Полковник Хорст молчал, пока не поднялся легкий ветерок и несколько купюр не взлетели в воздух, увлекаемые его течением. Только тогда рот командира приоткрылся.

- Поднять и сдать в качестве вещественного доказательства, - спокойно и сдержанно проговорил он. - И имейте в виду - после сдачи дежурства вы будете арестованы.

Вновь наступила тишина.

Несколько пар дрожащих рук зашарили по пыли, подбирая бумажки. Ветер вырывал купюры и насмешливо вертя ими в воздухе, тащил в сторону трясины.

Полковник Хорт развернулся на каблуках и спокойно зашагал обратно к машине. Когда он проходил мимо двери будки, в ней снова ожил телефон.

- Снимите трубку, - бросил полковник через плечо, не считая нужным даже обернуться. Он знал, что его приказ будет выполнен, даже если подбирать "вещественные доказательства" провинившимся придется в трясине.

В точности так же он знал, что вопреки их надеждам, он никого не простит.

Младший лейтенант суетливо, мелкими шажками заторопился к телефону. Через некоторое время можно стало услышать его запинающийся голос.

- Да, это мы... благодарим за предупреждение, сержант, но вы опоздали. Он уже был тут...

На другом конце провода сержант повесил трубку и с ненавистью посмотрел на телефонный аппарат. Через несколько секунд он набирал уже совершенно другой номер.

- Алло, объект 334-429?...

9

- Правительство обращается с просьбой к населению города не поддаваться панике, - вещал громкоговоритель, и голос диктора звучал глухо, задавлено и хрипло, словно кто-то из констрикторов успел наложить ему на горло свою безжалостную лапу. - В настоящий момент ведутся широкомасштабные действия, направленные на реализацию проекта обеспечения безопасности населения от эпидемии. Мы взываем к вашей дисциплинированности, и сознательности, господа...

- Быстро же они, - кивнул в сторону громкоговорителя "тихий". Альбина промолчала.

Они шли по белой полосе пустынной и широкой улицы, лишь изредка та или иная машина проносилась мимо, и тут же скрывалась с глаз - все обладатели колес, за редчайшим исключением, уже давно находились в пути, а иные уже в обратном. Так или иначе, центр города опустел один из первых и потому непривычно унылыми казались освещенные ярким, как рефлектор, солнцем разноцветные старинные дома: закрытые двери и окна придавали им вид нежилых.

- Быстро... "тихий" огляделся по сторонам. Откуда-то из-за угла вынырнула человеческая фигура, но двигалась она настолько быстро, что можно было ее не опасаться. Спину торопливого человека украшал переполненный, явно тяжелый рюкзак, неровные стенки которого говорили о том, что внутри скорее всего находятся консервы. Так оно и было - в какой-то момент торопыга споткнулся, одна из лямок рюкзака треснула, и на асфальт посыпались огромные металлические таблетки банок.

Не успели "тихий" и Альбина обогнуть его, как оттуда же выбежала груженная сумками женщина, затем появились и другие люди. Казалось, они спешили скрыться с добычей и притом - краденой, настолько воровато смотрелись движения большинства со стороны. Характерный шум в соседнем переулке свидетельствовал о том, что там собралась немалая толпа.

- Эвакуация будет проводиться организованно, в централизованном порядке, - подхватил речь громкоговорителя чей-то забытый на окне или выставленный туда нарочно радиоприемник. - Время сбора на эвакуационных пунктах будет объявлено дополнительно. При себе иметь...

- Нам туда, - тронула "тихого" за руку девушка.

- Туда? - он недовольно на скучающую возле гастронома толпу. - А обойти никак нельзя? Там слишком много народу - это может быть опасно...

- Но я живу на этой улице, - виновато возразила Альбина. - Вон там, в конце.

"Тихий" поморщился, затем махнул рукой.

- Ладно... попробуем проскочить. Может, и повезет, - без особого энтузиазма произнес он.

В толпе дрались - это стало ясно уже на расстоянии по возбужденным крикам, гвоздиками вырывавшимися среди общего гула. Судя по разбитой витрине, вряд ли здесь шла речь о нормальной продаже - магазин грабили. Большинство участников этого дела проснулись утром обычными законопослушными людьми, да и потом иные из выживших удивлялись, что заставило их так поступать, но в этот момент все были охвачены одной мыслью - урвать свое и выжить.

Изо всех сил орудуя локтями, из толпы прорвалась на свободное пространство дородная баба - полусорванная в давке блузка приоткрыла посеревшие, застиранные лямки лифчика, но ей было не до того: в ее руках очутились вожделенные полные сумки, и щеки победительницы гордо пылали, как победное знамя - добилась!!! В тот же момент в ее сторону метнулась другая женщина, внешность которой можно бы было признать и интеллигентной, во всяком случае, ее одежда отличалась вкусом и скромностью, стянутые в узел на затылке волосы делали эту гражданку похожей на учительницу - если бы не горящие безумным огоньком глаза.

Она подскочила к несущей свою добычу бабе и с неожиданной ловкостью и злобой ударила ее по лицу.

Хозяйка сумки в первый момент опешила, ее водянистые круглые глаза глупо заморгали. "Учительница", воровато оглянувшись, закусила нижнюю губу и так же резко дернула на себя одну из сумок. Это привело ее противницу в чувство - она не знала, как понимать затрещину, но затоне колебалась в том, что свое добро надо защищать. Завопив во весь голос что-то непонятное, она замахнулась второй рукой и вторая же сумка опустилась на плечо агрессорше, чтобы тут же вновь взмыть в воздух и завершить новый взмах ответным ударом по голове...

При виде этого "тихий" вздрогнул, как если бы принял удар на себя.

- Да что же это делается... - услышал он сбивающийся шепот Альбины. Девушка смотрела несколько в другую сторону, туда, где из толпы вышвырнули безногого, а затем и его протез.

- Куда прешь, дохлятина?

- Только тут тебя и не хватало...

- Всюду лезут, а еще бедненькими прикидываются... - Зашумело в толпе.

Новый вопль привлек внимание к ранее дравшейся паре - "учительница" ползала по асфальту, воя и причитая, ее лицо заливала то ли кровь, то ли содержимое одежной из спрятанных в сумку бабы банок. Но и та, уже окончательно лишившись пуговиц на блузке, открывшей белые, трясущиеся от жира мало привлекательные телеса стояла, пошатываясь и прикрывала рукой, все еще сжимающей сумку, нос, а по ее лицу ползли слезы.

- Ох, убили... - сумел разобрать "тихий": ее бормочущие причитания, совсем убили...

Она сделала еще пару шагов и вдруг схватилась за виски, затем согнулась и села на землю, покачиваясь из стороны в сторону: ее мутило, а соперница тем временем уже поднималась на четвереньки и размазывая по лицу красные потеки, поползла в сторону обессилевшей противницы на четвереньках. Она и сама еще не знала, что ею движет: надежда захватить сумки покинула ее, засевшая в голове боль мешала четко соображать, и все прежние эмоции переросли в одну отчаянную звериную и бессмысленную ненависть, в которой почти не осталось ничего человеческого.

И снова вспышкой всколыхнулись злые голоса: на асфальт возле калеки приземлился человек уже почти здоровый, только несколько помятый во время невидимой за людскими спинами драки. Его разбитое лицо опухало на глазах...

- Да что же это делается? - снова прошептала Альбина, заворожено глядя на общее безумие. - Люди ли это?

- Это толпа... и не худшая из возможных, - изменившимся голосом ответил ее спутник. - Пошли скорей отсюда... ничем хорошим это не закончиться...

Они успели пройти всего лишь пару метров, когда в центре толпы раздался уже знакомый обоим резко обрывающийся хрипом вопль.

- Бежим! - рванул за руку девушку "тихий" и они помчались по улице, опережая хлынувший им вдогонку людской поток.

Возникновение констриктора в центре толпы вызвало всеобщий хаос, по сравнению с ним толкотня в коридоре больницы и на дискотеке выглядело бы организованным военным парадом. Паническое бегство превратило людскую массу в лавину, сносящую все на своем пути.