— Возьми ее, если хочешь, — сказал я. Он обернулся.
— Возьми газету, — подтвердил я, — тебе она нужнее.
Он вернулся, сложил «Курир», сунул себе в карман.
Потом Карцов долго бродил по улицам города, больше часа провел на Приморском бульваре. Он сидел у самой кромки воды, привалившись к спинке скамьи, расслабив вытянутые ноги.
Как бы ни был он утомлен, стоило ему оказаться у моря — и отступала усталость. Но сейчас он глядел на Каспий и не видел ни бухты, ни горбатого острова на горизонте, ни буксиров и катеров, которые в эту пору во множестве снуют от причала к причалу.
А день догорал. Аллею пересекали синие тени. И ветер, который не унимался с утра, теперь притих, будто притомился. Два скутера, вздыбив носы, промчались вдоль каменистого парапета бульвара и унеслись в море. Оглушительный треск форсированных лодочных моторов вернул Карцова к действительности. Поднявшись со скамьи, он зашагал домой.
Сейчас он в своем кабинете. И с немецкой газеты на него смотрит Артур Абст.
Вот какой некролог напечатан по поводу смерти этого человека.
НЕСЧАСТНЫЙ СЛУЧАЙ ИЛИ ПРЕСТУПЛЕНИЕ?
ГИБЕЛЬ КАПИТЭНА ЦУР ЗЕЕ[1] АРТУРА АБСТА.
МЫ ОБНАЖАЕМ ГОЛОВЫ ПЕРЕД ПАМЯТЬЮ ГЕРОЯ.
ВЕДЕТСЯ СТРОГОЕ РАССЛЕДОВАНИЕ.
Телеграф принес скорбную весть. У восточных берегов Австралии погиб капитэн цур зее в отставке доктор Артур Абст — ветеран войны, кавалер многих орденов и медалей, видный ученый и турист.
Полгода назад доктор Абст начал длительное путешествие. Его тридцатитонный тендер[2] «Зееволъф» пересек Атлантику и некоторое время крейсировал у берегов США. Ненадолго задержавшись во Флориде, яхта приняла на борт супругу хозяина, которая проводила июль в Майами.
Затем «Зееволъф» спустился к югу и прошел Панамский канал. Оказавшись в Тихом океане, он взял курс на Австралию. Гавайи, острова Гилберта и Санта-Крус — таковы этапы этого сложного перехода. Миновав Новые Гебриды, доктор Абст пересек с востока на запад Коралловое море.
Он был у цели: перед бушпритом «Зеевольфа» простирался Большой барьерный риф. Начинался прилив, и огромные валы с грохотом дробились о коралловые стены этого величайшего чуда природы.
Здесь, у Большого рифа, где неповторимы богатства океанской флоры и фауны, Артур Абст решил совершить несколько спусков под воду.
И первый же день стал для него роковым.
Ясным солнечным утром доктор Абст надел акваланг и ушел на глубину. Через несколько минут он закончил пробное погружение, и тогда с борта яхты ему подали легкий подводный буксировщик с укрепленной на нем кинокамерой. Опробовав их, пловец нырнул.
Солнце поднималось все выше. Супруга доктора фрау Бригита читала на палубе. Единственный матрос яхты сидел неподалеку и дремал. Был штиль. Лишь легкая зыбь колебала поверхность моря. Казалось, ничто не предвещало несчастья.
А оно надвигалось.
Прошло минут десять, потом еще столько же. Бригитой Абст стало овладевать беспокойство. Минуты бежали, и тревога росла, хотя было известно, что трехбаллонный акваланг Артура Абста позволяет находиться под водой длительное время.
Истекло три четверти часа. Фрау Бригита отбросила книгу и приказала матросу принести ей респиратор, чтобы спуститься к доктору.
Матрос подал ей маску и ласты, помог надеть баллоны.
Но фрау Бригита не покинула яхту, ибо в это мгновение доктор Абст всплыл. Он едва держался на воде и знаками просил о помощи.
Матрос кинулся в море, подтянул пострадавшего к яхте.
С борта ему помогала фрау Бригита.
Когда Артура Абста подняли на палубу, он был без сознания. Фрау Бригита поспешила в каюту за кофеином, матрос же стал делать хозяину искусственное дыхание, ибо предполагалось, что доктор отравился углекислотой, содержавшейся в плохо отфильтрованном воздухе акваланга.
Шприц был вынесен. И тут случилось непоправимое. Едва игла коснулась кожи пострадавшего, он судорожно изогнулся, перевалился через низкий планшир и скрылся под водой.
Длительные поиски результата не дали — в этом месте, у границы материковой отмели, коралловая стена рифа отвесно уходит на огромную глубину.
Так погиб ветеран и герой войны, исследователь и спортсмен доктор Артур Абст.
Пучина хранит тайну гибели благородного сына нации.
Ведется строгое расследование.
Карцов откладывает газету. Артур Абст!.. Сколько же ему было в войну? Что-то около тридцати. Тридцать или немногим больше. Значит, сейчас было бы под пятьдесят?.. Да, на фотографии — человек хорошо сохранившийся, но уже немолодой. У него расчесанные на пробор блестящие темные волосы, высокий лоб, чуть скошенный к темени. Нос, подбородок, овал лица безупречны. Однако все портит отвисшая, будто безвольная, нижняя губа. Даже на снимке видно, какая она вялая и мокрая. А в маленьких зрачках Абста затаилась холодная, расчетливая жестокость.
Перед Карцовым встает финал их боя.
Зеленый мерцающий сумрак.
Кровь, вытекающая из раны в бедре, здесь, на пятнадцатиметровой глубине, тоже зеленоватая.
И — Абст, который прекратил сопротивление и погружается…
Карпов не раз собирался поведать людям об Абсте. Все пережитое в «1-W-1» — подводном логове Абста — плюс трофейные документы абвера[3] и СД,[4] с которыми ему довелось ознакомиться, — все это создавало картину достаточно полную.
Он брался за перо. Но отвлекали дела, казавшиеся более срочными, и записи возвращались в ящик стола. К тому же Карцов был убежден, что до конца рассчитался с Абстом. Оказалось, ошибался: каким-то образом Абст уцелел и умер только недавно.
Но, быть может, не стоит ворошить прошлое? Сколько вокруг нового, интересного!..
Нет, стоит!
К западу от Эльбы определенные круги вовсю превозносят нацистов — и гитлеровских, образца 1933 года, и современных. Ведь объявили же Абста чуть ли не национальным героем!
Абст уже никому не причинит зла. Однако у него много единомышленников, которые живы, действуют, рвутся к ядерному оружию, к власти.
Надо рассказывать людям о черных делах нацистов, обрушивать на них удар за ударом, пока не исчезнет с лица земли последний приверженец свастики.
Эти записи, во многом составленные по воспоминаниям Кирилла Карцова, можно считать нашим ответом на некролог в «Курир».
Часть первая. «1-W-1»
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Дверь, очень высокая и массивная, с бронзовым щитом вверху, на котором переплелись метровые буквы А и Г — вензель нацистского фюрера, бесшумно поддалась под нажимом руки офицера СС. Не шелохнулись верзилы часовые у входа. В черных мундирах и вороненых стальных шлемах, в ослепительно белых перчатках и с белоснежными подсумками на поясе, они застыли как истуканы, вдавив приклады винтовок в пол между расставленных ног.
Офицер посторонился, пропуская в кабинет человека. Тот вошел, со стуком свел каблуки, вскинул руку и прокричал приветствие.
— Подойдите, — сказал Гитлер, сидевший в противоположном конце кабинета.
Печатая шаг, посетитель пересек помещение.
— Можете сесть. — Гитлер движением руки показал на кресло, стоявшее поодаль от стола.
Человек опустился на краешек кресла. Неподвижный, прямой, он сидел в позе почтительного ожидания, и каждый его мускул был напряжен, готовый мгновенно сработать.
Гитлер многое знал о посетителе. В справке, доставленной Герингом, значилось: барон Вернер Магнус Максимилиан фон Браун, возраст 27 лет, место рождения Восточная Пруссия — Вирзиц; его отец — барон Магнус Александр Максимилиан фон Браун, гауптман[5] королевской прусской армии в отставке, имперский комиссар в отставке, член правления имперского банка, судья ордена ионитов;[6] мать — Эмми Милита Цецилия, урожденная фон Квисторп, дочь ротмистра прусской королевской армии, почетного рыцаря ордена ионитов.
1
Капитэн цур зее — чин в гитлеровском военноморском флоте, соответствует капитану первого ранга (полковнику).
2
Тендер — тип одномачтового судна с косыми парусами.
3
Абвер — военная разведка и контрразведка гитлеровской Германии.
4
СД — служба безопасности
5
Гауптман — капитан.
6
Орден ионитов — духовный рыцарский орден крестоносцев, основан в XII веке