Голова, конечно, «упиралась» вовсю, но натиску Силы, которую Кирилл призвал в союзники, она долго противиться не могла. В итоге уже скоро Кирилл почувствовал – голова ему подчиняется, и можно приступать непосредственно к пересмотру.

Рукой сновидения (с зажатой в ладони головой) он начал совершать плавные движения (водить слева направо и справа налево) – при движении в одну сторону освобождая голову от чужих энергий и связанных с ними программ, при движении обратно напитывая голову своими (папиными) энергиями и энергиями из бесконечности. Так продолжалось минут пять – пока Кирилл не почувствовал, что пора заканчивать.

Он выпустил папину голову из рук, расплел ноги и вытянулся на кровати. Голова (настоящая голова Кирилла) гудела от энергий, перед глазами мелькали яркие картинки, а тело пронзило видение – виной запрета иметь кошку (кота) является просто папино самодурство. Или упрямство – в зависимости от того, как это называть.

Вероятно, однажды в его отношениях с дочерью «коса нашла на камень», и папа решил в данном конкретном вопросе проявить максимум принципиальности – возможно, как-то обосновав свою принципиальность. Например, потребовав выполнения нескольких условий. Условия не были выполнены, и в итоге принципиальность трансформировалась в полное отрицание – в истоках которого лежал обыкновенный конфликт «папа – непутевая дочь», или «Иду на Вы!».

Типа: «Я здесь самый главный! Мое слово – закон. Сказал, как отрезал. Нет – значит, нет, и никакого кота в доме не будет. А не нравится тебе, можешь снимать квартиру, сама зарабатывать и заводить хоть носорога, хоть жираФФу, хоть болотного тапира!»

– Как все просто! – с этой мыслью Кирилл провалился в полноценный нормальный сон, а когда через четверть часа открыл глаза, был полон сил и чувствовал себя максимально отдохнувшим. – Как говорил когда-то старина Шерлок Холмс: «Элементарно, Ватсон!».

Кирилл отправился на кухню – подкрепиться. Он был уверен – после того, как причина «котового запрета папы» обнаружена, он довольно легко сможет его – запрет – отменить…

Прошло две недели. Маша не позвонила.

Не сказать, что Кирилл был этим сильно смущен, но все же – он надеялся на большее. И, кроме того, он был уверен, что у него все получилось – папа девушки готов пойти на попятную, стоит его только немного подтолкнуть. Ну, или попросить по-человечески – мягко.

Первые несколько дней после означенного срока (в неделю) Кирилл не расставался с телефоном – он ждал звонка от Маши. Потом решил, что в таком состоянии находиться бессмысленно, сделал правильный пересмотр, и ему стало всё равно, позвонит она ему или нет. Эмоции, которые подстегивали его нетерпение и желание, покинули Кирилла и растворились в пространстве, так что он – снова свободен, независим и может ринуться вслед за ветром, куда бы тот не задул.

Прозвенел звонок, и Кирилл вслед за остальными вышел из аудитории. Последняя на сегодня лекция закончилась – сейчас его одногруппники побегут по домам или в гости друг к другу (в кино, театры, на Красную площадь), и только он пойдет к себе на факультет – продолжать грызть гранит науки. Скрытой от постороннего взгляда науки.

– Привет! – кто-то окликнул Кирилла, и он обернулся. Сзади него стояла шикарная девушка Маша и улыбалась.

– О, привет! – Кирилл просветлел. – Ну, как поживают персидские, британские, ангорские коты?

– Отлично поживают! – после первой радостной улыбки Маша, кажется, смутилась. – У меня к тебе предложение. Давай зайдем в кафетерий, посидим, поболтаем. Мне хочется у тебя кое-что узнать! Время у тебя есть?

– Есть немного. – Кирилл посмотрел на часы. Если поторопиться, он сможет добежать из главного здания до факультета минут за пятнадцать. У него в запасе полчаса, но не больше. – Пойдем!

Они выбрали кафетерий на втором этаже недалеко от кафедры РЛ-2 и сели в углу – так, чтобы не сильно отсвечивать. Хотя Кирилл не сомневался – уже завтра об их рандеву с Машей будет гудеть весь поток (а то и два потока – второй и третий курс). А то и три, четыре, пять.

