— Конечно, — прошептал он, тут же отбросив все мысли о пьесе. — Я проведу вас. В любом случае, лучше пойти сейчас, пока нет толпы.

Продвигаясь к выходу, она извинялась все то время, пока он лгал и говорил, что ему требуется глоток свежего воздуха. Виконт ждал ее поблизости от входа в туалетную комнату, весьма довольный собой. Вечер превзошел все его ожидания. Эбби получила удовольствие от представления и подружилась с Эвелиной. Это было хорошим началом.

Когда она вышла, они направились наверх, делясь впечатлениями о пьесе, пока не достигли коридора позади лож. Стараясь не потревожить остальных зрителей, они замолчали, поспешно продолжив путь.

Услышав, что кто–то приближается, они отошли в сторону, давая человеку возможность пройти. Именно в тот момент они услышали разговор, доносившийся из ближайшей ложи.

— Она не его жена, — сказал женский голос. — Как она может ею быть? Американка сомнительного происхождения? Рейвенсвуд никогда бы не заключил столь неравный брак. И слышал ли кто–нибудь вообще, чтобы он представлял ее как свою жену?

Проклиная судьбу, что позволила им подслушать такую злобность, Спенсер попытался поторопить Эбби быстрее пройти мимо открытой двери ложи, но она, не обращая внимания на его руку, застыла с болью в широко открытых глазах.

— Кто–то на обеде по случаю помолвки сказал мне, что он вообще не собирается давать никаких объяснений на ее счет, — сказала другая женщина. — Так что, скорее всего она его любовница.

— Не будьте глупой, — присоединился ленивый мужской голос. — Рейвенсвуд никогда не представил бы свою любовницу леди Тиндэйл и леди Эвелине. Нет, наиболее вероятно, что она любовница его брата, а Рейвенсвуд прикрывает этого мошенника.

Теперь застыл Спенсер, главным образом потому, что не мог поверить их идиотизму. Уже достаточно плохо, что так думала Эвелина, но все остальные? Это было возмутительно.

— Вне всякого сомнения, Рейвенсвуд очень сильно желает брака между леди Эвелиной и его братом, — сказала пустоголовая женщина. — Он готов пойти на все, что угодно, чтобы это произошло.

— Даже жениться на какой–то девчонке из Америки? — спросил еще один пустоголовый.

— Конечно он не женился на ней, — отпарировал мужчина. — Скорее всего, Рейвенсвуд заявил, что американская девчонка его невеста, чтобы объяснить ее внезапное появление на обеде по случаю помолвки. Полагаю, что с того момента и началась вся эта неразбериха вокруг того, что она его жена. Однако он вышел за рамки всяческого приличия, щеголяя ею перед своими будущими родственниками.

Спенсеру очень хотелось пробить кулаком тонкую стенку, чтобы схватить за горло кого–нибудь из этих бесчувственных сплетников, но он понимал, что будет лучше, если не доставит им такого удовольствия. Тут он заметил лицо Эбби. Проклятье. Он должен был уже давно отвести ее назад в свою ложу, где она не могла бы услышать такие мерзости.

Неожиданно, одна из женщин сказала, — О, дорогая, акт заканчивается. Ну же, Люсиль, пойдем и найдем оранжевую девочку прежде, чем образуется толкотня. Страсть как хочется цитрусовых.

Спенсер и Эбби оказались в ловушке. Они не успевали пройти мимо ложи прежде, чем выйдут женщины. С другой стороны… возможно он должен навсегда отмести все эти глупые сплетни.

Подтолкнув Эбби к стене, виконт пристально посмотрел в ее удивленное лицо. — Подыграйте мне, — прошептал он.

Затем он ее поцеловал.

Поначалу Спенсер был слишком сосредоточен на прислушивании к «Люсиль» и ее подруге, чтобы обращать внимание на то, что делает. Но уже очень скоро на него нахлынули совершенно другие ощущения, отвлекая его. Губы Эбби были нежными, как розы и сладкими, как нектар. Аромат девушки — дразнящая смесь розмарина и вина – кружил ему голову. Ее полная и теплая грудь прижималась к его грудной клетке.

