Однако, прежде чем мы достигли этой стадии реформ, мы попали под власть китайцев и не могли проводить столь далеко идущие изменения без их одобрения. Но они пришли со своими собственными коммунистическими идеями земельной реформы, которая тибетским крестьянам очень не понравилась. И если бы наше правительство успело провести свою популярную реформу, китайские реформы выглядели бы еще непопулярней, чем они были. Поэтому, сколько мы ни настаивали, они не говорили ни да, ни нет нашему предложению, а потом нас захватили более ужасные события, и на время пришлось эти идеи реформ оставить.

Итак, мы начали было переводить нашу социальную систему из средневекового состояния в современное. Но этот процесс был остановлен событиями, которые мы не могли контролировать. Оставалось еще очень много сделать для того, чтобы улучшить существование простых людей Тибета, и я расскажу в другой главе, что я и мое правительство собираемся сделать в будущем. Тем не Менее, я остаюсь убежденным, что, несмотря на все недостатки системы управления и суровость климата, Тибет был одной из счастливейших стран.

Система управления, конечно, давала возможности эксплуатации, но в целом тибетцы народ не агрессивный, и между людьми случалось очень мало жестокости, характерной для феодальных систем прошлого, потому что в каждом классе, несмотря на все превратности, религия оставалась как путеводной нитью, так и постоянным утешением и поддержкой. Сторонники других религий часто говорят, что вера в перерождения, в закон кармы способствует тому, что люди слишком легко принимают неравенство судьбы. Это верно только отчасти. Бедный тибетский крестьянин был менее склонен ревновать или не любить своего богатого тибетского Помещика, потому что он знал, что каждый из них пожинает плоды, посеянные в предыдущих жизнях. Но, с другой стороны, в законе кармы нет ничего, что препятствовало бы человеку попытаться улучшить свою судьбу в данной жизни, и, конечно, наша религия приветствует всякую попытку улучшить судьбу других.

Всякая истинная благотворительность несет двойную пользу: тому, кто получает даяние, и тому, кто дает. Но получатель пользу испытывает в данной жизни, а дающий - либо в настоящей жизни, либо в следующей. С этой точки зрения, тибетцы принимали нашу социальную систему без каких-либо вопросов, и, хотя это была феодальная система, она отличалась от других феодальных систем, поскольку во главе ее стояло воплощение Ченрези, существа, к которому все люди на протяжении сотен лет относились с высочайшим почтением. Народ ощущал, что над всеми никудышными чиновниками государства есть источник высшей справедливости, которому они могли абсолютно доверять. И в действительности никакой правитель, продолжающий традицию и имеющий подготовку и религиозную благодать Далай Ламы, не мог стать неправедным тираном.

Итак, мы были счастливы. Желание приносит неудовлетворенность, счастье возникает из душевного покоя. Для многих тибетцев материальная жизнь была трудной, но они не были жертвами желания, и простота и бедность среди наших гор, возможно, давали больше покоя душе, чем можно найти в большинстве городов мира.

За несколько лет моего активного правления в Тибете наш легальный статус как государства, никогда не беспокоивший нас ранее, вдруг оказался для нас крайне важным. Поэтому я хотел бы объяснить действительную историю нашего положения в мире.

В доисторические времена, как гласили предания, Тибет был островом в море, покрытым лесами или снежными горами, на которых не жило ни одно человеческое существо. Когда там появились люди, некоторые из них были признаны вождями, и направляли жизнь своих племен. Слияние этих племен в единое тибетское Государство, первым царем которого был Ньетри Ценно, произошло около двух тысяч лет назад, в год дерева-тигра, соответствующего 127 году до н.э., или же черт 418 лет, по индийским вычислениям, после ухода из мира Будды. За этим царем последовали сорок поколений других. Во время правления первых 27 в стране Процветала религия, именуемая бон, а также многие странные верования.

Именно во времена 28-го царя, которого звали Лхатотори Ньенцен, произошло следующее значительное событие в истории Тибета. В его руки попал том учений Будды, и началось распространение буддизма в Тибете. 33-й царь, Сронцен Гампо, много сделал, чтобы упрочить новую религию. Он родился в год земли-быка, в 629 году нашей эры, или спустя 1173 года после ухода Будды. Еще в молодости он послал своего министра Тонми Самбхоту изучать науки в Индии. После возвращения в Тибет министр начертал современный тибетский алфавит.

Царь установил благородные обычаи духовной и мирской жизни, сформулировал 10 правил религиозных церемоний и 16 правил поведения в обществе. Во время его правления были построены такие храмы, как Центральный храм Чжокханг в Лхасе и многие другие, а также была начата постройка Поталы. Помимо трех тибетских жен, царь женился на двух принцессах, китайской и непальской. И, возможно, по их инициативе в страну были привезены две статуи Будд - Чжово Шакьямуни и Чжово Акшобхья, в ваджрной позе. Перед одной из этих статуй в Чжокханге я и склонился, когда в возрасте четырёх лет впервые прибыл в Лхасу.

Во времена правления царя Сронцена Гампо развились многие ремесла, перенятые из Индии, Китая и Непала, и вся экономика Тибета. Народ стал жить богаче и счастливее, и нация увеличила свою мощь. Во времена 36-го царя Триде Цуктена произошла война между китайцами и тибетцами, и министр этого царя Тара Лугонг завоевал несколько китайских провинций. И по сей день перед Поталой в честь побед этого министра стоит каменная колонна.

37-й царь Тисронг Децен родился в год железа-лошади, в 790 году нашей эры, или в 1334 году после нирваны Будды. Во времена своего правления он пригласил индийского ученого настоятеля - бодхисаттву Шантаракшиту и наставника-ачарью Падмасамбхаву. Много индийских пандит и тибетцев, которые знали санскрит (они именовались "лоцавы" - переводчики), работали над переводом учений Будды на тибетский язык. В это время был построен монастырь Самье, и были посвящены в монахи первые семь тибетцев. Политическая власть в стране также укрепилась, и территории, управлявшиеся Тибетом, расширились во всех направлениях.

В правление 40-го царя Надак Трилала, который родился в год огня-собаки (866 год нашей эры, или 1410 год после нирваны Будды), количество монахов в Тибете сильно увеличилось. Во время его правления произошла новая война между Тибетом и Китаем, и вновь тибетцы захватили большие территории Китая. Но тибетские ламы и китайские монахи, которых называли хэшанами, действовали в качестве посредников, и с их помощью был установлен мир. На границе между Китаем и Тибетом, в местности, именуемой Кунку Меру, граница была отмечена каменным столбом. И такие же столбы были поставлены перед дворцом китайского императора и перед храмом Чжокханг в Лхасе. На всех этих трех столбах было записано общее обещание китайскими и тибетскими буквами, что ни Тибет, ни Китай Не должны переходить отмеченную здесь границу.

Эти три царя - 33-й, 37-й и 40-й являются величайшими в истории Тибета, и наш народ почитает их вплоть до сего дня. Однако в год железа-птицы, 901 год нашей эры, или 1445 после нирваны Будды, 41-й царь по имени Ландарма начал свое правление, которое было отмечено разрушением всего, что сделали его предшественники. Он и его министры сделали все, что могли, чтобы разрушить буддийскую религию и обычаи Тибета. После шести лет такого правления он был убит.

Таким образом, почти тысяча лет прошла со времен правления первого царя Тибета и вплоть до смерти 41-го, и во время этой первой тысячи лет страна постепенно росла, обретая материальную и духовную зрелость. Но после смерти Ландармы царство распалось на части.

Дело в том, что у него было две жены и два сына, один из которых в действительности имел другого отца. Царицы поспорили, министры приняли разные стороны, и в конце концов Тибет был разделен между двумя принцами. Это деление привело к дальнейшим делениям, и Тибет превратился в собрание многих княжеств. И это продолжалось в течение 347 лет.