— Убили четырех из нас без какой-либо веской причины, просто чтобы покарать нас за то, что мы вошли в эти руины! Это место мертвых! Ничего, кроме костей, камней и чудовищ, как то дерево! — черты лица тролля ничего не выражали, однако глаза сверкали от ярости. — Мы должны вернуться сюда со всем нашим народом и уничтожить их!

Даже сейчас, несколько часов спустя, он был разгневан. Они сидели на носу — Аталан, Кермадек, Тагвен, молодые друиды, Рю и Бек. Это была странно выглядевшая группа. Гиганты тролли с кожей, напоминавшей кору, и плоскими, практически ничего не выражавшими лицами. Друиды, которые были гораздо меньше и невероятно моложе. Приземистый и крепкий дворф с густой бородой. А Бек и Рю, уставшие и слабые от ран, которые они получили во время побега из Паранора, были похожи на ходячих мертвецов. «Стремительный» стоял на якоре на дне долины где-то среди гор Клу, почти около Погребальных гор. Инкрим и буря остались позади. Наступила ночь, и раненные тролли спали внизу. Все были измотаны.

Кермадек переменил свое положение и прислонился спиной к ограждению корабля. Его суровое лицо было бесстрастным, а голос спокойным:

— Оставь это, Аталан. — Он кивнул Беку и Рю. — Значит, в конце концов, юный Пендеррин нашел дорогу в Запрет. Он весьма находчивый. Его сообразительность у него не отнять.

— Он сообразителен, но есть ли у него магия? — спросила Рю, вспомнив вдруг о том, что Бек обнаружил из следов, оставленных ее сыном.

Кермадек пожал плечами:

— Есть кое-что. Он умеет читать отклики живых тварей. Он может распознать, что они думают. Например, лишайник. Или болотный кот. — Он посмотрел на Тагвена. — Такую магию и я бы не отказался иметь, Щетинистая Борода.

— Он говорил, что это всего лишь небольшая магия, — пробормотал дворф. Он хмуро посмотрел на Кермадека. — Не замети ничего, что дало бы повод считать иначе, я склонен верить ему на слово. У Пендеррина нет чего-то сверхнеобычного.

Тагвен оправился от обморока, хотя все еще чувствовал себя из-за него неловко. Кермадек долго пытался успокоить дворфа, говорил ему, что это обморок не имеет ничего общего с его отвагой, а всего лишь стал результатом усталости и стресса. То же самое могло случиться с любым, и не стоит обращать на это внимание. Однако, Тагвена, кажется, эти слова не убедили.

— Должна быть еще магия, которой он воспользовался при встрече с тейнквилом, — указал Трефен Морис. — Чтобы создать талисман такой силы, должно было понадобиться огромное количество магии. Даже если не вся она исходила от Пена, то ее следы прицепятся к нему. Ведь с собой он несет темный жезл. Любое обнаружение магии, принадлежащей Пену, выявит влияние этого талисмана.

Это было разумное объяснение, и даже Рю, по-видимому, приняла его. Только Бек понимал, что все не так. То, что он обнаружил с помощью своей песни желаний, сказало ему, что следы, оставленные его сыном, пропитаны только принадлежавшей ему магией. Кровная связь между отцом и сыном была настолько сильной, что в этом ошибки быть не могло. Пен открыл вид магии, которая все еще оставалась тайной, возможно, даже для него самого.

— Я очень сильно огорчен, услышав о смерти Арена Элессдила, — сказал он Тагвену, меняя тему разговора.

Дворф посмотрел на свои руки и медленно покачал косматой головой:

— Он был храбрым человеком, Бек Омсфорд. Он отдал свою жизнь ради того, чтобы остальные из нас смогли продолжить путь. Если бы не он, мы бы не добрались до Кермадека и Таупо Руфа, а тем более до Страйдгейта и тейнквила.

— А эта эльфийка — его племянница?

— Хайбер Элессдил. Эта девушка крепка, как старая кожа, хотя почти такая же юная, как и Пендеррин. У нее есть Эльфийские камни. Забрала их у Элессдилов и принесла Арену, чтобы он научил ее ими пользоваться. Так что у него не было иного выбора. Она воспользовалась ими в Шлаках, чтобы потопить «Галафил», а потом, чтобы помочь нам в нашем путешествии сюда. Они оставались при ней, когда она исчезла в Страйдгейте.

