Пен положил свои руки на руки дворфа:

— Выбирайтесь отсюда любыми путями, Тагвен. Не останавливайтесь ни перед чем. — Он немного помедлил. — Не пытайтесь добраться до Синнаминсон. Она будет ждать меня. Она не сможет уйти, пока я не вернусь за ней. — Он быстро замотал головой, борясь со слезами. — Не просите меня объяснить. Просто скажите, что сделаете то, о чем я вас просил. Хорошо?

Дворф кивнул:

— Хорошо.

— Я могу это сделать, — прошептал Пен, с трудом сглотнув. — Знаю, что могу.

Тагвен сжал свои пальцы:

— Я тоже это знаю. Ты уже сделал все остальное. Все, о чем любой мог тебя попросить.

— Я найду способ. Как только окажусь там, я найду способ.

— Там есть несколько все еще лояльных к твоей тете. — сказал Тагвен. — Будь внимателен. Один из них может прийти к тебе на помощь.

Пен снова взглянул на темный жезл:

— Что же мне делать с этим посохом? Он слишком большой, чтобы его спрятать, но я должен взять его с собой. Я знаю, что они не разрешат мне его оставить, если увидят. А также, я не могу допустить, чтобы он оказался у них в руках.

Из темноты раздался голос высокого друида:

— Ты должен уже сказать все, что хотел, Пен. Пора заканчивать и сдержать свое обещание. Скажи Тагвену отойти, а потом идти к нам!

Пен посмотрел на костер, на группу пленных троллей, которые прижались друг к другу, на темные фигуры окружавших их гномов-охотников, на облаченных в плащи друидов. Казалось, что все это из другого мира, другого места и времени, которые он едва мог себе представить. Он все еще находился во власти мира тейнквила, листьев с оранжевой каймой и пестрой коры, массивных ветвей и корней, живого существа, который был гораздо старше Человека. Воспоминания последних двух дней по-прежнему были настолько мучительно свежи, что подавляли его настоящее и угрожали подавить его хрупкую решимость.

Он терял надежду.

— Довольно хорошая работа, — вдруг произнес Тагвен, кивая на темный жезл. — И будет лучше, если он не будет так блестеть.

Он опустился на корточки и собрал горсть влажной земли, затем обмазал ею весь посох, скрыв руны и загрязнив всю его поверхность. Делая это, он тщательно скрывал свои движения от друидов.

— Если они отберут его у тебя, — сказал он, закончив с посохом, — расскажи им, что ты нашел его в руинах. Скажи им, что не знаешь, что это такое. Если они подумают, что он был дан тебе, чтобы помочь Ард Рис, то ты его больше никогда не увидишь. Ты сможешь достаточно долго им пользоваться, если они не догадаются, для чего он.

Пен кивнул. Он стоял, одной рукой сжимая посох, и снова оперся на него, как будто нуждался в его поддержке.

— Возвращайтесь к ним. Скажите Кермадеку, чтобы он был готов. Хайбер все еще где-то там. Я видел ее, когда возвращался к вам. Сейчас она должна находиться здесь. Она, наверняка, наблюдает за всем этим, и я не знаю, что она сделает.

Дворф быстро огляделся, как будто мог ее увидеть в темноте, затем кивнул и поднялся на ноги. Ничего не говоря, он с поникшей головой вернулся к гномам-охотникам и окруженным горным троллям. Тролли смотрели, как он дошел до них, но не сделали ни одного движения. Пен подождал, когда он вновь усядется среди них, потом посмотрел на друидов, которые стояли в стороне.

— Вы обещаете, что мои друзья не пострадают? — снова спросил он.

— Не от нас или тех, кто с нами, — ответил высокий друид, делая шаг вперед. — Мы оставим их здесь, когда улетим отсюда. Что будет с ними после — это их дело.

Это было лучшее, на что мог надеяться Пен. Ему хотелось найти способ вернуться всем вместе в Таупо Руф, но у него не было такой возможности. Кермадек весьма находчив. Он найдет дорогу.

Пен взглянул на темный жезл. Грязь, которая покрывала его по всей длине, скрыла руны. Его гладкая поверхность стала матовой. Если ему повезет, они не обратят особого внимания на него. Если же они заберут его, то позднее он найдет, как вернуть его обратно.

