Глава 10

Волшебники Ильдакара устроили в честь гостей роскошный пир.

Натан много столетий читал о мифическом древнем городе и теперь наслаждался прогулкой по спиралям улиц и видом висячих садов, побеленных зданий, черепичных крыш и величественных высоких башен. Он хотел ущипнуть себя, чтобы проверить, не погрузился ли он в некий транс.

Но его интерес к славе Ильдакара был не только академическим. Натан надеялся, что найдет здесь решение своей проблемы. Эта надежда зародилась в нем, когда он увидел мегаполис с головокружительной высоты Кол Адаира.

Оказавшись там, волшебник узрит то, что поможет ему вновь обрести целостность.

Теперь он знал, что это значит. Натан был уверен, что именно здесь он должен был оказаться, и именно здесь легендарные талантливые волшебники смогут возродить его дар. Он вновь обретет целостность.

— Отличный повод для великолепного пира. — Главнокомандующий волшебник Максим стал выкрикивать распоряжения так громко, что испугал жаворонков Торы: — Созовите поваров! Забейте свежего яксена. Пусть пекари потрудятся на славу. У нас будет пир! — Максим с сарказмом глянул на невозмутимую властительницу. — Как видите, моя жена просто дрожит от предвкушения.

Тора провела руками по голубому платью, которое льнуло к телу.

— Ильдакар будет защищаться от всех врагов, как внутренних, так и внешних, но мы с теплом и добротой относимся к нашим друзьям.

Верховный капитан Эйвери стоял рядом с властительницей, и Натан заметил, что тот питает к своей правительнице любовные чувства. Хотя Эйвери командовал обороной всего города, его больше интересовала защита этой красивой, но холодной женщины.

Подошли слуги, которые не поднимали глаз и разговаривали приглушенными голосами. Повинуясь приказу, они вывели Натана, Никки и Бэннона из башни властителей и повели через вершину плато к большому вычурному особняку.

— Это дворец главнокомандующего волшебника и властительницы, — сказал слуга, который постоянно вздыхал. — Каждому из вас полагаются покои для гостей. Там вы сможете помыться и переодеться в свежую одежду, которую мы предоставим. Пир начнется через час. — Мужчина любезно улыбнулся, но без теплоты. — Надеюсь, вы проголодались.

У Натана заурчало в животе, и старик решил, что не против застолья. Ему не терпелось изложить свою проблему и попросить волшебников вернуть дар, чтобы он мог снова использовать мощь магии…

— Через час? — спросил Бэннон. — На подготовку к такому роскошному пиру может уйти несколько дней.

Слуга прищурился, отчего в углах его глаз появились морщинки.

— Да, но члены палаты волшебников не пожелают ждать. Как они повелели, так мы все и устроим.

Особняк представлял собой огромное строение с искусными украшениями. Высокие колонны были из мрамора с красными и золотыми прожилками, на замысловатых капителях были выгравированы руны заклинаний. На пурпурных знаменах красовался символ Ильдакара — солнце с расходящимися от него молниями.

После, как слуги проводили Бэннона и Никки в их комнаты, Натан оглядел свои покои — с большой кроватью, прозрачными занавесками на распахнутых окнах, цветочными горшками с багряным львиным зевом и геранью, которая свисала за перила балкона. На стене висела чаша для умывания с зеркальной гладью воды.

Когда Натан погрузил руки в воду, его отражение расплескалось. Дорожная пыль покрывала лицо волшебника, а длинные волосы превратились в космы. Он быстро умылся и осмотрел одежду, оставленную слугами. Так приятно вновь облачиться в приличную одежду.

Через час посвежевший Натан Рал в ильдакарском наряде чувствовал себя новым человеком, хотя пока и не волшебником. Предоставленный ему балахон был сшит из плотного шелка изумрудного цвета. Манжеты и подол были оторочены медью. Этот наряд отличался от щегольской дорожной одежды Натана, но хотя бы был чистым.

Волшебник расчесал свои влажные волосы черепаховым гребнем, который нашел среди обломков после кораблекрушения на Призрачном бреге. Он был приятно удивлен, обнаружив, что его волосы отросли достаточно, чтобы перевязать их лентой. Не найдя зеркал, чтобы оценить свой внешний вид, Натан посмотрел на свое отражение в воде настенной чаши и решил, что выглядит вполне недурно. Такой изысканный наряд подходил странствующему послу Д'Хары.

Когда он присоединился к Никки и Бэннону в холле перед обеденным залом, то увидел, что юный мечник тоже умылся и надел новую бордовую тунику с черным поясом и свободные коричневые шаровары, в которых ему явно было неловко. Никки тоже предложили изысканный наряд, но она предпочла постирать свое черное дорожное платье и высушить его своим даром. Фасон отличался от моды Ильдакара на просторные одежды, но Никки выглядела потрясающе. Ее светлые волосы были расчесаны и заколоты назад. Украшений она не надела, проигнорировав множество вариантов, предложенных хозяевами. Казалось, колдунья не нуждается в драгоценностях.

— Выглядишь очаровательно, колдунья, — произнес Натан.

