– Гросс адмирал. – Громоздин развел руками. – У нас произошла катастрофическая потеря вещества массы – его осталось чуть больше четырнадцати процентов.

– Что-о? – Рявкнул Бор, всем корпусом наклоняясь над Громоздиным. – Мы не сможем вернуться на Землю?

– К сожалению, это так. – Громоздин пожал плечами…

– Что произошло? – Бор выпрямился и отступил на шаг от кресла Громоздина. – Где вещество массы и почему крейсер до сих пор разгерметизирован?

– В данный момент я могу сказать только лишь свои умозаключения. – Громоздин дернул плечами. – Для прояснения произошедшего нужно обследование крейсера.

– Что за бред. Какое еще обследование? – Бор покрутил головой, обводя взглядом пилотов и вновь уставившись в капитана. – У тебя перед носом пульт управления, куда сходятся все данные о состоянии каждого миллиметра крейсера. Где мы сейчас находимся и насколько отстаем от “Ххорта”?

– Идем к Кентауре. – Заговорил Ито. – В результате атмосферного торможения скорость крейсера оказалась на пятнадцать процентов ниже расчетной. Отставание, как минимум, возросло на полчаса.

Бор повернул голову в сторону Ито.

– Почему?

– В атмосфере планеты крейсер с чем-то столкнулся. – Ито пожал плечами. – Я думаю, это была какая-то атмосферная неоднородность.

Бор вновь повернулся к Громоздину.

– Разберись и доложи!

С раздражением махнув рукой, он шагнул к своему креслу и сев, уставился в экран вивв. Громоздин уткнулся в пульт управления и застучал по его клавишам. Раздались его негромкие команды, которые Бор не смог разобрать. Он недовольно поморщился.

Неожиданно зал управления растворился и Бор оказался вне корабля, парящим в пространстве. Его руки автоматически вцепились в подлокотники, но тут же опомнившись, он мысленно выругался в адрес Головина и шумно вздохнув, начал осматриваться.

Увиденное привело его в ярость: конца правого крыла крейсера вместе со сферой генератора антиматерии не было. За крейсером тащился след из больших белых пузырей. Четвертая планета Геранской системы быстро отдалялась, уменьшаясь в своих размерах, на ее светлом лике сияло яркое желтое пятно. Бор нашел Кентауру: даже несмотря на ослепительную Герану, планета уже заметно выделялась среди звезд своими размерами и цветом. Поблуждав взглядом вокруг Кентауры, Бор не нашел ни крейсеров ни вестинианского разведчика. Скрипнув от бессилия зубами, он опустил голову.

Купол так же неожиданно исчез, как и появился. Бор повернул голову в сторону капитана. Как бы почувствовав это, Громоздин повернул голову к нему.

– Во время торможения крейсер правым крылом с чем-то столкнулся в атмосфере планеты. – Заговорил Громоздин. – Я не отрицаю версию Ито. Чтобы это точно выяснить, нужно выйти наружу и обследовать крыло.

– Я это уже слышал и видел. – Процедил Бор. – Пока не подойдем к Кентауре, никакого выхода.

По лицу капитана скользнули желваки, но он сдержался.

– Сфера генератора антивещества оказалась повреждена. генератор, видимо от удара, перешел в фазу генерации и начал интенсивно пожирать вещество массы. – Продолжил Громоздин. – Замкнутый цикл нарушился и компоненты переработки начали выбрасываться в пространство, породив хаотичный колебательный процесс крейсера. Для устранения повреждения командир десантной группы вышел на катере наружу и ценой своей жизни оторвал поврежденную часть крыла от крейсера и он стабилизировался. Стерх, совершил…

– Довольно! – Выкрикнул Бор, прерывая Громоздина, в его голосе послышалась нескрываемая злоба. – Не строй из себя обиженного. Я приказал тебе разобраться, где мы сейчас и как скоро будем около Кентауры, а не пыхтеть передо мной своим благородством. Под угрозой жизнь колонии и мне не до сентиментальностей сейчас. – Он грохнул кулаком по пульту управления. – Я искренне сожалею о гибели Стерха, но сейчас под угрозой десятки тысяч людей и даже все наши жизни ничто в сравнении с тем, что там может произойти. И запомни: если я через два часа не буду на Кентауре, ты не будешь больше капитаном. Никогда!

Лицо Громоздина побелело, его губы плотно сомкнулись, превратившись в тонкие ниточки.

– Господин капитан!

Громкий голос заставил Бора и Громоздина прервать выяснение отношений и повернуть головы к пульту управления, над ним сияла голограмма с изображением офицера космического флота.

