Новая, ещё более сильная дрожь прокатилась по телу монстра. Пасть хищника слегка ослабила хватку, и Хаммонд пришёл в себя. То, что он увидел, заставило его завопить от ужаса. Роговой панцирь раскололся, словно пустой орех, и изнутри тела стали выползать десятки крошечных тварей, внешним видом весьма напоминающих живой «холм».

Опомнившись, Хаммонд вырвался, оставив в зубах твари клочья своего комбинезона, и побежал прочь из джунглей, крича во всё горло:

— На помощь! На помощь!

Вскоре из-за деревьев показался тягач, за рулём сидел сам Тол Орр. Он направил машину в сторону чудовища, которое в это время покидали последние из его детёнышей, но, не доехав нескольких метров до лопнувшего панциря, остановил тягач.

— Поздно, оно уже сдохло, — сказал бригадир, глядя вслед детёнышам, исчезавшим среди кустарника. — Грязь-феникс… жуткая, беспощадная тварь. Вы не ранены, Кирк?

— Так, пустяки, — пробормотал Хаммонд, ошеломлённо встряхивая головой. — До сих пор не могу опомниться…

— Вам ещё повезло! Вы попали в пасть этой твари в тот момент, когда она собиралась рожать. Разве ваш партнёр, водитель тягача, не предупредил, что их можно учуять по резкому мускусному запаху?

— Нет. Я даже не знаю, куда он исчез, — хрипло ответил Хаммонд.

Оказалось, что у его товарища внезапно заглох двигатель, и он ничего не видел и не слышал. Получив нагоняй от Тола Орра, водитель через минуту, как ни в чём не бывало, вновь поехал в джунгли.

Теперь Хаммонд понял, насколько его ненавидят все ссыльные.

После возвращения из джунглей он получил этому новое подтверждение. Посёлок жил своей обычной вечерней жизнью. Со всех сторон слышались оживлённые голоса. На улицах было полно людей. Женщины сидели на скамейках, обсуждая последние новости, мужчины направлялись в кабачки, чтобы провести остаток дня за стаканчиком доброго вина. На Хаммонда же никто демонстративно не обращал внимания. Даже Ива Вильсон, вышедшая было на порог коттеджа, где она жила вдвоём с отцом, при виде его смутилась и поспешила захлопнуть за собой дверь. Похоже, Дон Вильсон запретил дочери общаться с «изменником».

В последующие дни ничего не изменилось. Только Тол Орр продолжал встречаться с Хаммондом: давал новому товарищу книги, учил его читать и писать, рассказывал о жизни людей на множествах других планет. В свою очередь Хаммонд поделился с ним воспоминаниями о двадцатом веке Земли, к которым алголианин отнёсся с ничуть не меньшим интересом, чем Таяна Марден.

Все свободное время Хаммонд обдумывал план побега. Задача была предельно ясна. Ни один заключённый не мог прежде покинуть Куум, потому что невозможно было проникнуть на территорию космопорта, огороженную со всех сторон силовым барьером. Проход в нём открывался лишь изнутри, из самого штаба охраны.

Проблема казалась неразрешимой, но однажды на Хаммонда снизошло озарение. Внезапно ему стал ясен весь план бегства. Оставшиеся дни он обдумывал нюансы предстоящей операции, однако не смог найти ни одной слабинки в своём замысле.

И всё же бегство теряло всякий смысл, если не удастся уговорить остальных хооменов присоединиться к нему. А это будет нелегко сделать — многие могут решить, что он пытается заманить их в ловушку враменов.

И все застопорилось. Шли неделя за неделей. Хаммонд загорел дочерна под палящим солнцем, его мускулы окрепли, он стал привыкать к одиночеству. Больше не доверяя никому, он сам научился водить тягач и обходился на работе без посторонней помощи.

Однажды днём он не спеша ехал вдоль края джунглей, направляясь к временному лагерю бригады, куда вскоре должен был прибыть грузовик со сменой. Вдруг послышались чьи-то приглушённые крики. Развернув машину, Хаммонд вломился в густой кустарник. Знакомый мускусный запах ударил ему в ноздри. Вскоре Хаммонд увидел рядом с зонтичным деревом чёрный лоснящийся холм — это был крупный грязь-феникс. Змеевидная голова, вцепившись клыками в бок отчаянно извивающегося человека, волокла свою жертву по земле к роговому панцирю.