– Ты – Кирилл Раевский? – это было скорее утверждение, а не вопрос. – Ведь так? – Маша одним махом выдула почти половину пластикового стакана «Pepsi Zero» и принялась подробно изучать лицо Кирилла.

– Так! – Кирилл серьезно кивнул. Он еле сдерживался, чтобы не рассмеяться – давно ему не приходилось общаться с такой эмоционально-несвободной девушкой. Его подружки по факультету были «пустыми» (очищенными от эмоций), они видели, и для контактов с ними не требовалось никакой дополнительной «маски», натянутой на лицо – или на все поведение в целом. Здесь же – другой случай.

– Очень приятно! А я Маша. Маша Савельева! Ну, ты, наверное, уже знаешь.

– Конечно, Маша! И мне очень приятно! А я, честно, ждал твоего звонка. Как все прошло? Успешно?

– Да! – Маша открыла сумочку и протянула Кириллу фотографию котенка – абсолютно белого и с голубыми-голубыми глазами. – Это – моя новая девочка, ее зовут Шишильда. Папа разрешил, не задав вообще ни одного вопроса. Даже мама удивилась смене его позиции – он ведь такой принципиальный. И знаешь, что я после этого сделала?

– Судя по всему, купила кошечку. – Кирилл снова мельком взглянул на часы. У него всего пять минут!

– Торопишься? – Маша перехватила его взгляд. – Кошечку я, конечно, купила, а после навела о тебе справки!

– Справки? – Кирилл удивленно посмотрел на девушку. – А что такого можно обо мне узнать, и где, кстати, справки можно навести?

– Ну! – Маша немного замялась. – Можно, например, через моего папу. Он очень влиятельный, у него сам ректор ходит в друзьях. Не говоря уж о декане нашего факультета. И я кое-что выяснила!

– Например, что? – Кириллу стало интересно, насколько (с помощью «влиятельных» связей) можно его рассекретить.

– Например, что ты – весьма занятная личность, если не сказать больше! И весьма темная!

– Темная лошадка? Которой живется не сладко? – Кириллу уже нужно было бежать, но он решил потянуть еще пару минут. – Надеюсь, в секретных досье на мое имя не сказано, что мне нравятся высокие сногсшибательные блондинки с крутыми папами?

– Нет, об этом не сказано! – Маша громко рассмеялась. – Но об этом писать и необязательно, по тебе и так видно, что я тебе нравлюсь! Не могу не нравиться, поскольку я нравлюсь всем. Но послушай! Я реально держала твое личное дело в руках – оно полностью пустое. Из всей информации – только шифр «Ф-7». И я, так уж получилось, знаю, что означают эта буква и эта цифра – И что же? – Кирилл заерзал на стуле. Еще тридцать секунд!

– А то, что ты – маг и колдун! И наколдовал мне котенка! – Маша проговорила эти слова с таинственным присвистом. – Вот я и решила сказать тебе персональное спасибо! На всякий случай.

– Да? – у Кирилла не нашлось слов. – Сюрприз, сюрприз! Извини, мне нужно бежать. Ответное спасибо за спасибо! И, если что – мой телефон у тебя есть. И, кстати, а свой номер дашь?

Кирилл уже стоял. Последний вопрос (насчет Машиного номера) он задал на всякий случай – понятно, что, скорее всего, не даст! Но он ошибся.

Маша протянула ему визитку:

– Мне кажется, мы не договорили. Я чувствую, ты очень интересный МЧ! А я люблю общаться с интересными. Имей в виду!

– Имей в виду или не имей в виду, но прежде чем бросаться в огонь (пламя, лед – по выбору), нужно все просчитать. И желательно, посмотреть, к чему следующий конкретный шаг может привести. – Кирилл сидел на задней парте, его мысли в очередной раз возвращались к Маше.

С момента их встречи в ГЗ прошло несколько дней, а Кирилл так до сих пор и не принял решения – звонить или нет. Решение было непростым: Кирилл чувствовал – оно может предполагать очень сильные изменения в его жизни.

– О чем задумался, детина? – на парту Кирилла уселся Вадим. – Тебе разве мама не говорила, что думать вредно, а лучше всегда и везде находиться в состоянии свободного сознания?