Если Фрам правильно подает поноску на дворе, из этого вовсе не следует, что он подаст ее на дороге, или в поле.

Чтобы избежать всякого затруднения, возьмите с собой, дядюшка Клодомир, Вашего сына и, для обучения подаче на свободе, начните с того, что заставьте работать Фрама на сворке у Ригобера. Бросайте поноску все дальше и дальше и все менее и менее открыто. Тут постепенность должна соблюдаться еще строже, чтобы не представился случай отказа в повиновении.

Я считаю, что радостное и легкое исполнение приказания служит признаком хорошей дрессировки.

Итак, пока Фрам будет идти за поноской неохотно, пока он будет возвращаться боязливо, поджав хвост, надо будет продолжать это упражнение.

Если Вы учили собаку ложиться одновременно с уроками подачи, то, вместо того, чтобы заставлять Фрама садиться перед тем, как отдать поноску, Вы можете заставлять его ложиться.

Большая часть дрессировщиков скупа на время и спешит отдавать приказание одно за другим; это плохая привычка, ибо торопливость нарушает спокойствие, необходимое для поддержания дисциплины.

Не колеблясь, отсчитывайте, дядюшка Клодомир, десять секунд, затем двадцать, наконец, сто между отдачей приказаний: лечь и подай. Мне нравится класть руку на голову собаке, приказывая ей: подай: это, с одной стороны, делает ее доверчивее с другой — служит для нее сигналом.

Я знал одного старого практика, натиравшего поноску луком, чтобы сделать ее пахучею, что позволяло собаке легче находить ее в высокой траве, где обоняние должно было помогать зрению при поисках. Этот способ недурен.

Когда Фрам будет охотно и свободно подавать легкую поноску, к которой он привык, наступит момент заставлять его работать с поносками более и более тяжелыми.

Профессионалу следовало бы иметь целую коллекцию поносок, отличающихся одна от другой по весу на пятьсот грамм и доходящих до пяти килограмм.

Для этого пользуются поносками из дерева с приделанными изнутри свинцовыми кружками. Стоит ли еще раз напоминать Вам, дядюшка Клодомир, о постепенности. Нет? Не так ли? Я достаточно говорил и повторял, что не должно быть никаких резких переходов, чтобы у Вас не явилось желания заставить собаку подавать поноску номер пятый прежде, чем она охотно будет брать поноску номер четвертый.

По моему мнению, прежде, чем заставлять подавать, надо сначала заставить пронести поноску и необходимо соразмерять все поноски с силами собак и их характером; одним словом, избегать того, что может вызвать отвращение у учеников.

Все собаки должны быть в состоянии подавать зайца в три килограмма; я знал маленьких коккеров, весивших едва тринадцать килограммов, весело вытаскивавших из чащи крупного зайца, который был бы там потерян без них.

Но в их дрессировке не было резких переходов. Быть может, потребуется потратить месяц прежде, чем заставишь их охотно носить поноску в три килограмма; что за важность? ведь результат достигается на всю жизнь.

Поноска в два килограмма, обтянутая шкуркой кролика, является великолепным переходом от поноски, просто деревянной, к дичи.

Шерсть оставляет не очень приятное ощущение во рту собаки, поэтому надо несколько раз заставлять носить волосатую поноску в течение одного или двух уроков прежде, чем собака охотно пойдет за нею сама.

Наконец, чтобы приучить собаку хорошо уравновешивать всякую тяжесть, я часто пользуюсь доской из мягкого дерева, в три сантиметра толщиной, шесть сантиметров шириной и пятьдесят сантиметров длиной, снабженной на каждом конце свинцовой пластинкой в один килограмм; целиком обтянутой какой-нибудь шкуркой, прибитой несколькими обойными гвоздями. Ее гораздо труднее схватить, чем обычную поноску. Требуя, чтобы собака схватывала ее как раз за середину, ей показывают, как она должна приводить свою ношу в равновесие. Всякий раз, как собака схватит доску за конец, надо ее наказать, дергая слегка за парфорс, и положить ей поноску правильно.

Что интересно во всем этом методе, дядюшка Клодомир, так это постепенность, с которою следует одна за другой сложность уроков.