Не раздумывая, Хаммонд направил тягач на монстра, от резкого удара вылетел из открытой кабины и упал в густой кустарник. С трудом поднявшись на ноги, он увидел, что тягач заехал на верхушку чудовища и там заглох. Сам же грязь-феникс остался цел и невредим, но на всякий случай втянул змеевидную голову под панцирь — так, как это делает земная черепаха в минуту опасности.

В нескольких футах от Хаммонда на ноги с проклятиями поднимался человек. Он был с ног до головы перепачкан в грязи, но, к счастью, отделался лишь ушибами. Это был Раб Куобба. Вытерев лицо, он в замешательстве посмотрел на своего спасителя.

— Хаммонд… Спасибо. Я уже прощался с жизнью, когда Бы подоспели… Похоже, зря я не доверял вам, друг!

— Рад слышать, — с усмешкой сказал Хаммонд. — Вряд ли шпион враменов стал бы рисковать своей шеей, спасая хоомена, верно?

Продолжая отряхивать комбинезон, Куобба уныло взглянул на него:

— А вот этому я никогда не верил, клянусь всеми солнцами. Ха! На кой чёрт враменам шпионы, когда они и так держат нас за горло? Но я здорово разозлился из-за того, что вы позволили этой проклятой Марден так ловко обвести себя вокруг пальца!

Хаммонд не стал возражать.

— Что ж, верно, я свалял дурака и теперь расплачиваюсь… — Внезапно он понял, что перед ним появился шанс, которого он давно ждал. — Куобба, послушайте. Хотели бы вы сбежать с Куума и вновь попытаться проникнуть на Алтар?

Куобба удивлённо вытаращил глаза.

— Ха, конечно хотел бы! Но разве это возможно?

— Я мог бы помочь Дону Вильсону и его людям попасть на звездолёт, — взволнованно заговорил Хаммонд. — У меня есть отличный план. Но ваши друзья не доверяют мне. Может быть, они послушаются вас, Раб?

— Хм… не знаю, — неуверенно ответил Куобба. — А что за идея?

— Скоро на Куум прилетит звездолёт…

— Ничего себе скоро! — прервал его вегианин. — Последний транспорт улетел всего несколько дней назад, значит, следующего ждать, считай, целый месяц.

Хаммонд снисходительно улыбнулся.

— Прилетит, не сомневайтесь. Я могу пригласить звездолёт на Куум в любой момент, и это будет не какой-то там транспорт.

— Слушаю, — заинтересовавшись, сказал Куобба.

Хаммонд подробно объяснил свой план. Лицо Куоббы вытягивалось всё больше и больше, и под конец он со вздохом покачал головой.

— Ха, это будет нелёгкая работёнка! Да и риск велик, слишком велик. Но если нам немного повезёт…

— Согласны участвовать в этой авантюре?

Куобба хохотнул.

— Ещё бы! Я — астронавт, а не лесоруб. Ха! Мне осточертело копаться в грязи. Что от меня требуется, Кирк?

— Начинаем готовиться к побегу немедленно. Поговорите с друзьями, найдите желающих рискнуть головой ради свободы. Только не упоминайте моё имя, скажите, что сами придумали этот план.

Куобба понимающе кивнул.

— Хорошо, я постараюсь повесить им лапшу на уши. Хотя, боюсь, они поймут, откуда дует ветер. Учтите, Кирк, если это дело не выгорит, вас разорвут на куски!

— Я знаю, — коротко сказал Хаммонд.

Поздно вечером, когда офицер охраны совершал традиционный обход посёлка, Хаммонд дождался, пока он зашёл в холл барака, и сказал:

— Капитан, у меня к вам просьба.

Все хоомены, находившиеся в комнате, немедленно замолчали и насторожённо посмотрели на Хаммонда.

— Чего же вы хотите? — равнодушно спросил охранник.

— Когда меня ссылали на Куум, суд постановил: если когда-нибудь я соглашусь сотрудничать с враменами-историками, то меня немедленно освободят. Поразмыслив, я решил принять предложение. Можете вы поставить об этом в известность начальство, а также Таяну Марден?

Офицер охраны находился на службе у Федерации Солнц и всё же был хооменом. С неприязнью глядя на Хаммонда, он неохотно ответил после долгой паузы:

— Хорошо, я передам на Землю сообщение о вашей просьбе.

Когда он ушёл, раздражённо хлопнув дверью, Гурт Ланг подошёл к Хаммонду и с ненавистью оглядел его с ног до головы.