Вряд ли Спенсер услышал шокированный вздох позади себя, когда отступил, всматриваясь в ее лицо. Он уже затерялся в расширившихся от изумления глазах Эбби. С ее приоткрытых губ слетало прерывистое дыхание. С ее соблазнительных, приоткрытых губ…

И прежде, чем смог остановить себя, он снова потянулся к ее рту.

______________________________________

1 — диспепсия – нарушение пищеварения

2 — буффало — земля с неровной поверхностью и с песчаными дюнами

Эбби тотчас же забыла о жестоких сплетнях, бедняжке Эвелине и обо всем остальном, что беспокоило ее с тех пор, как она приехала в Англию. Потому что Спенсер целовал ее, действительно целовал. И это было очаровательно… изумительно… и совершенно неожиданно.

Это было настолько неожиданно, что, когда его язык толкнулся между ее губами, она их приоткрыла просто для того, чтобы узнать, что последует дальше. Затем язык Спенсера ворвался в ее рот в интимной и совершенно неожиданной ласке, от которой глубоко в ее животе вспыхнуло острое возбуждение. Почти не осознавая, что делает, девушка прижалась к нему всем телом, и из глубины его горла раздался удовлетворенный рокот, как будто бог грома предупреждал о надвигающейся буре.

И, о боги, какой буре! Его рот страстно пленил ее, заставляя Эбби слабеть от удовольствия, покоряя подобно грозовым тучам, завоевывающим небо в жаркий летний день. Каждый нерв в ее теле вспыхнул, как молния, а пульс забился, как сильный, непрекращающийся дождь. Виконт окутывал ее своим ароматом, своими прикосновениями и мощью до тех пор, пока для нее не перестало существовать абсолютно все, кроме движений его языка и сильных рук, сжимавших ее талию.

Затем произошла действительно интересная вещь. Сквозь тонкий слой своих юбок девушка почувствовала его мужскую твердость, восстающую против её мягкости, неопровержимое доказательство его желания. Она не могла ничего с собой поделать, но это проявление беспечного Спенсера, которого она знала в Америке, доставляло ей огромное удовольствие.

Почти пьяная от возбуждения, Эбби подняла руку, чтобы обхватить его за шею, сминая накрахмаленный воротник. С прочувствованным стоном, виконт поцеловал ее яростно и глубоко. Его запах дурманил разум девушки, заставив ее вжаться в стену в поисках надежной опоры, чтобы удержаться от падения на пол.

Еще никогда в жизни она не испытывала такого поцелуя – их губы ласкали друг друга, языки переплетались, горячее дыхание смешивалось до тех пор, пока ни один из них уже не знал, где начинался один и заканчивался другой. Буря чувств, бушевавшая в нем, вызывала ответную бурю в ней, проливаясь дождем удовольствия настолько сладкого, что Эбби даже не заметила, когда рука виконта скользнула вверх, чтобы накрыть ее грудь. С непринужденностью опытного соблазнителя, он ласкал ее сквозь атлас.

Вдруг послышалось чье–то покашливание. Эбби вздрогнула, оторвавшись от губ Спенсера и оттолкнув его руку от своего лифа.

Буря уже прошла, но Спенсер, казалось, был огорчен этим фактом. Его вторая рука все еще собственнически сжимала ее талию, а глаза сверкали, обещая в ближайшее время новые бури.

— Черт побери, Эбби, — прошептал он в то время, как на его лице отразились потрясение и изумление. — Черт, черт побери.

— Милорд, мы не одни, — прошептала она.

Спенсер застыл. Девушка практически могла видеть, как к нему возвращалось здравомыслие, могла видеть, что он, наконец, осознал, где они находятся, и кто за ними наблюдает. Резко отпустив ее, виконт повернулся к зрителям, выражение лиц которых колебалось от испуганного до удивленного. Тогда с тихим проклятием, он схватил Эбби за руку и потащил вдоль коридора к своей ложе.

Теперь, когда заиграли заключительные аккорды, люди повалили из своих лож в коридор. Они бросали на Спенсера любопытные взгляды, наблюдая, как он торопливо ведет Эбби мимо. Но он игнорировал их, его мрачное выражение лица предостерегало каждого, кто приближался. Девушка никогда не видела, чтобы он настолько потерял над собой контроль. Она не знала, радоваться ли или беспокоиться по поводу столь бурной реакции.