В прошлом году в Израиле в альманахе напечатали мою статью о роли Эльзы в популяризации русской литературы во Франции. Сейчас написал для журнала "Домовой" (серьезный и шикарный журнал) большую статью с фотографиями о Л.Ю. и Эльзе.

23 июля. Все сильно политизированы, включая молочницу на Икше, которая сказала, что проголосует за Зюганова, ибо он придет и все отберет у богатых. "Включая вашу корову", - сказал ей Брагинский.

Я встретил художника "Киносценария" Давида Саркисяна и говорю:

- Давид, вы поместили на обложку Хохлову, а в журнале о ней ни слова. Как нелепо.

- А кто же про нее написал бы?

- Да хотя бы я. Я ведь ее хорошо знал, во всяком случае с довоенных лет.

- Жаль, что мы не знали. Вот сейчас я нашел красивого Кокто на обложку, а никто о нем не пишет.

- Это не так. Я пишу.

Они оторвали у меня с руками небольшой мемуарчик. Заодно в следующий номер к столетию кино взяли с поклоном три новеллы о режиссерах-документалистах. А не встреть я Давида?

Издательство "Вагриус" издает мемуары знаменитостей - Паваротти, Рязанова, Хепберн - а Эмма им рассказала о моих записках. Они попросили прочесть. И сказали, что надо написать автобиографический очерк, а то непонятно, кто пишет. Я сел на даче и написал девяносто страниц, начиная от "Я родился" со всякими отступлениями вперед и назад, но еще не отдал им. Правлю. Лично мне читать очень интересно.

В Милане вышла книга о современницах Маяковского, перевела Юля Добровольская. Должен привезти Лев Разгон.

7 октября. Опять по ТВ мусолят - хоронить или нет Ленина. (Все остальное нам ясно.) Когда нас затрахали столетним юбилеем, в одной школе спросили первоклассников: "Что бы ты сделал, если бы встретил живого Ленина?" Один мальчик ответил: "Я бы очень удивился".

14 октября. Летом была статья Безелянского в "Космополитене" о Л.Ю., полная фактических ошибок в каждом абзаце. Например: 1) Л.Ю. там младшая сестра Эльзы. 2) Л.Ю. окончила архитектурный институт. 3) Л.Ю. покончила с собою в Риме(!) и т.п. И полный набор сплетен. Я написал Безелянскому деликатное письмо, мол, если будет переиздавать, чтобы учел. Он ответил благодарностью, но его несуразности уже используют другие халтурщики. Кстати, у него же я прочел, что Зинаида Гиппиус была гермафродит, а Бабанова ревновала Зинаиду Райх к Мейерхольду. Уж он-то, видимо, знает. Особенно про Гиппиус.

Лиля Юрьевна завещала развеять прах и не устраивать никакого надгробия. Она не хотела, чтобы будущие Софроновы и Макаровы* оскверняли ее могилу. Как в воду смотрела. Так нет! Геннадий Попов (почему-то с согласия Василия Абгаровича) "приволок за бутылку булыжник" и из лучших побуждений выбил инициалы. (Уж она бы им показала этот булыжник!) Теперь это достопримечательность местных отдыхающих, там врыли скамейку, валяются окурки, бутылки, банки, и каждый может, усевшись поудобнее верхом, сфотографироваться. Этого-то она и не хотела.

Когда-то Никульков написал повесть о М-м и Л.Ю. с добрыми намерениями, но пошлую и вульгарную. Прислал Лиле Юрьевне. "Я должна ему ответить, но что? Я могу только: "Спасибо, черт бы Вас побрал!"" То же можно сказать и Попову с его "булыжником за бутылку".

Собрав накопившиеся выдумки, я по просьбе "Литературки" написал

ОТНОСИТЕЛЬНО АХИНЕИ

(ОСТАПА НЕСЛО)

"Сейчас с изумлением прочла в "Звезде", - писала Анна Ахматова, - что Александра Федоровна каталась в золотой карете. (...) Бред! Как странно, что уже через 40 лет можно выдумывать такой вздор. Что же будет через сто?"

А то и будет, что мы читаем сегодня, не дожидаясь даже, чтобы минуло сто лет. Цитирую:

""Старуха" - так называли Лилю Брик - держала все в своих руках, была во главе "мафии", куда входили Симонов, например, Вознесенский и другие. Именно они все решали - кому, когда, какую премию выдать, присвоить звание и все такое прочее". Прочитав сие, можно сделать вывод, что именно они, мафиози Симонов, Вознесенский и Л.Брик, решили сослать Симонова при Хрущеве в Ташкент, а Вознесенскому обрушить гром и молнии на голову со стороны того же Хрущева у всех в памяти безобразная сцена с размахиванием кулаками и руганью 1-го секретаря в адрес молодого поэта... Видимо, автор именно это имел в виду, когда писал "и все такое прочее".

Но - по порядку. Среди прекрасно изданных глянцевых журналов, где на обложках обворожительные красавицы вываливаются из кружевных лифчиков и почти на каждой странице "нам делают красиво", мое внимание привлек журнал "Алла", где напечатан опус о В.Маяковском и его возлюбленной Лиле Брик. "Алла" выходит под эгидой обожаемой всеми, талантливейшей Аллы Борисовны Пугачевой. Прочитав статью Геннадия Попова "Л.Ю.Б.", я подумал о сапогах, которые тачает пирожник. Впечатление, что должности редакторов в "Алле" устранены, об отделе проверок там не имеют понятия и авторам позволено писать о реально живших людях все, что взбредет в голову.

Оговорюсь - к Геннадию Попову родные и близкие Лили Юрьевны Брик ничего, кроме признательности и благодарности, не испытывают. Он помог и принял участие в исполнении ее предсмертной просьбы, и все, что касается описания захоронения праха, - чистая правда. И хотя статья написана, чувствуется, с добрыми намерениями, результат вызывает оторопь у всех, кто помнит Лилю Юрьевну. Г-н Попов, рассказывая о "таинственной и загадочной женщине", которую любил поэт, буквально ошарашивает сведущего читателя массой ошибок, перевранных имен, сочиненных "фактов", амикошонства, напутанных цитат и надуманных диалогов.

Будучи поверхностно знакомым с Лилей Юрьевной, как можно судить из его статьи и что было на самом деле, г-н Попов смело и безоглядно рисует портрет вульгарной старухи, предводительницы мафии, которая изъясняется на пошлом жаргоне, сквернословит и "поверяет нараспев сердечны тайны, тайны дев" малознакомому человеку, ибо видела Геннадия Попова считанные разы. Но все же надо быть ему признательным, так как те, кто читал только Маяковского и воспоминания Л.Брик, благодаря г-ну Попову узнали много нового: что Л.Ю., оказывается, была "дворянских кровей" (ни более, ни менее); что Франция почему-то ее "вторая родина"; что была она в родстве с Плисецкой и всячески "тянула Майю" (куда - не сказано); что Л.Ю. разговаривала по-гречески (не зная ни слова); что она привозила той же Плисецкой платья от Кардена (не будучи с ним знакома и ни разу его не видя). Это как игра в буриме: берется знаменитое имя - Плисецкая, Карден - и подбирается к нему рифма-случай. Получается интересно, но глупо.

А как легко и просто объяснила Лиля Юрьевна "Геночке" отношения со своим первым мужем и Маяковским! И как она ему все в двух словах разъяснила про смерть поэта и заверила его, что, будучи в Москве, "никогда бы не позволила ему застрелиться". Именно так - "не позволила бы"!

Вспоминается знаменитое "Остапа несло"... Но если говорить серьезно, то не стоит забывать о совести. Мне пришлось пару раз встречаться с Анной Ахматовой, прилюдно, полуслучайно - так же, как г-ну Попову с Лилей Юрьевной. Представляю, как все вздрогнули бы, когда б завтра я напечатал: "Васенька, сказала мне Анна, - если бы я была рядом с Колей, его бы не арестовали". Или, вспоминая Берберову: "Васенька, я ушла от Ходасевича, потому что он был слабак". Разве не в таком духе пишет Геннадий Попов о Лиле Брик? Мертвые беззащитны перед мемуаристами, особенно перед теми, кто мемуары не пишет, а сочиняет. Тут ограничений нет - напечатал же "Космополитен", что Л.Брик покончила с собою в... Риме!

Интересно все же, куда смотрели редакторы, когда сдавали в набор фантазии г-на Попова, где он сочиняет письмо Сталину, якобы цитируя Л.Брик, и так же сочиняет ответ Сталина, якобы цитируя его самого. "На следующий день "Известия" вышли с этими словами на развороте", - уверяет он нас. "Известия", может быть, и вышли со словами на развороте, придуманными Г.Поповым (не знаю, не проверял), но резолюция Сталина была напечатана в "Правде", и вовсе не та, о которой повествует г-н Попов - о ней тысячи раз писалось, и редакторы "Аллы" могли бы об этом знать.