– Я нахожусь в ангаре. – Заговорил офицер. – Герметизация крейсера восстановлена. Пожара в ангаре нет и похоже, что не и было. – Офицер пожал плечами. – Но дров здесь наломано порядочно. Исчез один баллон с жидким азотом. Скоба, крепящая его к стене лопнула и, видимо, оторвавшись от трубопровода, он начал громить здесь все подряд. А куда он делся, понятия не имею. Его нигде нет.

– Волнолеты? – Процедил Громоздин.

– Все на месте. Серьезных повреждений нет: небольшие вмятины, царапины, только у одного лопнувшее лобовое стекло, но оно подлежит реставрации.

– Принято. – Громоздин кивнул головой. – Займись стеклом.

– Господин капитан, есть проблема. – Офицер приподнял руку.

– Говори.

– Под входной дверью ангара оказался десантник с переломанными ногами и без сознания. Я приказал отправить его в медлабораторию.

– Как он там оказался?

– Не знаю.

– Это все.

– Да.

Громоздин отключил связь и поднявшись, молча ушел из зала управления. Бор тоже поднялся и подойдя к Ито, шуршащему клавишами пульта управления, положил руку ему на плечо. Пилот повернул голову и уставился на адмирала.

– Через сколько времени мы будем на Кентауре? – Поинтересовался Бор.

– Не раньше, чем через полтора часа, гросс адмирал. – Ито шумно вздохнул. – Произошло значительное снижение скорости, но с другой стороны – будет легче подходить к Кентауре, не придется тратить много времени и энергии на торможение. Собственно мы, практически, ничего не потеряли.

– Что с энергией? Ее хватит сесть на Кентауру?

– Если активно не пользоваться пси-связью – вполне. Я уже говорил, что торможение…

– Спасибо, я это помню. – Перебил Бор пилота. – Как повреждение крыла скажется на нашей скорости?

– Вне атмосферы никак. – Ито покрутил головой. – В атмосфере увеличится расход вещества массы, может появиться вибрация корпуса.

– Ерунда. – Бор махнул рукой. – Лишь бы не оказаться у разбитого корыта.

– Что вы имеете ввиду? – Ито поднял брови.

Усмехнувшись, Бор похлопал Ито по плечу.

– Это старая земная пословица, но она сейчас весьма кстати.

Повернувшись, Бор направился к выходу из зала управления.

– Смею заметить, гросс адмирал… – Заговорил Ито вслед Бору. – Вы сейчас нетактично вели себя с капитаном, это может осложнить ваши отношения. Он совсем неплохой капитан.

Бор остановился.

– Все хорошо пилот. – Не оглядываясь ответил он. – Это проблема не вселенского масштаба. Утрясется. – Глубоко вздохнув, Бор продолжил путь.

Из зала управления Бор направился в медлабораторию. Войдя в нее, он остановился около дверей. Посреди медлаборатории, на столе, лежал полуголый десантник, около стола склонившись к его ногам, стоял еще один десантник, в котором Бор узнал реаниматора. На крейсере, как такового, врача не было и даже не лечением, а восстановлением жизни десантников занимался реаниматор. Бор подошел к нему.

– Что с ним? – Негромко поинтересовался он.

Реаниматор выпрямился и уставился на Бора, у которого по спине пробежал холодок, но это не был холодок страха.

Побывав в самых невообразимых переделках, Бор уже не боялся ни кого и ничего. В какую бы авантюру он не пускался, наподобие той, которая только что закончилась, он всегда находил из нее выход и оставался цел. Потому, со временем, чувства страха и неуверенности притупились, а порой, как ему казалось, и вовсе исчезли. У него осталось лишь одно чувство ко всему: он либо уважал кого-либо или что-либо, либо нет. Реаниматоров Бор уважал, так как считал их работу сродни волшебству, а самих приравнивал к колдунам.

Профессия реаниматора появилась на Земле совсем недавно. Это были, своего рода, суперспециалисты по людям. Как специалист по ремонту техники, который мог разобрать какую-либо машину, заменить пришедшую в негодность деталь и вновь ее собрать, так и реаниматор, мог разложить тело человека, буквально по косточкам, заменить забарахлившую часть тела, кроме головы и вновь его собрать. Кто и где учил такому ремеслу, для Бора оставалось великой тайной, которую, честно говоря, он и не пытался для себя раскрыть, но знал, что таких людей очень мало: по дошедшим до него данным: их было чуть больше двух десятков во всей цивилизации землян. Как ему было известно, огромную заинтересованность в реаниматорах имел начальник сектора Космического строительства Высшего Совета Го Бар – он им покровительствовал. Но все это было покрыто мраком, как и фигура самого Го Бара.