Нашъ приходъ! какъ много выражаютъ эти два коротенькія слова! какъ много соединено съ этими двумя словами воспоминаній о горестяхъ и бѣдствіяхъ ближняго, о тяжелыхъ утратахъ и разрушенныхъ надеждахъ, о несчастіяхъ, которыя слишкомъ часто оставались безъ всякой помощи, и плутовствѣ, которое еще чаще сопровождалось успѣхомъ! Бѣднякъ съ ничтожными заработками, но съ огромнымъ семействомъ, только-только что бываетъ въ состояніи поддержать свою семью и изо-дня-въ-день пріобрѣтать насущный хлѣбъ. Онъ едва-едва находитъ средства удовлетворить настоящимъ требованіямъ нашей природы, о будущемъ же не смѣетъ и подумать. Община считаетъ на немъ недоимку; проходитъ первый срокъ — онъ не заплатилъ; наступаетъ второй срокъ, a y него нѣтъ денегъ на дневное пропитаніе и его требуютъ къ суду, описываютъ его скудное имѣнье; его дѣти кричатъ отъ холода и голода; отъ него отбираютъ все до послѣдней нитки, даже лишаютъ жосткой постели, на которой лежитъ больная мать семейства! Что же остается дѣлать этому несчастному? Къ кому онъ обратится за помощью?… У него есть свой приходъ, есть приходская община, приходскій лазаретъ, приходскій докторъ, приходскіе смотрители, приходскій староста. Короче сказать, для него есть превосходныя заведенія, добрые, сострадательные, великодушные люди. Умираетъ ли безпріютная женщина — приходъ погребаетъ ее. Остаются ли беззащитныя сироты — приходъ принимаетъ ихъ подъ свое покровительство. Пренебрегаетъ ли сначала мужчина работой и впослѣдствіи не можетъ получить ее — приходъ подаетъ ему руку помощи, и наконецъ, когда лѣность и развратъ совершатъ надъ нимъ свое дѣйствіе его принимаютъ, какъ немощнаго, полупомѣшаннаго, въ приходскій пріютъ.

Приходскій староста принадлежитъ къ числу самыхъ главныхъ, самыхъ важнѣйшихъ членовъ мѣстной администраціи. Правда, онъ не такъ богатъ, какъ церковный староста, не такъ ученъ, какъ письмоводитель общины, да и не можетъ такъ свободно распоряжаться въ приходѣ, какъ распоряжается каждое изъ тѣхъ двухъ лицъ. Но несмотря на то, власть его весьма обширна, и его достоинство никогда еще не страдало отъ недостатка тѣхъ подвиговъ съ его стороны, которые именно служатъ къ поддержанію и сохраненію достоинства. Словомъ сказать, нашъ приходскій староста — человѣкъ примѣчательный. Какъ восхитительно слушать его, когда онъ, въ пріемной комнатѣ приходской богадѣльни, начнетъ объяснять почтеннымъ старухамъ положеніе существующихъ законовъ о бѣдныхъ и нищихъ, или слышать отъ него, о чемъ онъ говорили съ церковнымъ старостой, что сказалъ ему въ отвѣтъ церковный староста и чѣмъ рѣшили они (т. е. приходскій староста и другіе джентльмены) окончить дѣло. Но вотъ въ другую комнату, гдѣ засѣдаютъ попечители и члены общины, входитъ женщина, представляетъ свое самое бѣдственное положеніе и называетъ себя вдовой съ шестью маленькими ребятишками.

— Гдѣ же ты живешь? спрашиваетъ одинъ изъ попечителей.

— Я нанимаю маленькую комнатку, въ домѣ мистриссъ Броунъ, подъ No 3, на аллеѣ Кингъ-Вильямъ. Я живу тамъ, джентльмены, пятнадцать лѣтъ сряду, и всѣ знаютъ меня за скромную и трудолюбивую женщину. Еслибъ мужъ мой былъ живъ, джентльмены, я не рѣшилась бы просить васъ; но онъ умеръ въ госпиталѣ, и я осталась нищею съ шестью сиротами, и….

— Хорошо, хорошо прерываетъ попечитель, записываютъ адресъ женщины. — Завтра утромъ я пришлю приходскаго старосту Симмонса — узнать, справедливы ли твои слова, и если справедливы, то я полагаю, что можно будетъ помочь тебѣ. — Симмонсъ, ты, пожалуста, первымъ дѣдомъ завтра поутру побывай y этой женщины.

Симмонсъ дѣлаетъ низкій поклонъ, a женщина уходитъ.

При видѣ всѣхъ этихъ сострадательныхъ членовъ общины, которые, съ шляпами на головахъ, сидятъ за огромными книгами, женщина невольно изумляется; но это изумленіе превращается въ ничто передъ уваженіемъ къ приходскому старостѣ, и ея разсказъ о томъ, что происходило въ другой комнатѣ, увеличиваетъ — если только можно увеличить — знаки уваженія, которые оказываются почтенному старостѣ со стороны собравшейся толпы. Что касается приглашенія въ судъ кого либо изъ провинившихся въ приходѣ, то нельзя ждать никакого снисхожденія, если только это порученіе будетъ возложено на Симмонса. Онъ знаетъ наизусть всѣ титулы лорда-мэра; разскажетъ вамъ приходскую исторійку не лазая лишній разъ въ карманъ за словами; любитъ посмѣяться на чужой счетъ, и даже разсказываютъ, что при одномъ какомъ-то случаѣ Симмонсъ рѣшился сдѣлать такую шутку, которая, по словамъ главнаго лакея лорда-мэра, случайно бывшаго очевидцемъ этой шутки, годилась бы подъ-стать забавнымъ выходкамъ мистера Гоблера.

Но не угодно ли вамъ посмотрѣть на нашего приходскаго старосту въ воскресный день, когда онъ надѣнетъ форменную одежду, когда, для бо льшаго парада, возьметъ въ лѣвую руку оффиціальную трость, съ огромнымъ наконечникомъ, a въ правую — небольшую трость, для обыкновеннаго употребленія? Посмотрите, какъ онъ торжественно усаживаетъ дѣтей по мѣстамъ! съ какимъ подобострастіемъ, искоса поглядываютъ на него ребятишки, въ то время, какъ онъ, осматривая, сѣли ли они всѣ по мѣстамъ, бросаетъ на нихъ взгляды, свойственные однимъ только приходскимъ старостамъ! Вмѣстѣ съ тѣмъ, какъ верховные старосты и попечители займутъ свои скамейки, приходскій староста поднимается на каѳедру, краснаго дерева, нарочно выстроенную для него подлѣ самого церковнаго входа.

Вотъ нѣсколько чертъ многозначительности и важности приходскаго старосты, — важности, которая, сколько мы могли замѣтить, никогда не нарушалась, развѣ только при случаяхъ, когда требовались услуги приходской пожарной трубы: о! тогда все превращалось въ страшную суматоху. Дѣло начинается съ того, что двое мaльчишeкъ бѣгутъ во всю прыть къ приходскому старостѣ и доносятъ ему, что они своими глазами видѣли, какъ выкинуло изъ сосѣдней трубы. Этого достаточно для старосты: онъ въ ту же минуту вытаскиваетъ пожарный инструментъ; со всѣхъ сторонъ сбѣгаются мальчишки, хватаются за веревки и труба съ трескомъ катится по мостовой. Староста бѣжитъ — да! мы нисколько не преувеличиваемъ — бѣжитъ до тѣхъ поръ, пока сильный запахъ гарью не заставитъ его уменьшить ходъ и наконецъ совсѣмъ остановиться. Тутъ начинается страшный стукъ въ двери дома, гдѣ выкинуло изъ трубы, и продолжается по крайней мірѣ полчаса. Намъ не извѣстно почему, но только прибытіе пожарной команды оказывается лишнимъ, и вслѣдствіе того пожарная труба поворачивается и совершаетъ свой обратный путь, среди криковъ толпы ребятишекъ. Староста хладнокровно втаскиваетъ инструментъ въ обширный сарай, на другой же день подаетъ жалобу на виновника ничтожнаго пожара и проситъ о взысканіи установленной платы за фальшивую тревогу. Намъ только разъ случилось видѣть пожарную трубу въ самомъ жаркомъ дѣлѣ. Какъ неслась она къ мѣсту пожара! ея быстрота равнялась тремъ съ половиной милямъ въ часъ. Запасъ воды былъ огромный. Дѣйствіе началось съ большимъ одушевленіемъ; воздухъ оглашался одобрительными восклицаніями; съ лица приходскаго старосты струился обильный потъ. Но, къ несчастію, открылось что въ самое критическое время пожара никто не понималъ процесса, по которому машина наполнялась водой, и что осьмнадцать мальчиковъ и двое мужчинъ, совершенно измучили себя, прокачавъ машину двадцать пять минутъ безъ малѣйшихъ признаковъ успѣха!

Вслѣдъ за приходскимъ старостой, болѣе замѣчательные персонажи въ нашемъ приходѣ — это: смотритель рабочаго дома приходскій учитель. Письмоводитель приходской общины, какъ всякому извѣстно, бываетъ коротенькій, застѣнчивый человѣчекъ, весь въ черномъ, съ полновѣсной золотой цѣпочкой, оканчивающейся на значительной длинѣ двумя огромными печатями и ключикомъ. Онъ въ тоже время занимается адвокатскимъ ремесломъ и, обыкновенно, суетится кстати и не кстати, особливо въ то время, когда торопится на какой нибудь приходскій митингъ, съ измятыми перчатками въ одной рукѣ и огромной красной книгой подъ мышкой другой руки. Что касается церковныхъ старостъ и попечителей то мы исключаемъ ихъ изъ нашихъ очерковъ, потому что всѣ они, сколько намъ извѣстно, по большей части почтенные купцы, которые носятъ шляпы съ широкими и плоскими полями, и которые иногда стараются сообщить своимъ прихожанамъ о распространеніи и украшеніи церковнаго придѣла. Или о возобновленіи церковнаго органа, и сообщаютъ это не изустно, но посредствомъ золотыхъ буквъ на голубомъ щитѣ, поставленномъ на такомъ мѣстѣ церкви, которое чаще всего попадается намъ на глаза.