Никки посмотрела на него, подняв брови.

— Я предпочитаю не очаровательно выглядеть, а вызывать уважение.

— Твоя красота вполне справляется с этой задачей.

— Надеюсь, я смогу помочь тебе добиться того, к чему ты стремишься, волшебник. Мы будем рады, если ты вернешься в норму. — Она повернулась и пошла за прислугой в обеденный зал. Натан знал, что Никки не нравилось ни получать комплименты, ни раздавать их.

Бэннон с улыбкой последовал за Никки.

— Я никогда не бывал в таком городе. Пир с правителями! Пресвятая Мать морей, хотел бы я рассказать об этом на Кирии.

— А кому? Я полагал, что на острове у тебя никого не осталось. — Натан не подумал о боли, которую могут причинить такие слова.

Юноша переменился в лице. На Кирии его жестокий отец избил мать до смерти. Ян, друг детства, был захвачен норукайскими работорговцами, и сбежавший Бэннон остался один на один со своим чувством вины. Нет, напоминания об отчем доме не были приятными.

Чувствуя себя виноватым, Натан сжал плечо Бэннона:

— Прости, мой мальчик. Мы отправились увидеть мир, как ты и хотел, а Ильдакар — наша самая важная цель. Мы вместе насладимся этим городом.

Бэннон нацепил на лицо жизнерадостное выражение:

— Да, это точно.

Втроем они вошли в огромный обеденный зал — просторное помещение с открытым потолком, с которого свисали покачивающиеся плети пурпурного вьюнка. На обеденном столе через каждые пять футов стояли вазы с пышными букетами. Золотая клетка с певчими птицами висела на стойке позади кресла властительницы. Жаворонки порхали по клетке и изредка неохотно пели.

Когда Натан посмотрел на изобилие блюд на столе, его живот снова заурчал. Посреди стола стояла подставка со шкворчащим мясом с травами, сок с которого стекал в овальную миску. В корзинах лежал хлеб с ягодами и сухофруктами, которые напоминали инкрустированные в золото драгоценные камни. Тут были чаши с целыми горами фруктов и творожным пудингом; блюда с жареным картофелем и яркими корнеплодами, смазанными таявшим маслом. Повсюду суетились слуги, будто муравьи в растревоженном муравейнике.

Тора и Максим сидели во главе стола, а Эйвери стоял возле них навытяжку. Шестеро членов палаты волшебников расселись по обеим сторонам стола. Натан с удивлением обнаружил за столом Амоса и двух его друзей. Увидев трех юношей, Бэннон поприветствовал их улыбкой, а затем растерялся, когда они не обратили на него внимания.

Эльза, пожилая представительница палаты волшебников, была в серебристом платье, подчеркивавшем ее крепкую фигуру. На плечах у нее была кружевная серая шаль. Она посмотрела на Натана и указала на свободное место рядом с собой.

— Волшебник, не присоединитесь ко мне? Кресло рядом с главнокомандующим волшебником отведено для колдуньи Никки.

— С радостью, моя дорогая, — сказал Натан, присаживаясь к ней.

Эльза была скорее привлекательной, чем красивой, и напоминала Натану аббатису Аннелину Алдуррен, с которой он провел немало времени после того, как они спланировали побег из Дворца Пророков. Энн была интересным спутником и, хотя она частенько разочаровывала Натана, волшебник относился к ней с теплотой. Он с грустью вспоминал, что ее убили сестры Тьмы, но за свою тысячелетнюю жизнь смирился с неизбежностью потери друзей и близких.

Натан улыбнулся Эльзе и собрался с мыслями, разгладив складки своего зеленого балахона.

— Пахнет аппетитно, да и компания прекрасная.

— Ильдакар постарался на славу, — произнесла властительница Тора. — Нам не терпится услышать, откуда вы пришли и зачем.

Обворожительная Никки в черном платье сидела с прямой спиной рядом с Максимом. Ее тарелка была пуста, а члены палаты волшебники ждали, пока слуги обслужат их. Высокий длиннорукий мужчина стал кривым ножом нарезать ломтиками сочное жареное мясо. Он положил кусок на тарелку Никки, потом Натана, а затем и Бэннона.

— Жареный яксен — это изумительное, особое блюдо нашего города, — сказал Максим, причмокивая губами.

— Подайте мне самый недожаренный ломтик, — проворчал Айвен со своего места.

— Яксена вскармливают особым образом, чтобы получить самое нежное мясо, — пояснил волшебник Андре, сидевший рядом с Айвеном. — Мы тщательно занимались их разведением в течение полутора тысяч лет нашей изоляции, ммм? Каждый кусочек просто тает во рту. — Он поднял тарелку, чтобы туда положили порцию мяса.

Никки, которую мало интересовала еда, деловито заговорила:

— Мы пришли из Д'Хары. Наш магистр Ричард Рал одержал победу над воскресшим Сулаканом, а до этого над Джеганем и Имперским Орденом. После победы мы отправились в Древний мир, чтобы рассказать о новом порядке и убедиться, что тиранов больше нет.

Натан промокнул губы салфеткой и сказал: