Отсмеявшись, ребята рассказали, что после того, как её вынесли из комнаты допросов, все тренировки в этот день и на следующий были отменены. Удивительно, но Миа чувствовала себя отлично, ей действительно была необходима эта маленькая передышка. Несмотря на то, что и Эрик и Сова пару дней рассекали по полигону с заклеенными носами и синяками, «претензий» к ней они не предъявляли и вели себя как обычно.

Вскоре, кроме тренировок в обязанности группы, добавилось патрулирование и охрана периметра лагеря. Как правило кто-то один из группы заступал на дежурство после ужина и где-то в час ночи уходил спать.

Как на зло в тот вечер, когда была смена Мии, началась гроза. Весь вечер шёл проливной дождь и когда, сдав пост, она ввалилась в казарму её уже подбрасывало от холода.

Усталость и переохлаждение, делали все движения заторможенными и бестолковыми. Миа промокла насквозь и судорожно пыталась раздеться, но мокрая одежда поддавалась с трудом.

Пуговицы словно назло застревали в петельках, а шнурки, напитавшись воды, потеряли свою эластичность, превращаясь в морские узлы. Тихо психуя, она скинула куртку и свитер прямо на кровать и сразу же взвыла от собственной глупости — одеяло и простынь безнадежно промокли.

Миа, шатаясь от усталости, стянула штаны и полезла под койку, чтобы достать рюкзак. Порывшись в нем, выудила сухую чистую майку. Вся остальная одежда: запасные штаны, свитер и спортивная форма сушились в прачечной полигона.

Сменной одежды не было, на глаза навернулись слезы, и уже почти собравшись банально разрыдаться от изнуренности и обиды, Миа услышала движение слева. Там, полусонно щурясь, на кровати сидел командир, видимо, уже не одну минуту наблюдавший за ее мучениями.

— Что случилось? — недовольно проворчал Эрик.

— Промокла насквозь, а чистые вещи в прачечной, и еще кровать намочила и одеяло, — хлюпая носом и пытаясь сдержать непрошеные слезы, проговорила Миа.

Командир что-то пробурчал себе под нос про бестолковых девиц, полез рукой под кровать, пошарил там, вытянул свитер и кинул ей.

— Надевай!

Мия неуклюже словила пуловер и, вся трясясь, начала крутить тот в руках, словно не понимая, что с ним делать. Эрик снова выругался, бесшумно поднялся, подошел к ней и почти одним движением натянул на неё свитер. Потом, наклонившись, прощупал одеяло, опять выругался и потянул её за руку к своей кровати.

— Ложись к стенке! Тихо и быстро!

Миа беспрекословно послушалась. Эрик набросил на неё одеяло, а сам взял куртку и, улегшись на край кровати, закутался в неё. Немного повозившись, они довольно комфортно разместились, и Миа, завернувшись в одеяло, почти моментально согрелась. Уже погружаясь в сон, она подумала, что даже свитер у Лидера похож на хозяина — с виду колючий и неприятный, а если надеть, то оказывается он мягкий и уютный.

С этой странной мыслью она погрузилась в сон.

***

Рано утром, проснувшись, Маркус слегка растерялся, не найдя Мию в кровати. Её одежда сырым комком валялась на полу, и ему ничего не оставалось, как поднять её, повесить сушиться.

Следующим поводом для удивление, оказалось то, что их командир проспал. Эрик всегда встающий в пять тридцать, сегодня дрых до шести, а зная, что через час у него совещание, Маркус пошёл будить Лидера.

Тот спал, опасно свисая с кровати, повернувшись лицом к стене и завернувшись в куртку. Маркус недоуменно вздернул брови, зачем командир решил укрыться курткой, если есть одеяло?

Но подойдя ближе ответ нашелся сам собой. Возле стенки, сладко посапывая, лежала Миа, как в кокон укутанная в одеяло. Картина была столь неожиданна, естественна и удивительно гармоничная, что Маркус на пару секунд завис, не смея отвести взгляд. Через пару мгновений, стряхнув наваждение, легко коснулся мужского плеча. Эрик моментально открыл глаза и сонно повернул голову.

— Через тридцать минут совещание!

— Угу, — Эрик заспанно огляделся, наткнулся взглядом на Мию, и тоже замер. — Маркус, принеси из прачечной её чистые вещи. Она вчера сказала, что они там сушатся, — попросил он, аккуратно вставая с кровати.

Он посмотрел в спину выскакивающему из комнаты снайперу и снова уставился взглядом на спящую Мию. На полигоне он увидел её в новом свете. Она боролась наравне с парнями, стойко перенося все испытания, ей не давали поблажки ни он, ни инструкторы.

Психологически это был самый сложный этап подготовки, и Эрик в глубине души опасался, что девчонка сломается, не выдержав давления. Он придумал идею с «изнасилованием», решая посмотреть, как она будет вести себя под двойным прессингом. Он, хмыкнув, потер переносицу, Миа его не разочаровала.

Но вчера ночью она была такая несчастная, когда пришла после дежурства, мокрая как воробей, замерзшая. И он дрогнул, отдал ей свой свитер и уложил спать, попутно укрыв одеялом, её трясло от холода как старый генератор.

Он улегся рядом, укрывшись только курткой, думал, ночью задубеет, но она во сне прижималась к нему, щедро делясь своим теплом.

Вернулся Маркус, Эрик похлопал Мию по плечу, и та с трудом открыла сонные глаза, расфокусированным, мутным взглядом уставившись на него. Ему вдруг захотелось пригладить её взлохмаченные светлые волосы, нырнуть под теплое одеяло; обнять, снова чувствуя её дыхание на своей шее и мягкую податливость сонного тела; поцеловать, прикусить кожу за ушком и заняться с ней медленным, ленивым утренним сексом.

Нахмурившись, Эрик нетерпеливо рявкнул:

— Свитер отдай!

Девчонка удивленно оглянулась, видимо, вспоминая события ночи и выпутавшись из одеяла, села на кровать, стягивая свитер. Эрик стиснул зубы, подавляя готовый вырваться из горла стон досады. В казарме было слишком много свидетелей, чтобы он мог воплотить свои мечты в реальность.

Он раздраженно прошелся взглядом по стенам, стараясь взять себя в руки и забрав свитер, натянул его, молча выходя на улицу.

Эрик почти сразу об этом пожалел, лучше бы он пошёл в футболке. Пуловер пропитался её запахом, и у него было ощущение, что тот окутывает его всего, дурманя своим сладким ароматом.

***

Маркус не стал задавать никаких вопросов, видимо рассудив, что меньше знаешь, крепче спишь. Но Мия все равно попыталась ему объяснить произошедшее — Эрик просто сжалился над её бестолковостью.

—Думаю, меня бы командир вряд ли уложил спать в свою кровать и одолжил бы свитер, — беззлобно потешался парень. Щеки Мии залил жаркий румянец. — Слушай, это действительно не мое дело! Мне пофиг, с кем ты спишь или трахаешься! Главное, чтобы это была не Лорен! — и он несильно толкнул девушку кулаком в плечо, и они рассмеялись.

Через несколько дней Эрик объявил им, что обучение закончилось, и они возвращаются во фракцию. Им предстояла первая в их жизни серьезная операция.

========== Глава 12 ==========

Миа была рада вернутся в Яму, пройтись по коридорам, вдохнуть влажный воздух Пропасти, увидеть старых друзей и знакомых.

Макс в этот же день рассказал им о задании. Их группе надо было выследить и взять в плен одного из помощников изгоя по кличке «Смоук»*.

Он был местным бандитом, который специализировался на разбоях и похищении людей. Как правило это были молодые девушки, которых люди Смоука вылавливали в большой массе изгоев и заставляли работать в местных борделях.

Для Мии было шоком, узнать, что оказывается у афракционеров было государство в государстве. У них были свои главари, бандиты, развлечения, клубы, бордели и даже что-то на подобии магазинов, где краденые вещи можно было обменять на еду и средства гигиены. Но такую роскошь могли позволить себе очень немногие. Совет Фракций в целом и бесстрашные в частности не обращали внимание на эти «шалости», пока Смоук не начал искать себе «товар» на стороне.

Первые пропажи подростков в возрасте четырнадцати-пятнадцати лет то в Отречении, то в Дружелюбии, никак не связывали с делами местного авторитета, пока не пропала девочка из Эрудиции. Её видели отреченные, когда раздавали изгоям еду. Эрудитку вели два мужика с клеймами банды Смоука.