— Я… мам, действительно не знаю, что сказать. И я говорю о том… — мы отвлеклись от разговора, услышав Джо и Кэтти, которые зашли в дом с огромной сосной. Мама посмотрела на меня со всей своей добротой в глазах, и сказала:

— Всё в порядке, Рид. Ты можешь ничего не говорить сейчас, или никогда, если ты так захочешь. Спасибо за то, что позволил рассказать тебе обо всём. Пошли. Давай поможем им, а потом хорошо и весело проведём этот вечер.

Мы встали с дивана, крепко обнялись, я был очень благодарен случаю за то, что нам не надо было продолжать этот разговор сейчас. Я хотел простить её, действительно, хотел. Но часть меня до сих пор хотела дать почувствовать матери мою злость. Пять лет я жил с этим, и это просто так не исчезнет в одно мгновение.

Наряжать рождественское дерево и есть заказанную в ресторане китайскую еду, оказалось идеальным отвлечением, и я был удивлён, что остаток вечера мы действительно провели весело. Было так просто находиться здесь с Джо, Кэтти и мамой, никогда не думал, что такое скажу. Разговор непринуждённо перетекал с одной темы на другую, и впервые, за последние пять лет, я почувствовал себя самим собой.

Где-то около десяти вечера Кэтти помогла мне устроиться в маленькой гостевой спальне, а потом все разошлись по своим комнатам. Это был длинный и очень утомительный день. Как только мои веки начали тяжелеть и смыкаться, а я начал проваливаться в сон, я услышал какую-то суматоху внизу. Кэтти ворвалась в комнату, она была напуганной и растерянной.

— Рид! Вставай, срочно! Твоя мама… У неё очень сильные боли в груди. Папа только что вызвал скорую, — она вылетела с комнаты, даже не давая мне шанса что-то ответить.

Я быстро натянул джинсы и футболку. Запрыгнув в кеды, я выбежал в коридор, где увидел Кэтти, которая стояла, облокотившись на дверной проём в комнате Джо и мамы. Я прошёл мимо неё и встал рядом с Джо. Он пытался оставаться спокойным, но я видел страх в его глазах.

— Что здесь происходит, Джо? И что, к чёрту, случилось? — до этого момента я не понимал, что очень испугался того, что потеряю свою маму. Я принял решение, прямо здесь и сейчас, не зная смогу ли простить её или нет, я хотел больше времени провести с ней. Я должен дать нам больше времени.

— Это из-за химии и медикаментов, да и сегодня был непросто день для неё. Доктор сказал, что её сердце слабеет. Сначала ей становилось всё труднее дышать, а потом появились боли в груди, — он пытался держать себя в руках, но ему это не удавалось.

Мы услышали громкий и пронизывающий вой сирены скорой на дороге, и вдруг, откуда не возьмись, несколько медиков появились в комнате, которые положили её на носилки. Джо последовал с ними к выходу, а потом сел вместе с медиками в скорую.

Мы с Кэтти ехали за ними на машине в полной и неуютной тишине. Никто из нас не хотел говорить, что сейчас сбывался один из самых худших наших кошмаров. Но было неважно, говорил ли кто-то об этом из нас или нет, мы оба прекрасно знали, что мама умирала.

* * *

Сидя в комнате ожидания я вспомнил как буквально несколько недель назад сидел практически в точно такой же комнате и ждал хоть каких-то новостей о Мэдди. От картинки слабой Мэдди, которая тогда была вся в синяках и кровопотёках, закружилась голова. Мне было необходимо поговорить с Мэдди — услышать её мягкий, сладкий голос. Господи, как же я скучал по ней. Мне необходимо дозвониться до неё, сказать о том, что она моя. Нам обоим необходимо оставить всё плохое позади и просто быть вместе. Я становлюсь лучше, когда я с ней.

Я достал свой телефон, чтобы позвонить, но медсестра, которая проходила рядом со мной, запретила, сказав:

— Простите, молодой человек. Но здесь нельзя пользоваться телефоном. Вам необходимо отключить его, — она ушла прочь, а я включил телефон. А потом вспомнил о том, что она поменяла номер. Поэтому я никак не мог связаться с ней. Так, надо разобраться с этим позже. Прямо сейчас мне было необходимо сосредоточиться на маме и её состоянии. Мне надо найти в себе силы, чтобы сказать ей о том, что, не смотря на то, что я сейчас ещё не готов был простить, я хотел продолжать наше общение. Мне нужно сказать ей об этом, пока у меня ещё была такая возможность.

