- И по дороге никуда не заходили?

- Никуда не заходили, - уже понимая, что сказала что-то не то, упавшим голосом повторила Зинаида. - А может, куда и заходили. Все-то не упомнишь.

- А вам не кажется странным, что молодая женщина в субботу не помнит, куда она забегала во вторник утром? - насмешливо спросил я, наблюдая, как ее лоб покрывается мелким бисером пота.

- А вот потому и не помним, что молодые, - попробовала она выправить ситуацию, но, понимая, что может еще больше запутаться, махнула рукой и замолчала.

Поблагодарив ее за сказочное гостеприимство, я направился к выходу.

- Подождите, Костя, - уже в передней крепко взяв меня за плечо, взмолилась она. - Я не знаю, куда Галка заходила утром, но спала она у меня.

- Возможно, хотя и маловероятно, - улыбнувшись, возразил я.

- Почему это маловероятно?

- Потому что вы даже не знаете, во что она была в тот вечер одета.

- Как это не знаю? - воспрянула духом Зинаида. - На ней была кожаная куртка и новая черная юбка. Она недавно ее купила.

- Она что же - так и просидела у вас весь вечер в кожаной куртке?

- Нет, конечно, раздевалась. Под курткой у нее была синяя кофточка.

- В том-то и дело, дорогая Зинаида Васильевна, что синей кофты на ней в тот вечер не было. Она надела ее только утром у себя дома. Всего хорошего.

* * *

- Что же у нас получается, товарищ Гончаров? Вы что-нибудь понимаете?

- Ни черта я, Константин Иванович, не понимаю, кроме того, что Галина Георгиевна солгала своему сыну и мне, заявляя, что в ту ночь она почивала у своей подружки Зинаиды. Врет, но зачем? Не она же, в конце концов, хладнокровно всадила нож в четыре сердца! Хотя черт их, баб, поймет. И еще эта непонятная Мара, любовница Андрея! Кто она такая и с чем ее едят? Безусловно, лошадка темная. Надо сознаться, прав был тесть, называя их змеиным клубком. А тут еще маячит не совсем хрустальная фигура нашей заказчицы Тамары Дмитриевны Ерошиной, тоже, видать, стерва добрая. Однако все это второстепенно. На первом месте как был, так и остается Будулай, но вполне возможно, что с ним знаком кто-то из вышеупомянутых женщин. Но кто? У меня их три: Галина Георгиевна, Тамара Дмитриевна и незнакомая пока Мара. С кем из них у простого рабочего мужика может быть связь? Вряд ли это Галина Георгиевна, а тем более Мара. Видимых контактов здесь не прослеживается. Что же касаемо Тамары Дмитриевны, то картинка тут рисуется интереснее. Первое и самое главное - это то, что они вполне могли познакомиться на работе в фирме. Насколько мне помнится, Тамара довольно долго замещала свою сестру, когда та нежила свое тело в Средиземном море. Возможно, как раз в это время Будулай, требуя денег, штурмовал бухгалтерию. Чем не повод для знакомства? А дальше все просто, как геометрия Лобачевского. Они полюбили друг друга пылко и страстно, настолько страстно, что разработали маленький планчик, воплощение которого сулило им веселую жизнь и достойную старость.

Этот план был примитивен и прост. Заключался он в том, что однажды вечером Тамара Дмитриевна пожалует в гости к своей сестре с бутылочкой вина, сдобренного клофелином. Ничего не подозревающие супруги с благодарностью выдуют снотворное и забудутся вечным сном, потому что, когда они уснут, она откроет дверь и впустит Будулая. Вероятно, сама она процесс умерщвления смотреть не захочет, а займется более серьезным делом - поиском денег...

- Это ты уже рассказывал, - неожиданно прервал мой монолог неизвестно откуда появившийся тесть. - Тебе бы, Костик, в больничку, в психушечку прилечь не вредно. Уж больно часто ты сам с собою беседы ведешь.

- А я вас и не заметил. И давно вы подслушиваете?

- Сразу как пришел, а пришел я следом за тобой, так что я внимательно следил за течением мысли и умственной работой твоих больных мозгов. Ты бы поаккуратней с ними, штука дефицитная и нужная.

- Не скажите. Например, вы прекрасно без них обходитесь.

- Ладно, остряк, из твоего бормотания я понял, что алиби Галины Чернореченской ее подруга не подтвердила. Как ты ее прижал?

- Это не я, это она прижала меня в передней своими гиперболическими бюстами, а в общем-то все было легко и просто. Она заявила, что утром они сразу же отправились на работу, а между тем, как вы помните, Андрей русским языком нам сказал, что перед работой мать на полчаса забегала домой, чтобы принять душ и надеть синюю кофточку. Еще вопросы будут?

- Нет, - лаконично ответил тесть. - Давай ужинать.

- Увольте. Эта Зинаида Васильевна так меня накормила, что хватит на неделю.

- Тогда иди и систематизируй все диктофонные записи, а то у нас там сам черт ногу сломит, а с едой, так и быть, я сам справлюсь, - пообещал он, однако совершенно напрасно и преждевременно.

Откушать приготовленную Милкой курицу ему помешал тревожный и долгий звонок в дверь. Пришла та, кого я меньше всего ожидал, да еще в десять часов вечера. Собственной персоной, чуть смущаясь, в дверях стояла Тамара Дмитриевна Ерошина.

- Простите меня за позднее вторжение. - Сделав виноватое личико, она прошла в глубь передней. - Но мы с вами договаривались, что если я вспомню что-то важное, то непременно вам сообщу. Так я вспомнила.

- Проходите в кабинет, - с интересом глядя на ее волосы, пригласил тесть.

- Я не отниму у вас много времени, - подчеркнуто робко садясь на краешек кресла, пообещала она. - Еще раз простите.

- Прощаем, - прервал ее словоизлияния полковник. - Ближе к делу. Что вы там такое вспомнили, чтобы на ночь глядя рассказать нам об этом?

- Да, конечно, видите ли, старшая дочь моей сестры, Маша, вела дневник, причем вела аккуратно, вот я и подумала: а что, если в нем она описала последний роковой вечер их жизни?

- Любопытно, - едва уловимо улыбнулся полковник. - И где же этот самый дневник?

- Не знаю, скорее всего, он остался в квартире. У нее на письменном столе. Не думаю, что милиция могла проявить интерес к детским каракулям.

- Возможно, - уже откровенно ухмыльнулся Ефимов. - Но что вы предлагаете?

- Взять этот дневник и внимательно его прочитать, - округлив глаза, поделилась она с нами своим крамольным замыслом.

- Но для этого, как минимум, нужно попасть в квартиру, - пронзительно глядя ей в глаза, ответил полковник. - У вас есть ключи?

- В том-то и дело, что нет, - огорченно призналась она. - В милицию забрали.

- Тогда я не представляю, каким образом вы себе мыслите это осуществить. Отмычками? Извините, но мы таким сложным инструментом не владеем, а кроме того, дверь опечатана.

- Но может быть, как-то сверху, через балкон? Как, Константин Иванович?

- Извините, Тамара Дмитриевна, но и альпинисты из нас хреновые.

- И вы меня извините. - Поджав губы, она двинулась к выходу. - Кажется, я связалась не с теми людьми и теперь об этом очень жалею.

- Сядьте, Тамара Дмитриевна! - грубо окрикнул ее Ефимов. - Вы связались именно с теми людьми, только не понимаю, зачем вы это сделали?

- Что сделала? - чуть откинув голову, с вызовом спросила она.

- Почему вы обратились к нам за помощью?

- Я надеялась, что вы мне поможете и отыщете преступника.

- Зачем, когда вы сами знаете его имя? - Старательно раскуривая сигарету, полковник с прищуром следил за ее реакцией. - Вы давно знаете имя преступника, а точнее сказать, преступников.

- Что вы такое говорите? - вспыхнула она. - Я вас не понимаю.

- Я вот тоже не понимаю, за каким чертом вы затеяли с нами игру, игру с огнем. Вам мало милиции?

- Простите, но я в самом деле не понимаю ваши намеки и недосказанности. Может быть, вы соизволите говорить яснее?

- Пожалуйста. Вы заранее обо всем договорились с Будулаем, а в этот злосчастный понедельник наконец решили осуществить свой план. Поздно вечером вы явились к Чернореченским в гости, опоили их какой-то гадостью, а когда они уснули, вы впустили своего дружка. Пока он резал вашу сестру и племянниц, вы преспокойно искали деньги и, кажется, немало в этом преуспели. Я опустил все подробности, но лишь очертил события и персонажи той ночи.