"И это его я планировала соблазнять, морочить голову... Да быстро меняются люди. Несколько часов - и он не тот, и я не та. Да и мир наш совсем не похож на прежний - кто бы мог такое предположить?"

- Хорошо, - твердо проговорила она, выскальзывая из его рук. - У меня действительно мало времени, и еще... - она запнулась и замолчала.

- Ну, продолжай, - подбодрил ее Рудольф.

- Да нет, ничего, - передернула она плечами, - просто мне захотелось вдруг сказать тебе спасибо. И - не стоит продолжать разговор на эту тему.

Он подбадривающе кивнул, собираясь сесть и вдруг заметил стоящую у стены женщину. Прислушиваясь к разговору, Анна чуть не забыла, для чего пришла сюда сама - ей почудилось, что говорится о чем-то важном и для нее самой.

- Добрый день. Вы по какому вопросу? - привычно спросил он.

- Спасибо, - повторила вдруг и Анна и неожиданно для себя разрыдалась во весь голос...

Все же днем Альбине удалось выспаться, кстати - чем дольше она работала, тем сильнее втягивалась в дело, сказывалась привычка к круглосуточным дежурствам. Пожалуй, именно поэтому она выглядела намного бодрее, чем время от времени появляющиеся на пороге медпункта люди. Некоторым Ала даже улыбалась - это не означало что ее расположение духа улучшилось намного, улыбка тоже была профессиональной, имеющей отношение скорей к вежливости, чем к истинным ее эмоциям, но невольным грузчикам сразу становилось светлее на душе. Да и как иначе - кругом развал, кровь и грязь, и вдруг посреди всего этого - улыбка симпатичной девушки. Не случайно больничный менеджер в частной клинике, где Альбина начинала свой трудовой путь, подолгу натаскивал низший медицинский персонал, пока улыбка не приклеивалась к губам с неизничтожимой прочностью. Пока есть работа есть и улыбка, и это стало уже рефлексом.

- О, я рад за вас, - услышала она вдруг уже ставший знакомым голос, подняла голову и увидела растянутый до ушей рот. - Вы прекрасно выглядите...

- Я? - Альбина растерялась и заморгала.

- Вам очень идет улыбка, - он оперся локтем о косяк. - Просто удивительно идет.

- Улыбка? Но разве я улыбалась?

- Все ясно - вы просто работали... Не так ли? Не то, что я бездельник, трачу время на пустую болтовню... Вот, возьми, - он бросил девушке под ноги веревочный тюк. - Может пригодиться... Кого-нибудь связывать.

- Но кого? - тупо переспросила Альбина.

- А хоть бы и меня... Ну ладно - мысленно целую, так - не смею, а вообще мне опора... Дела-дела...

- Хорошо, - пробормотала Альбина рассматривая веревки. Толщиной в палец, они выглядели прочными и не гибкими, и их предназначение по всей видимости было чисто техническое.

- О, и вы здесь! - уйти "тихий" не успел, на его дороге возникла Эльвира. - Можно вас на минутку?

- Если речь идет об интервью - нет, - голос "тихого" сразу стал неприязненным и резким.

- Жаль, - бросила Эльвира и тут же незаметно ущипнула себя едва ли не с остервенением - меньше всего ей хотелось думать о том, что именно то интервью, которое она благодушно отдала на растерзание министерству информации, а проще - цензуре, сыграло в жизни этого человека, быть может роковую роль. Ведь как знать - рассказывай он о своих теориях в чисто научном кругу, с ним могли побеседовать, могли тихо и мирно прекратить карьеру, уволить, наконец, но обратившись к прессе он становился уже опасным - поскольку мог повторить такую попытку с журналистом менее сговорчивым, и тогда... - Нет, речь идет не об интервью... Да постойте вы... Я хотела сказать, - она запнулась, - сказать, что я виновата перед вами. Яне прошу вас простить. Просто признаюсь. Но, поверьте - я не представляла тогда...

Несколько секунд "тихий" ждал продолжения, но его не последовало.

- Я вас ни в чем не обвиняю, - тоном, к которому уже привыкла Альбина, ответил он. - Так у вас ко мне есть какое-то дело?

- Да... То есть - нет... То есть... Ну хорошо: дело в том, что я сейчас собираюсь составлять хронику этой катастрофы. С самого начала даже с вашего предупреждения, ну и все подряд, с того самого момента, как на улицах города появились первый констриктор. И уж поверьте - на этот раз я доведу дело до конца, чего бы мне это не стоило. - Она говорила жестко, с напором, и "тихий" незаметно для себя, словно передразнивая, начал кивать в такт ее словам.

"Зря он так... - подумала Альбина, возвращаясь к своему занятию: медпункт все более стал походить на таковой, ей оставалось только "косметическая" уборка. - Хотя это не мое дело... Я ничего не знаю и знать не хочу об их взаимоотношениях ни в настоящем, ни тем более - в прошедшем... Хотя Рудольф рассказывал мне о своих знакомствах, чтобы я не думала черт-те знает о чем."

- Ну и что же вы, мадам Светлая, - все же в его голосе иронии и скептицизма было предостаточно, - хотите узнать от меня на этот раз?

- Ничего. Просто мне хотелось бы ("точнее, мне посоветовали", поправила она себя мысленно), - услышать личные рассказы разных людей о том, в какой момент застало их известие об эпидемии, какое впечатление произвело - тем более, на вас, поскольку вы, что бы ни говорили, предсказывали его заранее. Ну и все остальное, до прибытия в район укрепления... И до самого финала. - При этих словах Эльвира ощутила легкий холодок.

Финал сегодня был непредсказуем: от атомной бомбы, сброшенной на город в целях дезинфекции (раз где-то фраза проскользнула, значит рассматривался такой вариант, думали о нем, и, значит, могут в любой момент и вернуться к нему) до полного "хеппи-энда" с прибытием спасателей и благополучной эвакуацией всех здесь собравшихся живыми и здоровыми.

"...и здоровыми", - повторила она про себя, снова вздрагивая. Ни кто из них не мог поручиться, что среди людей, строивших укрепление нет уже инфицированных. Никто. И "тихий", и Альбина, и Рудольф - да и она сама все могли в любой момент превратится в медлительных и тупых душителей.

Живые мертвецы... люди, в которых умерла личность...

- ...Что касается меня, то я никак на это не отреагировал. Услышал крики, увидел, как эти ребята ловко расправляются с санитарами и решил воспользоваться этим обстоятельством в личных целях. - "тихий" снова хмыкнул, - короче - слинять. Хотя до недавнего времени я надеялся, что примерным поведением заслужил право на досрочное освобождение. Во всяком случае, из отделения для буйных со всеми его "прелестями" меня перевели к тихим хроникам. А когда все началось, я подумал только о том, что могу хоть ненадолго вырваться на свободу. Пусть это глупо и нелогично, но я полжизни... да нет - весь ее остаток - отдал бы за то, чтобы получить возможность пусть несколько часов, но просто послоняться по улицам, самому выбирая путь, любуясь на дома, на беззаботные нормальные человеческие лица. Конечно, меня поймали бы - так я рассуждал - но что-то в памяти я б унес, и жил бы воспоминанием годы. Вот так... Когда я увидел, что путь свободен, я ринулся к окну, выскочил на карниз, прошел до следующего окна и увидел "веселую" картину... Думаю, уточнять не стоит. Повисел немного на лестнице, обдумывая, что стряслось - ведь я все же не провидец, чтоб вы там не утверждали, ну и пустился в обход, пока не наткнулся на Алу. Дальше - расспрашивайте ее. Закончилось дело тем, что мы отправились к ней домой... Вот уж не ожидал, что моя свобода окажется такой мрачной...

- Он не все сказал, - подняла голову и Альбина. - Он еще ходил по карнизу, ища тех, кого можно спасти... Ведь так?.. Но ведь пугались его еще больше, чем констрикторов... У нас ведь сумасшедшие ходят в синих пижамах.

- Брось, Ала. - "тихий" вдруг расхохотался. - Ну представьте себе нормальную реакцию нормального человека, которому в окно лезет сумасшедший - а почему бы те, кого я видел, должны были считать по другому? - и требует, чтобы они следовали за ним, не то их сейчас придушат. Я - кретин, и у меня тогда просто не было времени задуматься, как такое "спасение" выглядит со стороны. В своей неудаче виноват только я сам... Впрочем, явись я голяком - им это тоже вряд ли пришлось бы по душе.