Потерявшись в своих мрачных мыслях, опустив голову низко вниз, я не сразу заметил, что кто-то сел рядом со мной. Я подумал, что это Кэтти, но когда заметил большое количество ран на ногах, то понял, что это не она.

— Рид? Я так и подумала, что это ты. Я увидела тебе со стойки регистратуры, — атмосфера в комнате значительно поменялась, а я, даже не заметив этого, сжал кулаки. От голоса Алекс мурашки побежали по спине. Моё тело напряглось, и мне пришлось приложить невероятные усилия, чтобы хоть чуть-чуть поумерить гнев, который кипел внутри.

Нет. Знаете что? Пошло. Оно. Всё.

Я встал на ноги, возвышаясь над ней, я был значительно выше неё. Я подошёл ближе, нарушая личное пространство. Она стояла передо мной и смотрела так, будто была хищником, а я добычей. Не в этот раз, Алекс.

Она протянула мне руку для пожатия, будто мы были хорошими давними друзями или что-то в этом роде. Прежде чем девушка вообще успела тронуть меня хоть пальцем, я схватил её за запястье — грубо. Не настолько грубо, чтобы навредить, но неприятно ей точно было. Я мог просто напросто задушить её, я понимал это, но также знал, что никогда не подниму руку на женщину. Это не по моей части. Но я точно запугал её.

— Никогда даже не пытайся меня хоть пальцем тронуть, — мой голос был похож на острие ножа, холодное и ранящее.

Она посмотрела вниз на мою огромную руку, которая держала её запястье в захвате. И попыталась выдернуть его, но я не давал ей почувствовать удовлетворение от победы.

— Рид, ты делаешь мне больно. Отпусти.

От моей маниакальной улыбки, её глаза округлились.

— Не в этом случае, Алекс. Меня совершенно не интересует, что ты хотела сказать. И совершенно не интересует, почему ты здесь. Я тебе сейчас что-то скажу, а потом ты свалишь навсегда. Поняла? — я сильнее сжал её запястье, вызывая больше страха. Она ничего не сказала, да и мне было совершенно наплевать. Мне не надо было её разрешение.

— Ты — чёртов кусок дерьма. И тебе повезло, что я не хочу марать свои руки, иначе бы я вытряс из тебя всё дерьмо прямо здесь за то, что ты тогда сделала, — я отступил назад, осматривая её. Было очевидно, что она медсестра, форма и бейдж указывали на это. Я смутно припоминал, как много лет назад Алекс говорила, что хотела поступить в мед.

Алекс была слишком напугана, чтобы что-то говорить, и я чувствовал, как её рука дрожала в моей. Мы смотрели друг другу в глаза, и я отчётливо видел страх в её взгляде. Я почувствовал себя победителем, поэтому кинул Алекс в лицо последние свои слова:

— Исчезни с моих глаз к чёрту. Если ты когда-то ещё увидишь меня, просто перейди на другую сторону улицы. Потому что в следующий раз… — Я отпустил её запястье и приблизился к лицу. Ненависть, которая была глубоко во мне, сейчас только помогала, доказывая серьёзность моих слов, — в следующий раз я не буду таким добрым.

Я развернулся от неё и ушёл, даже не собираясь тратить свою энергию на то, чтобы оглянуться.

После того, что я узнал сегодня, одно я знал наверняка — мне необходимо убраться с этого чертового места. Неважно, что будущее принесёт нам с мамой, но я ни в коем случае не останусь в этом городе.

Я точно смогу смириться со своим прошлым, но здесь я не построю своё будущее. Сейчас, сильнее чем когда-либо, я был готов вернуться к Мэдди и бороться за наше будущее. Ей просто надо будет научиться мириться с моим прошлым, также как и мне.

Глава 9

Четверг, 13.12.2012

Мэдди

Когда я вернулась с обеда, то в офисе был полнейший хаос. И пришлось оторваться от заполнения папок, так как Кати поручила мне отвечать на звонки и записывать клиентов на приём до конца рабочего дня. После встречи с Джеем, такое отвлечение было как нельзя кстати. Если бы я до сих пор копалась в тех бумагах, то мои мысли всё равно бы неизбежно возвращались к старым отношениям.