Его взгляд переместился на остров тейнквила, на темную молчаливую стену леса, которая скрывала то живое дерево. Он понимал, что оставлял здесь незаконченное дело и мог больше никогда не вернуться, чтобы довести его до конца. Желание действовать немедленно угрожало одолеть его, свернуть с дороги, ведущей к Ард Рис. Ее он едва знал, не то что Синнаминсон.

Он сделал еще один глубокий, успокаивающий вдох и обернулся к ожидавшим друидам.

— Я готов, — выкрикнул он, как ему показалось, храбрым голосом.

Потом, используя посох в качестве костыля, он направился к ним.

Из темноты на краю садов Хайбер Элессдил наблюдала за развернувшейся драмой со смесью злости и нерешительности.

— О, нет, Пен, — прошептала она.

Она вернулась как раз перед ним, увидела воздушные корабли друидов, висящие над садами, как пауки над невидимой паутиной, гномов-охотников, окруживших пленных членов ее маленького отряда, друидов, наблюдающих за мостом, и решила, что должна как-то предупредить мальчика.

Но она опоздала. Он появился внезапно, неосторожно показав себя до того, как смог одуматься, и прежде, чем она смогла остановить его. После этого она осталась на месте, чтобы посмотреть, что произойдет, считая, что не стоит действовать слишком поспешно, к тому же она не совсем понимала, что делать. Она могла спасти либо мальчика, либо остальных из их отряда, но не всех сразу и не без большой доли удачи, на которую она не могла слишком рассчитывать. Двух друидов было много для того, чтобы она могла с ними справиться самостоятельно, поскольку ее умения были слишком примитивными, а знания — поверхностными. Она застала бы их врасплох, но это не даст ей достаточного преимущества, чтобы гарантировать успех.

Нет, она должна ждать.

Она должна дождаться своего часа.

И она так и поступила, прислушиваясь к разговору, который завязался между Пеном и Траунтом Роуэном. Она смогла предугадать природу их маневрирования, их скрытых намерений из того, что они говорили и как двигались. Она понимала, что стояло на кону, но не то, как все это разрешится. Отчаянно пытаясь придумать план своих действий, понимая, что рано или поздно ей придется действовать, она ждала, когда они закончат. Когда Тагвену разрешили побеседовать с Пеном наедине, он подумала, что пришло время действовать, но не смогла заставить себя это сделать. Все, что она задумала, обещало плохо кончиться. Все зависело от помощи, которой не было. Ее обуяли сомнения и она замерла в нерешительности.

Пока, в конце концов, не стало слишком поздно. Пен спустился с моста, чтобы сдаться, рассчитывая, что Траунт Роуэн сдержит свое слово насчет Тагвена и троллей, отдавая себя на волю судьбе, которую, как он уже решил, он должен принять. Все, что угодно, чтобы попасть в Паранор, думал он. Она это знала и без слов.

Она наблюдала, как он прихрамывает, опираясь на свой посох, его юное лицо прорезали линии решимости. Он жертвовал собой. Ради Ард Рис. Ради Тагвена. Ради Кермадека и его горных троллей. Даже ради нее. Он не знал, где она находится, только то, что она была где-то тут, все еще на свободе и, наверное, способная как-то помочь. Однако, именно сейчас он не искал помощи. Его намерением было добраться до Паранора и надеяться, что там он сможет найти помощь.

Ее внимание привлек посох. Она видела его прежде, когда он бежал через лес на острове тейнквила. Но тогда он выглядел намного лучше. Она считала, что это был тот самый темный жезл, талисман, который он должен был отыскать. Дерево дало его ему, каким образом это случилось, знал только он, ведь Король Серебряной Реки сказал ему, что он найдет способ, когда придет время. Если это на самом деле был талисман. Если…

Конечно, это был именно он. Он испачкал его поверхность и пользовался им, как костылем, чтобы скрыть то, чем он действительно являлся. Он сильно рисковал, полагая, что ни один из друидов не догадается, что это не просто кусок старой древесины. Он не сможет идти в Паранор без него, а он должен попасть в эту крепость. Именно поэтому он и принял решение сдаться.