Нас не смутила б песня об охоте.

Её и так мы знаем наизусть.

У нас свои запреты и оковы,

И в наши души кто только не лез.

Любой из нас, как серый,

офлашкован:

Кто прокурором, кто – ОБХС.

Но есть над всеми егерь и покруче.

Вот ты о нём, избави Бог, не пой.

Побереги себя на всякий случай.

И спой-ка нашу, – ту, что про забой.

***

"Взорвано,

уложено,

сколото

Чёрное

надёжное

золото."

...Строки, до боли знакомые,

Голос – надтреснутый бас

Остро вонзаются в комнату,

Будто вгрызаются в пласт.

Гриф обнимает он ощупью,

Круглой подковой – спина.

С виду – фигура забойщика,

Перед которым стена.

Взмах над гитарой, – и сходу он

Резко отвёл локоток,

Словно бы в жилу породную

Острый навёл молоток.

Вот под щипками-ударами

Пласт, им обрушенный, лёг...

Пел он под стоны гитарные,

Будто рубил уголёк.

И перед нашими взорами

Мрак преисподней вставал.

Чёрное золото. Чёрное...

Уголь и кровь – пополам.

Вслед за словесною замятью

Вмиг оживало быльё.

Каждый в закраину памяти

Что-то упрятал своё:

Мат вперемешку со стонами

От тесноты и жары.

Тёмные норы кротовые,

Дух изопревшей коры.

Лица, надзоркой размытые.

С рельсов сошедший вагон

И с головою разбитою

В луже крови – коногон.

Кто-то припомнил по случаю

Невероятный каприз

Доли забойщика Кучера

С шахты "Наклонная-бис".

Он под завала раскатами,

Чуя погибель нутром,

Руку, пластами зажатую,

Сам отрубил топором.

...Сказы и были шахтерские,

Сколько там крови и бед!

Штольнями тысячевёрстными

Тянется горький их след.

Только на шахтах замечено:

Будь здесь любая беда,

Вслух о смертях и увечьях

Не говорят никогда.

Здесь и в поминки, по малости

Выпив в кругу на "коня",

Горю, равно как и жалости,

Не поддавался горняк.

Но, и напившись мертвецки, он

Пел, на кулак опершись,

Песню про степи донецкие,

Тост повторяя "За жизнь!"

Вот и сейчас, в этой комнате,

Под энергический бас

С первым припевом о золоте

Что-то менялося в нас.

Ясно, лучисто – как в юности –

Преображались глаза.

В них – вместо хмурой угрюмости

Вдруг загорался азарт.

Видано ль? Баловень публики,

Полуопальный поэт

Хоть и за кровные рублики

С ними почти tеt-а-tеt.

"Взорвано,

уложено,

сколото..."

Парень, гляди-ко ты, наш.

Словом весомым, как молотом,

Лупит, нащупав кливаж

Вы, мол, кромешные дьяволы,

Чрево терзая Земли,

Шарик, как мяч, продырявили,

А залатать не смогли.

Божьего страха не чувствуя,

С адом на самой меже

Роете Землю без устали,

Чтоб не копаться в душе.

Да и кого это трогает,

Мрачно там или светло.

Живы одной вы тревогою:

Дать только б людям тепло.

"Взорвано,

уложено,

сколото..."

Ритму стиха в унисон

Кровь, как горячее золото,