Ледяной континент, Антарктида, отделенный от остальных земель планеты океаном, оказался в центре проблем, решаемых наукой о Земле, а решение его загадок — ключом к загадкам происхождения материков и океанов, к загадкам древней истории нашей планеты.

Австралийский геолог, президент Венской Академии наук Эдуард Зюсс в трехтомном труде «Лик Земли» (выходившем в 1883–1909 гг.) подвел итоги развития геологической науки конца XIX— начала XX столетий. При написании «Лика Земли» Зюсс широко использовал фактический материал, который присылали ему геологи из разных стран: России и Швеции, Индии и Африки, Бразилии и Англии. И среди этих материалов были отпечатки древних растений, так называемых глоссоптерид, общих для Африки, Индии и Мадагаскара. Зюсс предположил, что прежде эти разделенные Индийским океаном земли образовывали единый материк — Гондвану (названный австрийским геологом по «Стране гондов», одной из малых народностей Индостана, обитающих в центре субконтинента.

Вскоре образцы характерной глоссоптеридовой флоры нашли и в Южной Америке, затем в Австралии и, наконец, в Антарктиде. Размеры гипотетической Гондваны увеличились: теперь она объединяла всю сушу в южном полушарии плюс Индостан; не только на месте Индийского океана, но и на месте Южного и больших участков Атлантического и Тихого океанов должны были находиться «мосты» суши, спаивавшие земли в единый массив.

Конечно, отпечатков растений-глоссоптерид было мало для того, чтобы доказать реальность огромного сверхконтинента. Зюсс, а затем и другие сторонники гипотезы о Гондване широко использовали данные о расселении животных, как современных, так и вымерших. Например, в пресных водах Южной Америки, Южной Африки, Австралии и Новой Зеландии обитают рыбы семейства галаксид. Ископаемые сумчатые Южной Америки весьма похожи на современных сумчатых Австралии. Удавы на лежащих в Тихом океане островах Фиджи и на омываемом Индийским океаном Мадагаскаре родственны удавам Южной Америки. Сухопутные слоновые черепахи архипелага Галапагос, лежащего у берегов Южной Америки, родственны черепахам Сейшельских островов в Индийском океане. Останки примитивных игуан (возрастом 65 миллионов лет) найдены в Бразилии. В наши дни игуаны живут на Антильских островах, на Галапагосах, в Южной Америке… и на тихоокеанском архипелаге Фиджи и индоокеанском острове Мадагаскар.

Фауна и флора современной Антарктиды крайне бедны. Однако, когда ученые стали восстанавливать древний растительный и животный мир шестого континента, оказалось, что и фауна, и флора имеют явно «гондванский» облик. О глоссоптеридах речь уже была. В Антарктиде обнаружено около трех десятков форм растений рода гангамоптерис, идентичных индийским и африканским. Найденный в Индии и Южной Африке ящер листрозавр, живший 200–400 миллионов лет назад, позже обнаружен сначала в Австралии, а затем в Антарктиде.

Характерный «гондванский комплекс полезных ископаемых» геологи находят в недрах Индии, Южной Америки, Южной Африки, Австралии и, наконец, в ледяной Антарктиде. Ибо «самая примечательная особенность геологического строения антарктической платформы состоит в ее удивительном сходстве с платформами Южной Америки, Австралии, Африки и Индии, — пишет М. Г. Равич в статье «Геология Антарктиды — ключ к проблеме Гондваны». — У них одинаковые «чехлы» и ископаемые остатки флоры и фауны. Поразительным сходством пород отличаются и кристаллические фундаменты этих платформ. Невольно напрашивается вывод, что в течение длительного времени, протяженностью почти в три миллиарда лет, платформы южного полушария имели общую геологическую историю».

В 1892 году английский геолог Холланд заинтересовался горной породой, из которой был сделан памятник основателю Калькутты Джобу Чарноку. Порода эта, где сочетались дымчатый кварц и темно-коричневый пироксен, получила название «чарнокит». Богатейшие ее залежи были обнаружены на юге Индостана, из чарнокита высечены фигуры знаменитого памятника древнеиндийской скульптуры Махабалипурама. Вслед за тем чарнокиты, оказавшиеся одной из древнейших пород планеты, имеющей возраст 3–3,5 миллиарда лет, нашли в Австралии и в Африке, «гондванских материках». Наконец, в Антарктиде, сердце Гондваны, советские геологи открыли тянущиеся на сотни километров скалистые хребты наполовину состоящие из чарнокитов. Возраст древнейших пород оказался равным примерно 4 миллиардам лет, на полмиллиарда лет старше остальных «гондванских» чарнокитов. Стало быть, кристаллические платформы Антарктиды — одни из самых древних, если не древнейшие, породы на Земле.

