, не приближаясь к ним. Для меня отпечатки колдовства излучали тусклое сияние в лунном свете. Вот только пользы от такого умения пока никакой.
Когда создавался отдел по расследованию убийств и колдовства, люди отказались от помощи магов. Но, при этом, сами они не в состоянии ощутить след чар, ни светлых, ни темных, сколько бы лекций ни прослушали и сколько бы книг ни прочли. Верховная Ведьма настаивать не стала – у нее есть свои сыщики, справляющиеся с задачей выслеживания и поимки преступников уже не одно тысячелетие. Фамильяры - низшие маги, как было принято считать еще полтора века назад. После изгнания нечисти с земель Эгморра они заслужили право называться подручными Верховной Ведьмы, безукоризненными блюстителями закона магов.
Она даровала фамильярам привилегию предъявлять обвинения, не дожидаясь решения владычицы, и брать под стражу тех, кто переступил черту света. Больше не надо на полусогнутых мчаться к ней и падать ниц, отчитываться о проделанной работе. В давние времена низшие лишь наблюдали со стороны, не смея прикоснуться к магу. Даже если тот совершил грязное деяние. Когда-то их могли отправить в Темницу Мглы за чрезмерную наблюдательность и дерзость. Выявил злодея? Уличил в темных делишках? Клади голову на плаху. За клевету. Теперь все иначе. Отныне фамильры больше не дрожали в страхе. Новый свод законов позволял им самостоятельно действовать, как стражам порядка, надевать оковы и сопровождать преступника к Верховной Ведьме. В случае острой необходимости - карать на месте. Она наделила их могуществом избавлять от «света» «утерявших облик», когда отреклась от бэлмортов.
Тесное сосуществование со смертными требовало пойти на уступки и позволить им следить за порядком со своей стороны. В итоге раскрываемость отдела убийств и магии ниже любого другого отдела полиции, но в тени работал патруль Верховной Ведьмы, прибиравший за нерадивыми копами и правонарушителями мира магов. Те преступления, что числились в полиции «висяками», молниеносно раскрывали фамильяры, в людской жизни являвшиеся неприметными работниками почты, дворниками или менеджерами. Они были повсюду, но смертные об этом даже не догадывались. Другой, неизвестный мир – мир теней.
Патруль работал оперативнее полиции, но и у него случались заминки. Не успели замести следы после расследования, и смертные обнаружили труп мага. В таких случаях выпадал шанс отличиться полиции. Убийство мага всегда вызывало страх у людей, да и у волшебных существ тоже. Подобно муравьям, фамильяры трудились, незаметно для постороннего глаза, и крайне редко информация просачивалась и нарушала спокойствие нашего существования. Противоестественная смерть мага казалась чем-то экстраординарным. Настолько, что чуть ли не в срочных выпусках новостей транслировали репортажи с места событий, чем нагоняли еще больший ужас на людей и самих магов.
Фамильяры отлично приспособились и жили среди людей, проникнув в их дома и сердца под видом домашних питомцев. Некоторые из них настолько привязывались к гипотетическим хозяевам, что оставались рядом до конца своих дней. Но не надо думать, что каждый четвероногий любимец на самом деле волшебное создание – несомненно, они прекрасны, но к магии никакого отношения не имеют. Просто животные. Фамильяров не встретишь в каждом доме, они появлялись там, где им нарекала быть Верховная Ведьма. С наступлением ночи они заступали в патруль: бродили по улицам, подбирались к подозрительным соседям. Фамильяры, которые остались служить при Верховной Ведьме, наблюдали извне. Они могли оказаться стаей воронов на кроне дерева, бродячей собакой или даже крысой, и, не вызывая подозрений и опасений у смертных, незаметно выполняли свою бесспорно важную и тяжелую, изнурительную работу.
Если бы люди не были столь самоуверенны, то волшебники со способностями, подобными моим, с радостью согласились бы помогать им, чем принесли пользу обеим заинтересованным сторонам.
Кто же мог заказать Саммер? Раз ее кулон исчез, можно считать, что убита она была ради глотка способностей. Кому мог понадобиться дар навязывать свое настроение? Возможно, сейчас я ничем не лучше полицейских, но и дураку понятно, что соседку убил бэлморт. Бессмысленно искать его след. Главное, отследить заказчика, что само по себе сказочно дерьмовая идея. Но вполне реальная, чтобы не говорили копы и мои сестры. Достаточно пробраться в дом Саммер и внимательно осмотреть его. Кто, если не я, ощутит чужую сущность?!
Чтобы распознать среди людей охотника, я должна знать его сущность на ощупь, запах и вкус, то есть, ощутить на месте преступления шлейф его силы. Никогда лично не сталкивалась, знаю только то, что они красавцы. Чтоб их, писанные. Мама в детстве твердила: «не доверяй обаятельным мужчинам, доверяй интуиции. У них светятся глаза – ледяные, бездушные, будто за ними никого нет. Охотники могут быть приветливыми соседями или верными друзьями на протяжении десятков лет, пока твое фото и пачка купюр не появятся у них на столе. Безупречные убийцы, лживые твари». Довольно размытое определение, но и из него можно было кое-что почерпнуть. Раз данные жертвы и деньги не из воздуха брались и оказывались в руках охотников, значит, кто-то передавал их. Своего рода посыльный доставлял точно по назначению, и любопытно, откуда он знал, где искать наемных убийц? Никак нутром чуял в прямом смысле этого слова?! Выходит, нужно искать существо, обладающее способностью чувствовать бэлмортов, но я не слышала о таких. Интересно цепочка переплелась…. Посыльный являлся чрезвычайно важным звеном в ней, ведь знал заказчика, о чем не в курсе даже сами бэлморты! Найду его – раскрою дело.
Неужели Саммер преступила закон и заслужила смертный приговор? Фамильяры шарили по углам Эгморра, расползлись по Мортеллю, чтобы отслеживать каждый наш шаг. Сильно сомневаюсь, что Саммер могла совершить нечто ужасное, но даже в этом случае ее убийство не оправдывалось. Смертные не должны были обнаружить ее тело, фамильяры знали свое дело и подчищали за бэлмортами, исполнившими приговор. Значит, все-таки ее кулон кому-то приглянулся….
Глава 8 (продолжение)
В раздумьях я обошла всю мостовую. Город погрузился в густую ночь, сияя немыми огнями. Море безмолвно мерцало в свете полной луны и россыпи звезд, похожих на бисер, пущенный по черно-синему бархатному покрывалу. Я не заметила, как вернулась к пристани и остановилась недалеко от своей машины. Рядом с ней спиной ко мне стоял мужчина в черной кожаной куртке, синих джинсах и черных спортивных ботинках. Он определенно рассматривал мое авто, держа руки в карманах. Не спорю, тачка вызывала восхищение и притягивала завистливые взгляды, но сейчас это совсем не утешало – мною овладело ледяное оцепенение. Ноги приросли к тротуару, в груди тревожно затрепетало. Холодок скользнул по спине, и я невольно поежилась. Но мужчина обернулся вполоборота, ощутив мое присутствие, и нахлынуло неловкое волнение. Сердце колотилось, но уже не от страха. Я направилась к машине, хотя голова кружилась от нахлынувших чувств. Откуда они взялись? Что со мной? Случайная встреча, от которой сердце замирало, и дышать нечем…..