- Сам поеду!

Потом он вызвал Мадлен и отдал все необходимые распоряжения.

6. ТРОПИЧЕСКОЕ ВООБРАЖЕНИЕ

Над Парагваем стояло бледно-фиолетовое, безоблачное до омерзения весеннее небо.

Комиссар Фухе прочертил его, как метеор, описал сложную для своего возраста траекторию и оставил за собой красивый фосфоресцирующий след: это догорали остатки одежды комиссара. В небе мелькнули знакомые всему миру ботинки из пуленепробиваемой соломы, на секунду показался мужественный, изрядно разбухший от пива профиль Фухе, его знаменитый декольтированный череп, и комиссар, преодолевая сопротивление шифера, проломил любовно сработанную складскую кровлю, совершивв жесткую посадку на кучу битого кирпича.

Тропическое вображение местных жителей было взбудоражено в этот день еще раз. Вслед за так неожиданно прибывшим в Парагвай комиссаром поголовной полиции городок посетило невесть где летавшее пресс-папье, которое, в отличие от своего строптивого хозяина, проявило больше человеколюбия, чем можно было ожидать. Пресс-папье выбрало наиболее безлюдный район города и рухнуло там посреди свалки, образовав неизвестный доселе науке кратер.

Комиссар Фухе полежал немного для приличия, затем грузно поднялся, стряхнул с одежды атмосферные осадки, осколки кирпича и приготовился к борьбе.

Первым и самым неотложным делом было обзавестись сколь-нибудь приличной одеждой взамен той, что, сгорая, осветила окрестности городка.

Пара брюк, какой-то чехол на верхнюю часть туловища - все это Фухе тут же отобрал у кстати подвернувшегося старьевщика. В этом одеянии он и вышел в город.

Самым удивительным было то, что уже через пять минут он увидел Алекса. Но Алекс почему-то не узнал Фухе или не пожелал узнать.

"Что за чертовщина? - подумал Фухе, затягиваясь "Синей птицей". Наверное, Алекс получил какие-то указания от Конга, и его поведение часть хорошо продуманной, но непонятной мне пока игры".

Фухе вдруг вспомнил, что все его деньги, документы и вещи остались в чемодане у Алекса.

- А чтоб их всех с этой конспирацией!.. - сказал комиссар в полголоса и решительно направился к Алексу в своем не совсем цивилизованном виде. Вопреки ожиданиям Алекс не расплылся в улыбке, не предложил ему таблетку сгущенного пива и вообще никак не обнаружил своих чувств к комиссару.

- Ну, здоров, паршивец, так тебя и эдак! - обратился Фухе к Алексу, умеряя злость.

- Простите не имею чести... - начал было Алекс.

- Это положим мне и без тебя известно, - беззлобно проскрипел Фухе и дружески ткнул Габриэля кулаком в живот.

Но Алекс удивил комиссара. Фухе мог ожидать чего угодно. Того, например, что Алекс даст ему сдачи или просто шлепнется в лужу - в зависимости от настроения. Или, наконец, этот его дружеский пинок вызовет к жизни пространный монолог негативного толка. Но Алекс вместо этого охнул, повалился мешком на землю и стал скоропостижно умирать.

Поначалу Фухе растерялся. Он схватил друга и соратника в охапку и прыжками понесся к ближайшему заведению, где наливали. Остудив горящие трубы двумя стаканами пульке, Фухе впомнил про Алекса и предложил ему выпить.

- Да не пью я... - с непонятной досадой произнес Габриэль и продолжил агонию.

Внезапный отказ Алекса от алкоголя испугал комиссара куда больше, чем его красочное умирание. И с криком: "А вот это уже серьезно!" - Фухе влил в глотку соратника стакан.

Алекс сразу же разогнулся, потом согнулся, а затем уже загнулся и так застыл.

- Чудеса, - развел руками Фухе и пошел прочь.

Комиссар степенно разгуливал по знакомым улицам Асунсьона, пялился на зеркальные витрины, красочные афиши и рекламы и вспоминал свой предыдущий приезд, пытаясь представить, что его ждет. Первое впечатление было благоприятным: на улицах не рвались бомбы, не было видно трупов и крови, не было видно трупов и крови, не бегали обнаженные негры с мечами наперевес.

Комиссар Фухе вздохнул. Ему предстояло выяснить местонахождение самолета, пассажиров, экипажа и, конечно, террористов. И все это расположить потом по своим местам. Фухе вспомнил, что лишился денег, и яростно выругался. Тут же из-за забора на звук брани вылетел здоровенный осколок кирпича и вознамерился соединиться с мудрым черепом комиссара. Фухе плевком остановил кирпич, а еще одним - прогнал его обратно за забор. Откуда раздались жуткие вопли. Фухе поспешил убраться за угол. Там стоял приличного вида голодранец в вывернутом наизнанку пиджаке без рукавов и пуговиц.

- Скажите, сеньор... - начал было Фухе общение, но незнакомец посмотрел на него, как на утопленника и шарахнулся в сторону.

Комиссар оглядел себя. На нем была сиротская рубаха мешочного покроя, штанишки-харакири и ботинки с пуленепробиваемыми подошвами. Этот ансамбль венчала кепка с оторваным козырьком.

"Как будто все в порядке, - решил комиссар. - Однако какие они здесь пугливые!"

Через минуту Фухе зашел в бар-вытрезвитель.

Посетители втретили его гробовым молчанием. Все, как по команде, повернули головы в сторону комиссара.

- Видали? - кто-то нарушил молчание. - Явился!

- Сам Фухе пожаловал!

- Убица президента!

- Вот так втреча!

Фухе досадливо сморщился. Как обычно в этой проклятой стране все все знали!

- Сеньоры! - Фухе начал издалека. - Как я рад видеть ваши дружеские опухшие лица, ловить эти открытые беззубые улыбки! Как я рад снова встретиться с вами!

- Скажет тоже! - раздалось из-за столика справа. - Вы слыхали? Рад ловить улыбки... А сколько таких улыбок ты погасил своим варварским пресс-папье? Вот что ты нам скажи!

Фухе смутился.

- Но я не за этим к вам приехал...

- Знаем, знаем! - перебили комиссара из-за столика слева. - Ты пришел, чтобы найти террористов, которые угнали самолет. Так и говори по существу!

Фухе понял, что борьба бесполезна, и открыл карты.

- Да, приехал, да, разыскиваю, а что здесь такого? Я на работе!

- Мы все здесь на работе! - ответил правый столик, и все дружно заржали.

- Так кто мне скажет, где террористы?

- Могу я! Или я! Или я! - донеслось из зала. - Можем хором, если хочешь! Гони монету и настраивай локаторы!

- У меня нет с собой денег. Но я могу выписать чек...

- Проваливай со своим чеком!

- Вон отсюда, садюга!

- Убирайся из нашей страны, проклятый пресс-папьист!

В комиссара полетели объедки, и он покинул заведение столь поспешно, что у стороннего наблюдателя могло сложиться впечатление, будто ему дали пинка.

Фухе побродил по улицам, потом рискнул сунуться в ресторан.

- Бандит Фухе пришел!

- Отродье садистское!

- Зачем убил президента?

- Зачем ты угробил двойника Алекса несвежим виски?

"Двойника Алекса? Хм!.." - в голове у Фухе со скрежитом стали проворачиваться шестиренки. Вот почему тот Алекс был таким странным!

Но комиссару не дали додумать до конца: ему в голову тут же угодила пустая бутылка.

- Убийца президента, вон из нашей страны! - кричали отовсюду.

Когда Фухе выгнали еще из полдюжины заведений, он в панике закричал:

- Проклятая страна, проклятый народ! Домой, в свою великую, хоть и нейтральную державу!

Но тут он вспомнил ненавистное начальство, издевательства шефа, его постоянные придирки и унижение, которому он подвергал комиссара. Фухе в сердцах плюнул, бросил окурок и каблуком придал ему прошлогодний вид.

- К черту Конга! Бежать! Бежать за тридевять земель, в Океанию, на необитаемый остров, куда-нибудь! Хочу умереть спокойно!

Фухе добежал трусцой до аэропорта. Денег на билет не было. Он открыл первый попавшийся чемодан на транспортере, выбросил его содержимое и поспешно забрался внутрь.

Через полчаса самолет уже уносил комиссара прочь из ненавистного Парагвая.

7. БРЕМЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ

Как и следовало ожидать, самолет, в который забрался Фухе, не достиг пункта назначения, он вообще ничего не достиг. Авиалайнер взорвался над океаном в тысяче миль от ближайщей суши, а багажное отделение, в котором путешествовал комиссар, разломилось на части, и Фухе выгреб на плоту из связанных за ручки чемоданов к маленькому островку, совершенно лишенному цивилизации.