Дроу не замедляли шаг, вынудив Эла прибавить скорость, чтобы не отставать. Из боковых проходов возникли другие отряды дроу и устремлялись к просвету впереди, в направлении разлома. Проход поднимался, изгибался, затем делал резкий поворот вокруг огромного скалистого выступа и приводил в большую пещеру, где сходились несколько путей — и бушевало фиолетово-белое море.

Разлом похож был на глаз лежащего на боку великана, открываясь вертикально и выпуская свой фиолетово-белый свет в пещеру. Его пульсация отдавалась глубоким, громоподобным и безжалостным стуком сердца.

А из ослепительного сердца разлома в пещеру вытекал кошмарный зверинец, врезаясь в малочисленные, неровные ряды дроу, которые пытались остановить его. Сверкало оружие. На эту битву и спешили боевые отряды.

Твари из разлома бросались на защитников-дроу, врезаясь в тёмных эльфов, а иногда —  становясь на дыбы и нависая над ними. Это были огромные, облачённые в панцирь чудовища с большими жвалами и длинными, зазубренными колющими антеннами — или тем, что походило на антенны. Такие монстры были самыми крупными, но их было меньше, чем похожих на тигров кошек, которые хватали дроу клацающими челюстями, что метались и клацали на концах длинных, похожих на угрей щупалец, вырастающих из их могучих львиных плеч.  Были здесь и более странные существа из разлома, включая похожих на живые колонны блестящих чудищ, которые колыхались в бою, разбрасывая длинные иглы со смертоносной точностью, копья, что пронзали тёмных эльфов и швыряли их на стены пещеры.

Перед разломом бушевала великая кровавая битва — бесконечный поток монстров перебирался через всё увеличивающуюся кучу тел, в которой павшие дроу смешались со всеми видами мёртвых или умирающих существ разлома. У дальних стен пещеры Эл увидел огромные клетки, сотрясавшиеся под натиском бешеных попыток запертых там монстров вырваться на свободу.

Значит, этот разлом был здесь достаточно долго, чтобы местные дроу поставили возле него постоянную стражу и начали захватывать или убивать появляющихся из него существ. Да, существа в той клетке, вероятно, должны были стать верховыми животными, существа в вон той, подальше — вьючными животными, а пёстрая коллекция копошащихся мелких существ, заполнявших вон тот ряд клеток, вероятно, предназначалась в пищу. И если Эл хоть что-нибудь понимал в дроу, они искали чудовищ, которых смогли бы использовать как оружие против своих врагов в Подземье.

Да, скорее всего, твари вон в тех клетках, почти утопающих в сражающихся дроу и новоприбывших монстрах. Существо, которое походило на огромную миногу с бритвами вместо зубов, величиной с самую старую пилораму в Долине Теней, едва показалось над головами, чтобы превратить сражавшихся дроу в дождь из окровавленных частей тел тёмных эльфов… и Эл заметил позади него разбитые, открытые клетки.

Пустые клетки. Чудовища вырвались наружу в разгар битвы и обрушили на своих захватчиков свирепую месть.

Впрочем, ни один тёмный эльф не казался пристыженным или напуганным. Боевой отряд, за которым следовал Эл, немедленно бросился в битву, пауки побежали по тушам чудовищ из разлома, чтобы добраться до мест, которые можно укусить, воины выхватили клинки и нырнули в бойню, а жрицы остановились совсем рядом со схваткой, чтобы сотворить вихрь из заклятий.

Безрассудный бой всегда остаётся популярной забавой, ехидно напомнил себе Эльминстер — а затем замер в ошеломлённом удивлении. Внизу под ним жрицы задыхались и кричали проклятия, потрясённые тем же зрелищем.

Яркий фиолетово-белый свет на мгновение потемнел, когда его заслонило нечто гигантское, проходя сквозь разлом, давя мелких чудовищ на своём пути, корчась и выгибаясь, как гигантская гусеница. Оно скользнуло в пещеру, широкое, блестящее, кроваво-красное, его широкая пасть прокладывала себе путь, не разбирая, где тёмные эльфы, а где чудовища.

Затем оно встало на дыбы, нависнув над полем боя. Это действительно был червь, подобного которому Эльминстер раньше видел один раз — но тот червь был пленником в Авернусе. Жестокое зачарование заставляло его постоянно отращивать свою тушу заново по мере того, как её заживо пожирали толпы постоянно сменяющихся младших дьяволов. Этот же пленником не был, и он был голоден и зол. Его большая, похожая на шлем голова была почти черна от ярости.

В Адах этих существ звали гларагами. Но этот был куда крупнее пленника, которого видел Эл. Этот глараг был длинной с сюзейльскую улицу и толщиной с трёхэтажный дом. Он разбил сталактиты, встав на дыбы,  но не смог вытянуться во всю длину благодаря низкому своду пещеры. В своё время Эльминстер повидал  сотни червей-переростков, от печально известных лиловых червей до камнежуев, что проедали бесконечные норы в твёрдом камне в самых глубоких местах земли, но этот превзошёл их всех.

Восемь рук-щупалец росли вдоль туши чудовищного червя, каждое оканчивалось сосущей пастью и выдвигающимся костяным когтем, который торчал, как копьё, когда тварь того хотела, но в остальное время исчезал — а это означало гларага и только гларага.

Могучий червь на долгое, шатающееся мгновение задрожал, когда в него вместе с дождём копий и дротиков одно за другим ударили заклятья жриц дроу — затем рухнул вниз, в гущу самого большого скопления тёмных эльфов, раздавив многих в кровавую пасту. Чудовище ринулось вперёд, извиваясь, как будто пытаясь наносить удары сразу во все стороны. Хлестнул по огромной дуге его хвост, отправив противников на калечащую встречу со стенами пещеры, а затем червь скользнул вперёд, как нетерпеливая змея, чтобы спокойно попировать среди вопящих, напрасно убегающих жриц.

Двое или трое крупных чудовищ зарычали или встали на дыбы, отказываясь уступить ему — и глараг с готовностью разорвал их на части, смахнув останки своим хвостом. Он направлялся туда, откуда в пещеру шёл поток воздуха, заметил Эл.

Что за бойня! Не то, чтобы смерти дроу сильно печалили его даже в лучшие из времён, но как только глараг достигнет поверхности, его жертвами скорее всего станут люди. И это не единственная угроза. Многочисленные чудовища, текущие сквозь разлом бесконечным потоком…

Сохрани нас всех Мистра. Эта мольба, которую он повторил по привычке, сейчас не обладала особой силой. Но кому же ещё молиться о закрытии разлома?

Эл вгляделся в фиолетово-синюю прореху, зиявшую ещё шире, чем раньше. Глубокий барабанный бой её пульсации стал почти оглушительным, когда шум битвы превратился в разрозненные стоны и крики умирающих. Даже будь у него тело и любые книги с заклинаниями, он, возможно, и не сумел бы запечатать этот разлом и зашить вокруг него ткань Королевств. Во всяком случае, без Плетения, с которым мог бы работать, или без подходящих артефактов — предметов синего пламени или других.

А возможно, даже с ними.

Объятый страхом, Эл в последний раз посмотрел на волну меньших монстров, текущую сквозь разлом. Река чудовищ снова ускорила свой бег, изливаясь в пещеру, чтобы захлестнуть немногих разбегающихся дроу, которых не убил глараг. Затем Эльминстер развернулся, чтобы полететь следом за великим червём, опасаясь за будущее Фаэруна вокруг больше, чем когда-либо за последние годы. Почти сто лет он вынужден был смиряться с собственным медленным и печальным упадком и бессилием, но это… сотня таких разломов, тысяча…

Мистра сохрани. Девять Адов, любой бог нас сохрани!

Но единственное, что он мог сделать прямо сейчас — это смотреть, как скользит вперёд глараг, рыская из стороны в сторону, пожирая всё, что пожелает, разбивая всё, что возникало у него на пути. Со стороны чудовища раздавался зловещий присвист — глараг вынюхивал следы дроу, уходящие в боковые тоннели.

По червю пробежала резкая дрожь и он прекратил принюхиваться, скользнув вместо этого к источнику слабого ветерка, извиваясь, как плывущая змея, набирая скорость. Он уходил дальше в Подземье, всё быстрей и быстрей.

Мрачная полоса пыли преследовала его. Мистра хотела, чтобы Эл прекратил именно такие вещи, и прямо сейчас он ни храста не мог поделать ни с червём, ни с разломом. Он потерял силу, как большинство волшебников в Королевствах; его репутация сейчас намного превосходила его возможности. И когда он встретит врага, который это поймёт…