– Один воробей в руке лучше, чем тысяча птиц в воздухе;

– Не рой могилу другому, сам в нее попадешь;

– Лучше с мудрым носить камни, чем с глупым пить вино.

Если копнуть глубже, в 4-ое тысячелетие до н.э., там обнаруживается не менее колоритный мудрец Ахикара – первый министр при царе Синнахерибе. Его афоризмы насыщены столь же одухотворенной наблюдательностью и вековым опытом:

– Не позволяй наступать себе на ногу, чтобы потом не наступили тебе на шею;

– Послушать умного – все равно, что в зной испить студеной воды;

– Работай спокойно, не повышай голоса на работника. Ибо если бы строили дом криком, то осел возводил бы ежедневно по два жилища.

А если добраться до исторического "дна" – до бытия шумеров в 14-ом тысячелетии до н.э., там покоится нравственный и воспитательный шедевр: древний писец горько укоряет сына в неправедной жизни:

"Я не заставлял тебя погонять быков, ходить за плугом, искать топливо и чистить дороги от песка. Я говорил – учись, иди по моим стопам – того, которого уважают. Ты вырос, но твои руки и голова не хотят трудиться и продолжить мое дело.

Я умру, но Боги не отзовутся на мою молитву за тебя, нерадивого. Ты умрешь, но боги не примут и твою молитву за твоего сына – ты живешь не по их заветам".

Этот дошедший до нас документ как изначальный камертон задает тональность праведного жития, основной постулат коего затем пророс в христианстве: "В поте лица своего ешь хлеб свой". Но воспитательная шумериада устами отца глобально расширяет масштабы этого жития, вплетая в него и вечную жизнь Духа после телесной смерти, и наличие Эгрегора (коллективный разум Рода предков в ноосфере, функции которого – заступничество перед Всевышним за своих родовичей).

Через тысячелетия подобные наставления русича к сыну выдают "Свято-русские Веды" ("Прославление Триглава"):

Как умрешь – ко Сварожьим лугам отойдешь...

И Сварог небесный промолвит:

Здесь увидишь деда и бабу,

Просивших за тебя.

О как будет им радостно

Встретить тебя...

Вы должны тут свивать снопы,

На полях сих трудиться...

Ибо труд завещан мною вечно.

Подхватывает эту историческую эстафету Ислам, вложив в уста верующего отца пронзительно-скорбную молитву о безвременно погибшем сыне:

Алляхумма...

Боже...

Сделай его нашей наградой

и сокровищем,

Сделай его заступником нашим.

И просителем за нас

Твоей милости...

Аллах велик!

В.Б. Если подвести итог этим броскам по векам, можно сделать вывод: наш разум, интеллект и дух практически не изменились за тысячелетия. Шло лишь накопление и освоение технологических навыков.

Е.Ч. Да, это так. С одной поправкой: технологическая и техническая оснастка "допотопных" цивилизаций анунаков/нефилим была неизмеримо выше современной. Мы еще только на дальних подступах к тому уровню. Бог Энки, его брат Энлиль, их сестра Нинхурсаг владели совершенным знанием космогонии, астрономии, что позволило им создать на земле астрономические мегакомплексы Мачу-Пикчу, Стоунхендж, Аркаим, космические корабли, позволявшие преодолевать расстояния между галактиками. Кроме того, они продвинулись в области генной хирургии гораздо дальше современных генетиков.

В.Б. Мифы и легенды об этом семействе с планеты Нибиру, об их техническом уровне – всего лишь слово. Колебания воздуха. Их можно осязать, потро- гать, оценить с точки зрения беспристрастной науки?

Е.Ч. Почему нельзя? Можно потрогать тончайшей работы череп из горного хрусталя, обнаруженный среди руин гондурасского города Лубаантум. Горный хрусталь тверже гранита, не поддается обра- ботке самой прочной нынешней сталью. Между тем на этом изделии, изготовленном 15 тысяч лет назад, вообще не видно под микроскопом следов какой-либо обработки.

Можно прикоснуться к идеально гладким, глазированным стенам золотодобывающей шахты в Африке, выплавленным в земной толще. Скелеты, найденные в них, датированы 7-8 тыс. лет до Р.Х. Эти шахтные туннели протяженностью в сотни миль пробурены на километровой глубине. И как, чем это сделано – наука до сих пор не в состоянии объяснить.

Можно подержать в руках хранящийся в Британском музее диск из неизвестного на земле сплава металлов. Это диск-карта с подробным описанием и чертежом-схемой прибытия бога Энлиля в Солнечную систему. На нем фразы, врезанные в металл шумерской криптографией: "Путь бога Энлиля" и "Энлиль миновал эти планеты". Здесь же указаны точнейшие расстояния от Плутона до остальных десяти планет Солнечной системы. Их можно определить, лишь влетая в нашу Галактику на планете Нибиру со стороны Плутона.

Что и описано в поэме "Энума Элиш". Подобных предметов сотни и тысячи, в том числе хранящихся в музеях, как правило, – в запасниках.

В.Б. Итак, парадигма, стержень романа – история человечества. Трансформация его самосознания, культуры, богословия.

Е.Ч. История в романе сплавлена

с современностью. Этот сплав подается в романе с единственной целью – извлечение из него опыта. Прошлое – это своеобразное светило со своими протуберанцами, которые постоянно врываются в современность. И, в зависимости от духовного опыта смотрящего на них, способности осмысливать и воспринимать уроки своих и чужих предков – эти протуберанцы либо освещают будущее, либо нещадно ослепляют бездумно пялящегося на них. И он самонадеянно прётся в грядущее слепцом, чтобы неизбежно рухнуть в одну из ловушек для его плоти и души. Я пытаюсь в меру своих возможностей снабдить соотечественников моей великой Родины солнцезащитными голографическими очками и сплести для нее кольчугу из глубинного опыта арийских предков. Ибо – всё было. И то, что творится сейчас, эти взбухающие остервенением атаки на славянскую самобытность, мораль, культуру, государственность – всё это лишь агрессивный плагиат с исторической матрицы Зла, слепленной т.н. Бафометом – обезьяной господа Бога.

В.Б. У "обезьяны" в романе есть реальный облик, этническая идентичность?

Е.Ч. Он многолик, многообразен. В романе несколько ипостасей Бафомета. В первой книге это геномодифицированное изделие бога Энки: кошко-ворон. Во второй – верховный надзиратель Земли со сменными туловищами, творец Хаоса Ядир.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: