Младенец совершенный. Розанов мыслит так: раз младенец совершенен, то, следовательно, и яблонька, от коей младенец произошёл, тоже достаточно совершенна (на большое совершенство Розанов не зарится). Но если Розанова спросить: "Так вообще-то человек совершенен?" - Розанов ответит: "Нет". Спросить: "А в частности? Например, царь Давид?" Опять Розанов ответит: "Нет".

Казуистика, казуистика иногда полезна. Пусть Розанов, благодаря ей, видит, что не стоит родиться совершенным для того, чтобы впасть в прегрешения. Христианство тут ни при чём, и незачем говорить, что оно испортило мир. Напротив, Христос сказал: "Будьте совершенны, как Отец ваш небесный совершенен есть".

И затем. Младенец совершенен, но ведь в нём-то и есть то самое "безличие пола", о котором так много говорит Розанов, оценивая его отрицательно.

Хочешь остаться младенцем - забудь о поле, никогда не пробуй жить половой жизнью.

Бесконечное число совершенных младенцев - идеал Розанова. Но только совершенство как бы вспыхивающих только и сейчас же погасающих огоньков. Навсегда. Мировое мерцание взамен мирового света.

О смысле чуда. Подозревать Христа в том, что Он творил чудеса ради уловления в свои сети сердец человеческих? Не знаю. Приходится быть грубыми и сказать: "Христос не Чичиков, и Мёртвых душ ему не надобно. Какая цена тому, кто верит только из-за чуда?"

Что сотворил Христос, то сотворил ради нас (исцелял хромых и расслабленных - исцелил больной мир). Что в Кане Галилейской, тоже для нас. Претворил воду в вино. Какое хорошее первое чудо, полное глубокого смысла.

Где-то Розанов упрекает христианство за то, что, изгнав из храма животных (символ здоровья и плодородия), оно отвело храм неплодородным калекам. Какое непонимание! Ведь Христос исцелял убогих, давал им новую жизнь - значит, храм и нужен для жаждущих исцеления. Не здоровые имеют нужду во враче, но немощные.

Государство - форма. Форма безразличная по отношению к своему содержанию. По Розанову, значит, благодушная, не Антихристова. А если Антихристова, в силу своего безразличия? Вы только видимо покоритесь мне. Знаем мы это "видимо"!

Христос не женился. Христос - Жених, но Невеста ещё себя не уготовала.

Упование Рода Человеческого. Род человеческий уповает не на скорбь свою, а на то, что можно стать целостным.

Уповает на Марию, но разве Мария не род человеческий? Да, и Нерушимая Стена. На Нерушимую Стену уповать можно.

...Сатана и женщина - враги между собою. Семя жены будет стирать главу Змея, п о к а не сотрёт, и нет для Сатаны большей радости, как бесконечность рождений. Рождаются благодушные младенцы, но разве благодушный сотрёт главу своею мощной пятой, да благодушному и не иметь никогда мощной пяты.

Розанов заставляет женщину рожать бесконечно: он вовсе не хочет признать в ней общечеловеческого, некоей половины единого. Розанов - враг женщины. "Упаси Бог её от индивидуализации,- как бы говорит он,- трагедия индивидуализации может повести её к катарсису". Розанов не хочет понять, что уже трудно рожать, и он ещё готов, быть может, с трудом дать женщине некий незначительный кусочек сознания, но только очень маленький и по возможности без трагедии.

Кроме того, у Розанова постоянное влечение к гарему (в книгах). А владельцу гарема совершенно безразличны Фатьма и Ревекка сами по себе, помимо того животно-полового удовольствия, которое они могут доставить ему. Например, безразлично, что Фатьма или Ревекка хорошо играет на лютне, т. е. то, что это именно Фатьма, её душа. Всё равно, кто она, лишь бы играла на лютне, а я, господин, с полным безразличием могу слушать её. Ведь там, в Магометовом раю, не Фатьма, а Гурии будут услаждать его. Безразличные Гурии, которые ни о чём не спросят.

Итак, полное отделение одного пола от другого в том, что может быть общим. Европеец влечётся именно к этому общему, и чем лучше, шире, общее, тем сильнее он любит.

В этом-то и есть начало философии полов, но уже не философствования,начало построения мира. Философия пола могла возникнуть только в христианстве; в безразличном половом иудействе и магометанстве ей нет места.

У иудея и магометанина иначе: "Можешь не любить, но будь верной господину". Это мораль.

Мы - другие, и пока что: "Мира Твоего не приемлю".

Закон и пророки. "Возлюби Бога всем сердцем и разумением и ближнего своего, как самого себя. В этом Закон и пророки, а я пришёл не нарушить их, но исполнить".

Исполнить - значит дать полноту смысла.

Возлюби ближнего своего, как самого себя, но не больше. В этом уравнении мудрость единения. Только в таком любовном уравнении и может быть начало единства.

Два есть начало единого - муж и жена, даже до того, что ради двух праведников в Содоме Бог пощадил бы отверженный город. Два праведника (и если муж и жена) - корень праведного вообще, но один в поле не воин. В Содоме оказался один праведник, и ему надлежало выйти вон из Содома. Жена Лота праведною не была и за то обращена в соляной столп; Лот не оглядывался - она оглянулась.

В этом непонятном обращении за любопытство в столп, как лёгкий незаметный ветерок дунул из того мира - мира смысла. Но в этом холодящем ветерке, в связи греха и неизбежного наказания, и есть начало разъединения, разложения. Будьте одно, но она отринула эту единость, она плохо верила Богу, плохо ходила перед Его Лицом.

Человечество вообще - множественность. Человек робеет, теряется перед другими такими же; и лишь любимая жена может связать с собою, т. е. с другим человеком, и, следовательно, потенциально с миром. Возлюби жену, как самого себя, потеряй различие между ею и собою, не знай, где она в тебе начинается. В любви к ней - первый шаг к единству.

Розанов говорит: "Исполняю Закон и пророков",- но отделяет мужа от жены. Мужу - мужское, жене - женское, определяет он.

Жена Лота (у него) может оглядываться, и сердце Лота не должно дрогнуть от этой холодящей неслитости её души с его душой - ибо не должно быть (по Розанову) в мире смысла.

Об яичках белом и золотом и о том, почему Иван Карамазов мировой гармонии не приемлет. Есть у народа присказка о том, как: "Жили-были дед да баба. Была у них курочка-ряба. Снесла она им яичко, но не простое, а золотое. Дед бил-бил, не разбил, баба била-била, не разбила; побежала мимо мышка, хвостиком задела, яичко покатилось и разбилось. Дед и баба плачут, а курочка кудахчет: "Не плачьте, дед и баба, снесу я вам яичко, только не золотое, а простое".

Золотой век для человечества кончился с изгнанием Адама из Рая, и человечество пошло сквозь огонь, воду и медные трубы к Новому Раю - к белому, простому яичку.

Этих огня и воды, этих медных архангельских труб не забыть. "Кто не примет крещения огнём и водою, тот не внидет в Царствие Небесное".

Иван Карамазов боится, что его в конце концов обманут, дадут опять золотое яичко, заставят забыть то, что он не хочет, не должен забывать. Быть может, боится своего благодушия, боится и того, что он сам, без понуждения и обмана, увидев красоту и великолепие Золотого Рая, забудет огонь и воду, которыми крестился, примет золотую мировую гармонию. Слишком честен Иван Карамазов.

Золотое яичко миру хочет подарить Великий Инквизитор. "Пусть люди будут благодушными и пусть рождают детей",- говорит он, Иван же Карамазов отвечает: "Нет, пусть страдают, через то узнают себе цену".

"Сколь дороже вы птиц небесных и лилий полевых у Отца Моего".

Солнечный свет белый, простой, синтетический. И одежда христианина белая.

А от благодушных младенцев мир задохнулся бы. Статистическая теснота в будущем. Но вот они, благодушные и совершенные, умирают от скарлатины и дифтерита, и потому дышать как будто легче. Жалко их, но на кладбищах обычно хороший, чистый воздух.

Дьявольский цинизм. Отвергающийся женщин не отвержен от Жены. Розанову и этого не понять, но только объяснять ему это я не буду. Розанов - циник. Вот Пушкин это хорошо понимал и так смело писал "Бедного рыцаря". Сатана у него говорит: