По-первости такое даже пугает, хочется крикнуть «Включите свет, дышать темно». Но потом привыкаешь и даже не обращаешь внимание.
Подъехали к небольшой рощице, редкой и сухой, но в темноте кажущейся просто чащей. Первым делом выгрузили ящик виски, складные стульчики и закуску. Устроились и принялись дальше праздновать отъезд полковника Крокодила, пока проводники рубили сухие кусты на костер и ставили палатки на ночь…
Саванна тихо шумела ветром, издалека откуда-то раздавался тоскливый рык, очевидно львам было скучно и им снова хотелось дневного представления со стрельбой и криками. Изредка кто-то шумно вздыхал, будто подтверждая эмоции львов…
Шумно вздыхал.
Кто-то.
Рядом.
Крокодил на всякий случай прислушался. Точно! Кто-то вздыхает.
— Мужики, слышите?
— Что? — генералу М. было хорошо и покойно. С его точки зрения день прошел не зря. Ему казалось, что теперь-то точно будет, что рассказать внукам.
— Дышит кто-то.
— Где?
— Да вроде где-то недалеко.
— Ну и что, — отмахнулся было генерал, но потом опять раздался этот самый печальный, сильный и глубокий вздох «Ффффууууухххх-ССссс».
— Оппа! — удивился переводчик
— Ффффууууухххх-ССссс, — ответили ему из темноты.
— Эй, Мбонга! — громко зашептал переводчик, — Иди сюда!
Главный проводник, который только что разжег костер, кивнул и подошел:
— Мбонга, а что это?
— А?
— Ну это, слушай, — из темноты снова раздалось тяжелое дыхание.
— Упс, — только и смог выдавить из себя Мбонга и даже в свете костра было видно, как лицо его посерело.
— Чего это ты?
— Я… господин, это, наверное… — лепетал Мбонга, больше всего на свете ему хотелось куда-нибудь улететь.
— Да что ты его спрашиваешь? — возмутился генерал, — Давай, включай фонарь и сами посмотрим.
— Не надо, господин генерал! Не надо! — отчаянно замахал руками Мбонга, — Надо тихо. Уйти тихо. Собрать вещи. Собрать виски и уйти! Не ходить смотреть — уйти!
— А чего там?
— Забыл, — сокрушался Мбонга, — Слово забыл!
— Ну, вспоминай пока, а мы поглядим, — отрезал генерал, схватил мощный фонарь на длинной ручке, автомат и пошел на звуки. Следом за ним, гуськом, потянулись и остальные офицеры. Полковник Крокодил пошел в числе первых — его разбирало любопытство, несмотря на испуг Мбонги.
Звук раздался уже совсем близко, буквально в паре метров. Генерал вскинул фонарь, которым светил себе под ноги, чтобы не споткнуться и направил луч прямо. В луче показалось что-то большое, морщинистое и серое. Очень большое. У него было две ноги и еще что-то болталось по середине.
— Кто это? — шепотом спросил генерал.
— Не понятно, посвети вокруг, — посоветовали сзади.
— Ой, а знаете на что это похоже? — сказал переводчик, — На такую огромную, большую такую жопу…
— Вспо-о-омнил! — раздался сзади крик Мбонги, — Элефанте! Это Элефанте!!! Бегите оттуда!!
Смысл сказанного дошел до всех не сразу.
— Слон! Твою мать! — сообразил полковник Крокодил.
Будто услышав его слова, огромное серое с ногами крупно вздрогнуло и гулко зашевелило кустами, разворачиваясь. «Фуууххссс???» вопросительно просопел разбуженный слон, повернулся к людям и подслеповато заморгал маленькими глазками в луче фонаря.
— А-а-а — сначала как-то неуверенно и тихо начал переводчик.
— А-А-А!!! — подхватил генерал, роняя фонарь.
— А-А-А-А-А, бля-а-а-а-а!!! — заорали военные советники и, не разбирая дороги, ломанулись прочь.
— Фуухххссс! — обиженно фыркнул слон и потрусил следом.
Спотыкаясь и падая, господа офицеры ворвались в лагерь и запрыгнули в джипы. В них, дрожа аки осиновые листы, сидели проводники, машины были уже заведены.
— А-А-А!!! — кричал генерал, показывая себе за спину, где шумел элефант.
— А-А-А!!! — соглашался с ним Мбонга, дергая дрожащими руками рычаг переключения скоростей. Ему страшно мешал висевший на плече автомат и он, не долго думая, выкинул его прочь. Наконец, взревев двигателями, джипы, будто леопарды, прыгнули с места и понеслись в саванну, прыгая по кочкам.
Ехали долго. По крайней мере, достаточно долго, чтобы убедиться в том, что слон их не преследует. Остановились, отдышались.
— Вот, дела-а-а, — протянул генерал, успокаиваясь и закуривая.
— Мда, — поддержал Крокодил.
— А почему никто не стрелял? — спросил проводник.
— А ты почему не стрелял? У тебя же тоже автомат был, — ехидно спросил генерал.
— Забыл… — покраснел переводчик.
— Вот и мы… забыли. Да и слона с одной очереди не завалишь, он тебя еще потом растоптать успеет.
— Ну и ладно, плохо только, что мы всё там оставили.
— Да…
— Почему же всё? — хитро усмехнулся Крокодил.
— А что взяли?
— Самое главное, — Палыч кивнул на багажник, там, чудом не разбившийся вдребезги, стоял ящик виски.
— Оппа! Это кто постарался? Ты, Мбонга? Молодец! Хвалю! Вот что ты слова забываешь, это плохо, а что сообразил ящик захватить, это ты молодец!! — генерал снова воспрял духом, — Ну что, мужики! Удалось сафари?
— Удалось, еще как!
— Понравилось? — спросил генерал у полковника Крокодила.
— Ага, весело, блин, — улыбнулся Крокодил.
— Ну вот! Будет что вспомнить! А знаешь, что у нас будет дальше по плану?
— Что, — насторожился Палыч.
— Сафари африканское, будем считать, у нас было, следующим пунктом африканское трофи!!! На уазиках!
— Не, не, не! Не надо, — схватился за голову полковник Крокодил.
Как полковник Крокодил старшим машины был
Грузовики типа ГАЗ-66 и ГАЗ-53 называются «два притопа, три прихлопа». По крайней мере, когда в армии я учился вождению на таком грузовичке, я именно так его и называл. Почему? Да потому что для того, чтобы переключить передачу, надо выжать педаль сцепления, перевести рычаг переключения на нейтраль, потом выжать сцепление еще раз, и только потом на нужную передачу.
Идиотизм, ей богу! Ездить с непривычки совершенно неудобно и опасно — постоянно задумываешься над этим действием и теряешь контроль за дорогой. Что я, что полковник Крокодил, не понимаем изысканности извращения конструкторов.
Еще Крокодил никогда не понимал, зачем, перед тем как выезжать на перекресток надо включать первую передачу, доехать до середины перекрестка или поворота, затем включить вторую передачу, выбраться на ровный участок дороги и врубить третью.
Будучи старшим машины, он постоянно пытался внушить водителю-солдату, что так делать не надо, потому что опасно и глупо:
— Дурень, ты зачем так делаешь? Вруби первую, на ней проезжай перекресток, там, за поворотом, уже за рычаг надергаешься, да на педальки понажимаешь!
Солдат каждый раз оправдывался привычкой и соглашался, что так делать нельзя, но все равно каждый раз делал по-своему.
— Смотри, доиграешься когда-нибудь! — ворчал лейтенант. И оказался прав, накаркал.
Чехословакия, по сути, совсем небольшое государство, тем более находится в Европе, оттого ее всю вдоль и поперек пересекают железные дороги. Такой плотности «железок» на километр пути в СССР не встретишь.
ГАЗ-66 уверенно ковылял по дороге к родной части. В кабине находился только старший машины лейтенант Крокодил, водитель, да был еще груз в кузове. Ехать оставалось совсем немного, вот-вот уже, почти. Добрались по узкой грунтовке до «железки», проходящей прямо через лес, остановились, осмотрелись — поезда не видно. Для верности еще и прислушались, поскольку дорога в паре сотен метров делала поворот и скрывалась за лесом — слышно тоже ничего не было.
— Ну, поехали, — скомандовал лейтенант.
Боец (да, он тоже из соплеменников Худыйбердыева), выжал сцепление раз, второй, врубил первую передачу и нажал на педаль газа. Грузовичок пернул, запыхтел, и сонным осликом поплелся через переезд. Когда он забрался на насыпь, боец снова выжал сцепление и перевел рычаг на нейтраль.