Можно остановиться на каком-нибудь уроке и прервать работу на неделю, даже на месяц; от этого ничто не пострадает: после перерыва снова видишь собак, превосходно исполняющими предшествовавшие уроки и готовыми перейти к следующему.

Примите к сведению два замечания: первое — относительно ободрения слишком боязливым собакам: уроки им надо расчленять, прерывая их прогулками, играми, ласками, даже оставлением дома; второе, относительно температуры и состояния угодий: когда то и другое благоприятствует работе по дичи, дрессировщик должен прерывать всякую дрессировку в комнате.

Иногда частые дожди, а также жатва, или снег, делают поля недоступными для работы на них, пусть же это время будет использовано для усовершенствования подачи.

Для этого урока, как для урока правильного поиска, дрессировщику важно располагать закрытыми, довольно обширными помещениями. Тогда не будет совсем дней прогула.

Если Вы спросите меня, дядюшка Клодомир, сколько времени понадобится, чтобы Фрам достиг до превосходной подачи дощечки, обтянутой шкуркой, я могу Вам назначить самый большой срок: тридцать уроков от получаса до трех четвертей часа каждый, т. е. около двадцати часов работы.

Почти столько же часов нужно потратить для прикладных уроков, назначенных для укрепления охотной подачи всякой, дичи на охоте.

Эти уроки высшей школы, давать которые легче, чем начальные уроки, имеют безусловно важное значение, ибо без них большинство собак откажется подавать дичь, упавшую от выстрела.

Собаку сдают клиенту не с тем, чтобы она подавала платок перед дверью, а чтобы шла за дичью в часто трудных условиях. Пока собака не будет нами поставлена в аналогичные условия, пока она не будет правильно выходить из этих затруднений с честью для себя, мы не можем утверждать, что ее дрессировка закончена.

Даже во время начальных уроков увеличивайте, мало-помалу, трудности.

Например: бросьте Фраму самую тяжелую поноску и в то время, как он возвращается с нею, бросьте самую легкую, говоря: подай. Почти все собаки, счастливые возможностью обменять большую тяжесть на меньшую, бросят тяжелую поноску; Не допускайте этого, дядюшка Клодомир, требуйте, чтобы Фрам шел за маленькой поноской, только подав другую Вам в руки, несмотря на соблазн.

Заставляйте Фрама подавать при народе, среди других собак, рядом с его кормом; стреляйте из ружья прежде, чем посылать ого за поноской, — все это очень хорошо. Многие дрессировщики не умеют заставить ценить их работу и слывут за неспособных потому, что не имеют твердости закончить свое дело.

Вспомните, дядюшка Клодомир, собак, доставивших в Амьне мало славы выводившим их; они были смущены публичными испытаниями, а каждой из них, быть может, и не хватало-то каких-нибудь двух часов работы в необычных для них условиях.

Уроки высшей школы состоят, главным образом, из подачи дичи. На практике мы будем требовать подачу кролика мертвого и живого, подачу живого голубя, живой утки, подачу стреляной дичи, а затем перейдем к подаче из воды и отыскивании дичи по следу.

Если мы работаем в то время, когда охота разрешена, мы воспользуемся дичью, хорошо знакомой Фраму, но я, дядюшка Клодомир, берусь утверждать, что он не задумается подать какую бы то ни было дичь, если он хорошо подает перечисленных животных.

Убейте кролика весом два килограмма; дайте ему остыть, чтобы он затвердел, и вложите его спинкою в рот Фраму так, чтобы во рту собаки лежала та часть спинки, где прикрепляется последнее ребро; при таком способе будет соблюдено равновесие.

Дайте урок, как с поноскою, заставив сперва несколько времени носить кролика, прежде чем приказать поднять. Когда Фрам сам возьмет кролика с земли, заставьте, чтобы он взял его глубоко в пасть и именно тем местом, которым вы ему показывали; это очень важно.

Постепенно кладите кролика дальше и дальше, наконец, спрячьте его. После того, как собака подает уже затвердевшего кролика, она не откажется подать его, еще мягкого.