— А я думал, что там, где развлеклась Ликка, разрушать уже нечего. — Призрак опасливо покосился на угрюмых учениц. — И за что вы на меня взъелись, девушки?

— Они решили, что это ты на них натравил "похотливчиков". — Ответил я, стараясь сдержать смех.

— Что-о?! — Разъяренный призрак стал действительно страшен. Думаю, если бы он не валял дурака, и сразу показал "охотницам" свой истинный облик, они бы тут же в обморок рухнули. Прямо, как сейчас.

Вот придурок бессмертный! Хорошо еще Радомир с Турном в порядке. Вон уже и чаромуток в сознание привели…

— А, это в самом деле не вы? — Тихо спросила Эль.

— Подобной чушью не увлекаюсь. Я просто позволили им здесь обитать и подпитываться силой храма. — Сдулся Сатх, возвращая себе облик растрепанного мальчишки, и пожал плечами. — Это все братец мой, младший. Ну, понимаете… пубертатный период, гормоны… Вот и наплодил… кошмар извращенца.

Не знаю как чаромуты, а мне в этот момент резко поплохело. Уж мне ли, проведшему столько времени в Анклаве, не знать, кто на что способен в плане с о з и д а н и я? И кто, конкретно, может творить бесов… Успокоило только одно, этим существам проход в Анклав закрыт, как и призракам.

А глазки "охотниц" тем временем, снова опасно засверкали. Я даже начал беспокоиться…

— А вы не могли бы нас познакомить с вашим братом? — Вкрадчиво поинтересовалась Эль. Мила поддержала ее таким умоляющим взглядом, что пробрало даже Сатха.

— Не вопрос. Как только покину Анклав, так сразу и приглашу вас в гости. Только нужно вам пропуск сделать. Так… Секундочку, не дергайтесь. Это совершенно безопасно… — Улыбнулся призрак. Ой, что-то мне все это не нравится, ой не нравится! Уж больно ухмылочка у него… многообещающая. Понимаю, что невозможно… нереально, но вот же этот чертов, сумасшедший призрак уже творит заклятье! Призрак… заклятье! С катушек съехать можно!

— А… в гости, это куда? — Осведомился Турн, и призрак рассмеялся.

— Не волнуйся. Не в Навь.

— Э-э, Сатх? Ты поаккуратнее, это же не их собственные тела, а обычным человеческим тушкам, на ваш план хода нет. Не забыл? — Тихо пробормотал я.

— Догадался? Ну и ладно, все равно уже поздно что-либо менять. Не парься, Яр. Уж на такую мелочь, моих сил хватит. Я оставлю твоим гостям возможность призыва этих тел, что бы они могли навещать наш план напрямую, а не транзитом через твои владения… Знаешь, в который раз уже удивляюсь практичности этого места… Придумать такую толковую систему защиты…

Пока призрак вот так болтал, пространство внутри храма начал окутывать сверкающий туман. Чаромуты замерли, забыв о том, что только что пытались расслышать наш короткий тихий диалог… Несколько долгих мгновений, туман полыхнул золотым сиянием и пропал, впитавшись в наши тела… Да-да, знаю, что тела здесь у меня нет, но ощущение было именно такое… Метка Сатха не обошла меня стороной.

Вот влип, а! И ведь знаю, что происходящее невозможно… а может это очередная шуточка Анклава? Нет… Я очень четко почувствовал несогласие дома с моим предположением. Вопросы, вопросы…

— Не напрягайся, Яр. — Услышал мое бормотание Сатх, и заговорил громче, так что бы и чаромуты расслышали. — Лучше, скажи, зачем пришел, да еще не один, а с гостями? Не только же для того, что бы скрасить мое унылое существование в твоем…

Встретив мой предупреждающий взгляд, Сатх поправился:

— любимом Анклаве? — А глазки хитрые-хитрые. У-у, чудо бестелесное.

— Не только. — Переключился я на предложенную тему, и подозвал учеников. Когда же те, прошлепав по грязным лужам, подошли ближе, я продолжил, — у нас тут маленькая неприятность образовалась. Полигон некрономики во время боя, разнесли. Надо бы восстановить.

— А я здесь причем? — Усмехнулся Сатх.

— Так это… — Замялся я. — Я тут подумал, ну где еще можно взять несколько мумифицированных "подопечных" трехтысячелетней выдержки? Только в твоем храме… Тебе же этот "сухостой" ни к чему?

Ответом мне было гробовое молчание охреневших от такой наглости учеников, по-моему, даже не подозревавших, что я вот так запросто предложу местному хранителю поделиться подотчетным имуществом. И громовой хохот Сатха…

— Так ты… ой-ей!… Ты этих ребят сюда притащил, что бы они гробокопателями и носильщиками поработали? — Стонал от смеха Сатх.

— Так ты не против? — Осведомился я.

— Хм… мои жрецы будут работать учебными пособиями для начинающих некрономов?

— Не только… — Пробормотал Турн.

— Что, не только пособиями, или не только для некрономов? — Прищурился Сатх и, не дожидаясь ответа, махнул рукой. — Да ладно. Туда им и дорога. Властолюбивые уроды… (И добавил совсем уж тихо). Я им еще и привязку душ организую, чтоб посмертие медом не казалось.

— А они личами не станут? — Так же тихо поинтересовался я.

— Нет, конечно. Зато будут чувствовать каждое поднятие и упокоение.

— Ну смотри, тебе видней. — Пожал плечами я.

— Вот-вот. — Согласился Сатх, и договорил, уже в полный голос. — Где располагаются их тела, извините, сказать не могу, не имею права. А так, ищите… выковыривайте.

Ну да, ни один призрак не может сказать, где находится то, что он охраняет. Но и отойти далеко от "объекта" он тоже не в состоянии. Правда, нам и не нужны его подсказки. Сами справимся.

Анклав легко откликнулся на мой призыв и, повинуясь, тут же указал возможные места захоронения жрецов. Я поставил задачу тяжело вздыхающим, в преддверии большой работы, чаромутам и спокойно вернулся к Сатху. Призрак устроился на расколотом алтаре и перед ним, как всегда во время наших встреч, уже были расставлены костяные шахматные фигурки.

"Нет, все-таки здорово Ли придумала с подпиткой жрецов от силы молитв! Не надо отвлекаться на удовлетворение каждой просьбы подопечных, и в ушах не стоит звон от их голосов, вот уже почти сотню лет!". — Довольно заключил Эсс. — "А сколько свободного времени появилось, которое мы можем провести вместе! О, а вот и она, солнце мое!".

Юноша широко улыбнулся и поднялся навстречу красивой русоволосой девушке в серебристой тунике, идущей по залитой солнечным светом, садовой дорожке.

— Привет, Ли!

— Здравствуй. — От ледяного тона и презрительного взгляда, которыми одарила его девушка, юноша отшатнулся. Попытался взглянуть в глаза любимой, но встретил лишь холодную неживую маску… и отчуждение в, совсем недавно сиявших нежностью, серых глазах. Губы девушки искривились, и даже не произнесли, выплюнули последнее слово. — Темный!

— Что? — Юноша непонимающе взглянул на ту, с которой еще вчера был так счастлив, и неверяще замотал растрепанной гривой черных, как вороново крыло, волос. — Почему Темный? Ли! Ты что?! Кто тебе сказал эту чушь?

— Это неважно. Ты обманул меня, Эсс. Прощай. — Девушка повела рукой, и юноша, повинуясь жесту, шагнул в сторону, давая ей пройти. Та сделала несколько шагов, замерла на месте, и вдруг вернулась. В глазах парня мелькнула надежда, но удар маленькой сильной ладошки по щеке, убил ее на месте.

Отвесив юноше пощечину, Ли развернулась и удалилась. "Походка победителя". — Почему-то подумал Эсс… и провалился в пустоту.

Потом было много пьянок, безобразных выходок и похмелья… И все они тоже проваливались в ту же пустоту… Только однажды он вынырнул из омута эскапад и бездумного, бессмысленного риска. Вынырнул, услышав плач. Плач его народа. Маленькое, еще недавно кочевое племя, живущее в сердце Серой пустыни, взятое им когда-то под опеку, молило его… Молило? Нет, проклинало! Эсс даже протрезвел от такого. За что?!

Затуманенный обильными возлияниями разум, и полупьяные приятели уговорили его проведать своих подопечных вживую, и на месте разобраться с проклятьями…

Две вести пришло в харам Медула. Радость и горе… Радость рождения сына, принесенная его любимой женой, и горе скорой смерти наследника, пришедшее с десятком храмовой стражи. Долгожданный сын, наследник Первого копья, включен в список Милости Эсса. А значит, уже завтра его кровь обагрит священный алтарь Предвестницы Бога… Не любят жрецы влиятельного Медула. Не желают, что бы у него были наследники — продолжатели старого культа Эсса. Эсса Чистого. Да, за ним армия, по сравнению с которой храмовая стража, что верблюжонок против матерого пустынного кота! Была… Две луны тому, как пришли на помощь жрецам, покоренные его рукой, рукой Медула! племена. Пришли, что бы принять веру в Эсса Кровавого и Предвестницу его. Нет большего фанатика, чем новообращенный. И с этими племенами, теперь Медулу не справиться. Победив их однажды, он проиграл навсегда. Свою веру, свой народ, наследника и жизнь.