В недрах Антарктиды, а порой и просто на ее поверхности, обнаружены пласты каменного угля, железистые руды. Есть надежда открыть здесь и другие полезные ископаемые из «гондванского комплекса полезных ископаемых», не уступающие сокровищам индийской Голконды, алмазам Бразилии и Намибии, золоту Австралии и Южной Африки. Ибо Антарктида находилась в центре сверхконтинента Гондваны и основные черты ее строения должны запечатлеться в геологических структурах шестого материка планеты.

То, что лежащая у Южного полюса земля покрыта льдом, неудивительно; удивление вызывали теплолюбивая фауна и флора, процветавшие когда-то в Антарктиде. Но еще более удивительны были следы мощного оледенения, охватывавшего планету более 200 миллионов лет назад.

Вслед за «гондванским комплексом полезных ископаемых» и «гондванской фауной и флорой» появился термин «гондванское оледенение». И если последнее великое оледенение на планете охватывало только полярные, приполярные и умеренные зоны, то в эпоху древнего гондванского оледенения ледники лежали и на земле Индии, расположенной в тропиках северного полушария, и на землях, находящихся в тропиках южного полушария. Более того: в первую очередь начали покрываться льдом Южная Америка и Южная Африка, а в последнюю — Австралия и Антарктида. Гондванское оледенение послужило одной из главных, если не самой главной, причиной великого «мора», постигшего животный мир в конце пермского периода, примерно 230 миллионов лет назад, когда исчезло 75 процентов семейств земноводных и более 80 процентов семейств пресмыкающихся, резко сократилось число родов морских беспозвоночных (фораминифер, кораллов, морских лилий и т. д.), вымерло 75 процентов групп мшанок и многие семейства моллюсков.

Что же происходило на сверхконтиненте Гондвана? Занимал ли он в древности огромные пространства в южном полушарии? Если это так, то на дне южных частей Индийского, Тихого, Атлантического, а, главное, на дне Южного океана должны быть найдены следы затонувшей суши, объединявшей земли Гондваны в единый материк — в виде обширных континентов или длинных «мостов», позволявших мигрировать животным и растениям с континента на континент и, в первую очередь, на материк, являвшийся центром Гондваны, — Антарктиду.

Быть может, Антарктида была не только связующим звеном в обмене фауны и флоры, но и центром формирования многих видов, семейств, отрядов животных? Согласно гипотезе, выдвинутой в конце шестидесятых годов профессором Л. А. Пухляковым, именно Антарктический континент был колыбелью млекопитающих, ставших владыками Земли после массового вымирания ящеров в конце мелового периода и наступления современной эры — кайнозоя. Причем в кайнозойскую эру млекопитающие вступают в развитых формах, представленные специализированными отрядами сумчатых, грызунов, полуобезьян, древних хищников-креодонтов, древних копытных — кондилятриев и т. д. Такому многообразию форм и видов должна была предшествовать длительная эволюция. И она, как замечает известный палеонтолог Дж. Т. Грегори, проходила в течение всей мезозойской «эры ящеров» где-то вне хорошо изученных континентов.

«Возникает впечатление, что эту эволюцию они прошли в Антарктиде, — пишет Пухляков в статье «Гипотеза снижения уровня Мирового океана в начале третичного периода». — В течение верхнего палеозоя, мезозоя и первой половины кайнозоя здесь произрастала довольно пышная растительность и существовали условия для нормальной жизни многих животных. Далее, если принять во внимание, что климат здесь был все же более холодным, чем на прочей суше, и что млекопитающие имеют ряд приспособлений к жизни в холодном климате (постоянная температура тела, волосяной покров и др.), то нетрудно представить, что, оказавшись изолированными в Антарктиде, они должны были занять господствующее положение среди животных и дать то многообразие форм, которые мы наблюдаем в начале кайнозоя».