— Но вы считаете, что она забралась на борт одного из воздушных кораблей друидов, которые забрали Пена в Паранор? — спросила Рю.

Тагвен взглянул на Кермадека, придя с ним к какому-то негласному соглашению.

— С ней могло что-то случиться в руинах после того, как она отправилась искать Пендеррина, но я так не думаю. — заявил дворф. Он поднял взгляд вверх. — Она очень сблизилась с мальчиком и решила помочь ему добраться до Ард Рис. Думаю, она нашла, как это сделать, и именно поэтому он смог пробраться в Запрет после того, как его взяли в плен друиды.

— Ну, учитывая тот факт, что Король Серебряной Реки сказал в видении Беку, что эльфийка является одной из трех, кто поможет нам добраться до Пена, полагаю, что ты прав. Но где же она теперь?

— Она должна быть в Параноре, — ответил Кермадек, пожав плечами. — Дожидается нас.

— Значит мы должны отправиться туда, чтобы помочь им, — твердо заявил Тагвен. — Именно это я пообещал юному Пендеррину перед тем, как они забрали его, и я намерен сдержать свое обещание.

— Так же, как и я, — согласился Кермадек.

— А поточнее, как вы собираетесь это сделать? — вдруг спросила Беллизен. Свет от звезд отражался в ее черных глазах. — У вас есть план?

Естественно, плана ни у одного из них не было. Ни у кого не было. Наступило долгое молчание, когда они задумались над ее вопросом. Они были настолько поглощены тем, чтобы добраться до Паранора, что никто из них особо и не думал о том, что же они будут делать, когда там окажутся. Это было не совсем ясно, поняли они, размышляя над вариантами, какие действия им следует предпринять.

— С чем мы столкнемся в Параноре? — наконец спросил Бек, переводя взгляд с Беллизен на Трефена Мориса. — Какую поддержку там имеет моя сестра?

Трефен Морис покачал головой:

— Боюсь, что очень небольшую. Есть горстка друидов, которые открыто поддерживают ее и встанут на ее сторону, когда она вернется, но большинство из них были отчислены из ордена. Те, кто остались, поддерживают Шейди. Это не значит, что они так уж сильно верят в нее, просто они не доверяют твоей сестре. Она так и не смогла полностью стереть свой образ Ведьмы Ильзе.

— Некоторые встанут на ее сторону, когда она вернется, — подтвердила Беллизен. — Но лишь немногие, однако я не думаю, что мы можем с определенной степенью точности узнать их количество. Одни будут за нее, потому что, как и мы, верят в нее. Другие — потому что видят, насколько неумело обращается со своей властью Шейди а'Ру. Однако, большая часть вообще не сдвинется с места.

— И, конечно, то же самое будет и наоборот, — указал Кермадек. — Они не поддержат ее, но также не поддержат и Шейди. А это дает нам шанс.

— А вы почему поддерживаете ее? — спросила Рю Беллизен, глядя также и на Трефена Мориса. — Почему вы встали на ее сторону?

Беллизен покраснела:

— Это не так уж легко объяснить. Отчасти потому, что она юла добра ко мне, в то время как другие нет. Она привела меня в Паранор по предложению другого друида из деревни в Ранне, где мои способности считали ненормальными, что ставило под угрозу мою безопасность. Я не знаю, как она обо мне узнала, но сказала, чтобы я стала с ней заниматься. Она никогда не давала мне повода думать о ней плохо или желать, чтобы она исчезла. Я считаю, что именно такая Ард Рис нам и нужна. Думаю, она лучше всех остальных понимает цели магии.

— Я прибыл из деревни, соседней с деревней Беллизен, — добавил Трефен Морис. — До Паранора мы друг друга не знали, но там подружились. Я по собственной воле пришел в Паранор, желая стать друидом. Моя госпожа предоставила мне такую возможность. Она даже не один раз сама обучала меня.

— Она замечательная госпожа, — Беллизен закусила губу, быстро взглянув на своего спутника. — Те, кто поддерживает ее, в большинстве своем молоды и никогда не знали ее, как Ведьму Ильзе. Другие же, что постарше, кажется, не могут этого забыть. Они по-прежнему считают ее тем темным существом, способным вернуться без предупреждения. Они не знают ее так, как знаем Трефен и я. Они не могут простить, потому что слишком глубоко увязли корнями в прошлом.