Темный металл напоминал сталь, серебро и платину одновременно.

Жесткий, легкий, упругий, отполированный и не дававший ни малейшего отблеска, хотя оранжевое арканское солнце светило сейчас достаточно ярко.

Произведение искусства, и только.

Произведение Искусства?

Да, суть самого Искусства была заключена в этой диадеме.

Мысленно проникнув в центр артефакта - именно так по праву следовало называть такие предметы, - Инеррен медленно двигался в его толще по силовым линиям наружу, отмечая узлы сложнейшего заклинания. Он не был уверен в том, что сам мог бы соорудить такое. Петля, ловушка, ложное ответвление… Чародей дивился предусмотрительности того, кто сплел это заклятие.

А здесь… ага! Вот оно!

- Ты слышишь меня?!! - Крик амазонки почти разрывал голову.

- Зачем так громко? - раздраженно спросил Инеррен. - Слышу.

- Ты уже три часа сидишь тут. Уставился на нее, словно баран на новые ворота. И…

- Неважно, - прервал он. - Зато я нашел, в чем дело.

- Правда?

- Да. И нет.

- …

- Ключевое слово заклятия - опасность, угроза. Этот обруч срабатывает так, как нужно, лишь в минуту опасности. Настоящей опасности - осознаешь ты сама это или нет. - Чародей сделал многозначительную паузу, давая Валерии возможность до конца понять смысл. -Если же прямой опасности нет, тебя заносит к черту на кулички - то есть, КУДА УГОДНО.

Он намеренно не добавил "КОМУ УГОДНО" - подобное знание не было предназначено для простых смертных. Даже Айре он бы не сообщил того, о чем начал подозревать после бесед с Рэйденом…

- Но, - продолжил Инеррен, - я не смогу переделать это заклинание так, чтобы обруч переносил тебя туда, куда хочется тебе. Тот, кто его сделал, был чрезвычайно искусен.

- Жаль. - Амазонка аккуратно спрятала диадему в мешок. - Тогда, если я правильно тебя поняла, мне нужно пользоваться им только в миг опасности?

- Да. И чем выше опасность, тем лучше он работает… Ты что же, собралась поступить ко мне в ученицы? - усмехнулся чародей. Интересное развитие событий, как ни крути.

Валерия, слегка улыбнувшись в ответ, покачала головой.

- Я просто хочу хоть немного узнать об этом, чтобы не выглядеть дурой в следующий раз.

- А что, если речь пойдет о каком-либо другом проявлении Искусства, а не твоей диадеме? Магию, - нравоучительно сказал Инеррен, - нельзя познавать по частям. Вся она - единое целое; и тот, кто говорит, будто существуют разные виды волшебства и он, мол, владеет только вот таким, - либо жалкий недоучка, либо вообще не понимает, о чем говорит.

- Но все маги утверждают, что у каждого есть свои личные приемы и методы, что стиль у каждого свой, и…

- Все-таки ты хочешь обучаться Искусству, - заключил чародей. - Ладно, слушай: приемы-то у каждого свои, но это совсем не значит, что один маг не может пользоваться стилем другого. Прекрасно сможет, если поймет, в чем тот состоит.

- А чем они различаются?

- А чем различаются люди? Какая разница между мной, тобой, Ориком, Айрой и вот той парочкой, - Инеррен указал на двух гладиаторов, обменивавшихся ударами на Арене, - если не принимать в расчет то, чему мы научились в течение всей жизни?

- Не понимаю.

- Есть ли разница между двумя новорожденными младенцами?

- Да. Младенец - это уже личность, - твердо сказала амазонка. -Не столь отчетливая, как взрослый, но уже оформившаяся.

- Ну, вот тебе и ответ, - заметил Инеррен, прекрасно зная, что на самом деле это ничего не объяснит. Рождение значит меньше, нежели воспитание… Хотя как это проверить?

Чародей провел четыре дня на турнире. Он не принимал в нем участия, однако с удовольствием наблюдал за различными поединками. В этих молодых колдунах Инеррен узнавал себя самого, каким он был некоторое время назад.

Но вот, когда кресло судьи в Кольце Магов после одной из схваток занял Рэйден, чародей понял: пришло время.

- Итак? - спросил он, подойдя к судейской трибуне.

- Есть одна ведьма по имени Скотия, - без предисловия произнес Рэйден. - Недавно к ней в руки попал перстень, называемый Адской Маской. Я отошлю тебя к местности рядом с ее замком. Твоя задача - достать этот перстень. Сама Скотия меня не интересует.

- А как насчет обратного пути?

- Я буду здесь, - усмехнулся Бог Судьбы. - Постарайся обернуться побыстрее.

- Кто такая эта Скотия?

- Я же сказал тебе: ведьма. С даром трансформации и чрезвычайно мерзким характером. Готов?

Инеррен кивнул. Рэйден небрежно двинул пальцами, выпуская вихрь золотых молний. Разряды окутали чародея, сомкнулись…

…и с треском разошлись. Он стоял под стенами дворца странных, искаженных очертаний; похоже, проектировал и строил это сооружение не человек, а некто наподобие старых его знакомых - обитателей Домов Боли и Искаженного Мира.

Подобрав нужные рифмы, Инеррен прошептал:

Для пробы чародей коснулся ближайшей стены - и рука погрузилась внутрь камня, почти не ощутив сопротивления.

"Неплохо для начала", - сказал он сам себе, проникая сквозь пылающий лед дворцовых стен.

С заклинанием Хождения Сквозь Стены Инеррену ни один противник не был страшен, так что он спокойно бродил по дворцу, выясняя обстановку. Однако на одном из этажей северной башни, выложенной белым мрамором, чародея атаковала шайка призрачных воинов, на которых кто-то наложил такое же заклятие. Более того, они метались какой-то магической дрянью, похожей на глупо ухмыляющуюся физиономию, - и ее касание крайне раздражало Инеррена.

Вообще-то заниматься беспокойными призраками должны священники, это их вотчина. Колдуны обычно в такие дела не лезут. Но, во имя Бездны, где тут сейчас взять священника?

Отступая под натиском врагов, на которых, он знал, не действуют стандартные заклятия, Инеррен в конце концов нашел способ. Властным жестом вытянув руку вперед, чародей отчетливо произнес: