Внезапно президент подошел к микрофону и громко объявил:

– Кирилл Борисович Раевский, студент МГТУ им. Н.Э.Баумана! Выходи – где ты есть?

В зале дружно засмеялись, Кирилл ошарашено глянул по сторонам и неуверенно поднялся.

– Ага! Вот ты где! – президент, казалось, веселится вместе со всеми, – не стесняйся, выходи!

Кирилл содрогнулся, ноги стали ватными, и он совсем не был уверен, что сможет сказать что-то членораздельное. По регламенту каждый награжденный должен держать короткую благодарственную речь, но Кирилл точно провалится! Он вышел на возвышение и деревянной походкой приблизился к президенту.

Тот улыбался:

– Посмотрите, уважаемые дамы и господа, на этого скромного юношу! Ему очень нелегко. Сразу видно, человек не привык к великосветским раутам! А теперь внимание!

В зале повисла тишина.

– Личным указом президента Российской Федерации Раевский Кирилл Борисович награждается Орденом за Заслуги Перед Отечеством IV степени! Носи с гордостью! – президент вынул из протянутой ему коробочки орден и приколол Кириллу на пиджак. – Специально хочу уточнить, что Кирилл Борисович не имел до сего дня государственных наград – это его первая! Поздравляю!

Зал взорвался дружными аплодисментами. На многих лицах застыло выражение сильнейшего удивления. По статуту награждение Орденом за Заслуги Перед Отечеством IV степени может происходить только последовательно – представленный к награде человек уже должен являться кавалером одного из орденов Российской Федерации или иметь звание «народного» артиста, музыканта, художника.

Так что в случае с Кириллом президент воспользовался своим исключительным правом, что случалось очень и очень редко.

– Ну, скажешь что-нибудь? – президент опять рассмеялся.

– Спасибо! – голос Кирилла сорвался – слова никак не хотели выходить наружу.

– Что ж! Молодец! Уже можешь сдавать экзамен по литературе! А если серьезно, – президент протянул Кириллу именной указ о его награждении, – когда мне доложили о твоих заслугах, я, честно, был поражен. Уверен, награда нашла достойного!

Кирилл вернулся к себе, рухнул в кресло и зажмурился. В голове стоял звон вперемешку с гулом, сердце билось в два раза чаще положенного, и легкие ходили ходуном.

Вскоре награждение подошло к концу, и всех кавалеров позвали на торжественный ужин в их честь. Кирилл боком протиснулся к одному из столов, взял сок и бутерброд с икрой.

– Кирилл! – за его спиной раздался знакомый ему грассирующий бас. Он обернулся – маститые деятели искусств сбились в кучку и оживленно болтали. – Кирилл, можно Вас попросить?

– Конечно! – Кирилл подошел поближе.

Оказывается, в компании мэтров находился ректор МГУ – он хотел задать Кириллу пару вопросов.

– Вы на каком факультете учитесь?

– «Радиоэлектроника и лазерная техника»!

– А курс?

– Первый!

– О, совсем еще зеленый! Ну, и как Вам учеба?

– Тяжело!

– Выходит, теперь за преодоление трудностей в учебе орденами награждают? Шучу-шучу! – ректор всплеснул руками, – искренне поздравляю тебя! Мне кажется, ты первый студент-первокурсник в истории России, который удостоился такой высокой награды! Жалко только, что учишься не в МГУ! А хочешь перейти?

– Нет! – Кирилл пылко замотал головой.

– Понятное дело! И кстати, сдается мне, я знаю, что ты изучаешь – хотя, хотя! Это могут быть только мои догадки! Впрочем, не обращай внимания на ректора из конкурирующего ВУЗа! Профессиональная деформация! Но все равно, жалко, что в свое время нас опередили – вечно эти технари вырываются вперед! В любом случае, мои искренние поздравления!

– Спасибо! – Кирилл постоял рядом еще секунд пятнадцать, кивнул всем и отошел. Ужин был в самом разгаре – кавалеры весело переговаривались, шутили и громко смеялись, один Кирилл чувствовал себя не в своей тарелке. Ему хотелось домой, вернее – обратно в общагу, подробнее рассмотреть орден, почувствовать его вес и лечь в кровать с великолепным ощущением счастья.

– Извините! – кто-то аккуратно тронул его за рукав. Кирилл обернулся и увидел выряженного в пух и прах кремлевского курсанта, – Вас приглашают на разговор, прошу следовать за мной!

Кирилл двинулся за курсантом, они вышли из зала и проследовали по коридору. Возле одной из дверей курсант остановился, приглашая Кирилла войти. В кабинете его ждал президент.

– Еще раз добрый вечер! – президент пожал руку Кириллу и указал на одно из кресел. – Ничего, что я тебя отвлекаю от торжественного ужина? Мне показалось, ты не очень голоден и можешь удовлетворить мое любопытство. Видишь ли, открою тебе секрет государственной важности, – президент улыбнулся, – я привык быть в курсе всего происходящего, а твой случай мне особо интересен. Я получаю информацию из различных источников – так вот, остался только ты! МИДовцы и разведка понаписали в своих отчетах столько всего, что прямо не верится. Хотя, конечно, есть вещи, которые разумом понять невозможно. Итак, давай по порядку!

Президент нажал на кнопку на консоли управления на столе, и через минуту кремлевский курсант вкатил в кабинет поднос с кофе и печеньем и удалился.

Кирилл собирался с мыслями. Он взял кружечку кофе, закрыл глаза, восстанавливая всю картину, и вдруг неожиданно ему захотелось не просто рассказать президенту, что произошло, но и показать на уровне ощущений. Для этого требовалось всего лишь немного сдвинуть точку сборки президента (пользуясь терминами любимого Кириллом Кастанеды).

Кирилл несколько раз глубоко вздохнул, выпрямил спину, открылся пространству и почувствовал, как глубина и безбрежность наполняют его. По телу разливалось тепло, голова стала пустой и прозрачной, Кирилл захватил внимание президента, ощущениями включил его в сферу своего восприятия и неторопливо заговорил…

– Спокойной ночи, Кирилл Борисович! – Кирилл затушил ночник и блаженно вытянулся на кровати. Сегодня был очень длинный день. Красавец орден лежал рядом на тумбочке, завтра – суббота, Кирилл покажет его родителям. Конечно, в семье будет грандиозный праздник – придут все родственники, и из Владивостока прилетят даже его бабушка и дедушка по отцу. Мама вчера сказала, что билеты уже куплены.

Ужин в Кремле закончился только в двенадцать часов ночи. В качестве исключения Кириллу было разрешено прийти в общежитие в любое время – он заявился около часа, к корпусу его привезла машина ФСО с узнаваемым номером серии ЕКХ. Явление героя (как и всё, связанное с факультетом) прошло незаметно, и Кирилл был этому даже рад. В конце концов, если в полученной им награде и есть его персональная заслуга, то ее не очень много. Но восемьдесят процентов – его преподавателей и даже одногруппников!

Он разговаривал с президентом минут сорок – этого времени хватило, чтобы полностью и до мельчайших деталей воссоздать всю картину произошедшего в штаб-квартире ОБСЕ. Президента проняло – Кирилл это доподлинно видел. Некоторые моменты интересовали главу государства особенно – в частности, он попросил описать американский центр, из которого шла атака, и всех задействованных лиц – по возможности, конечно. А также взял с Кирилла слово прямо в понедельник связаться с представителем внешней разведки (по конкретному телефону) для составления подробных фотороботов.

Когда Кирилл закончил, президент впал в сильную задумчивость. Его можно было понять – оказывается, у американцев появилась технология, трансформирующая нематериальное воздействие в нечто очень конкретное, технология, способная подавлять волю на расстоянии, способная сломить сопротивление объекта атаки гипнотическим образом.

Для этого необходимо, чтобы объект находился в непосредственной близости к «передатчику», через который сигнал перенаправляется в американский секретный центр, а передатчиком может служить все что угодно – от безобидного сувенирного значка до мобильного телефона или планшета. Здесь было, над чем подумать – но самое главное, эффект внезапности со стороны американцев был утерян, что значительно повышало шансы противоположной стороны продержаться до момента появления у нее аналогичных технологий.