– Итак, что нового? – спросил Малко.

Американец чуть не поперхнулся.

– Это вы меня спрашиваете? Наверное, у вас есть что-либо сообщить мне.

– Меня интересуют результаты наблюдения за Народным банком.

Джон Кэнон покачал головой.

– Ничего нет. Мы нашли идеальное место для подслушивания. Прямо напротив. Мы ловили все. Однако в сотне метров находится передатчик Радио Сингапура. Поэтому наши парии ловили только малайзийскую музыку...

Если бы речь шла не о столь серьезных вещах, Малко бы рассмеялся. Он остановился возле великолепной фиолетовой орхидеи.

– А ваши связи со Специальным бюро?

Джон Кэнон покачал головой.

– Они прикидываются слепыми и глухими. Теперь скажите мне, что вы узнали. Уже четыре дня, как меня бомбардируют телеграммами из советского отдела.

Малко посмотрел на орхидею.

– Лим говорил со мною перед смертью, – сказал он. – У него был сейф, где хранились все документы, Относящиеся к этому делу. За ним гонялись только для того, чтобы выведать, где находится этот сейф. И я сегодня, кажется, единственный человек в Сингапуре, который знает, где он спрятан.

– Бог ты мой! – восхищенно проговорил Джон Кэнон.

– По словам Лима, – сказал Малко, – сейф находится на дне реки Сингапур, в месте, на которое он мне указал. Если этот сейф еще там. Внутри его – ответы на все наши вопросы. Это было бы весьма важно в политическом смысле.

– А как вы собираетесь достать этот сейф? – спросил американец.

– Без шума, – ответил Малко. – И постараюсь обойтись без вашей технической помощи. Мне нужны только две вещи. Прежде всего деньги. По крайней мере, двести тысяч сингапурских долларов. И специалист по вскрытию сейфов. Остальное я беру на себя. Попросите в Лэнгли прислать кого-нибудь из технического отдела. Чтобы он прибыл завтра.

Они почти подошли к решетчатой ограде Сада орхидей. Шофер такси похрапывал за рулем. От влажной жары рубашка Малко липла к телу. Внезапно, повернувшись к Джону Кэнону, он расстегнул три верхних пуговицы, обнажив на груди набухшие шрамы от ран, оставленных Ай Ю.

Американец с ужасом глядел на грудь Малко. Ему редко приводилось сталкиваться с реальными проявлениями насилия. Даже во Вьетнаме. Грязная работа выполнялась вдали от стен посольства. Он не мог отвести глаз от этих фиолетовых линий.

– Теперь вы понимаете, почему я хочу сам достать этот сейф, – сказал Малко. – Как только техник приедет, сообщите мне через Сани. И держите наготове деньги... Индонезийцы Сани очень хорошо справятся с подводными работами. Она сама купит или возьмет напрокат необходимое снаряжение. Через два дня я буду ждать вас в десять часов.

Он сел в такси, довольный состоявшейся встречей. Джон Кэнон дождался, когда такси отъедет, прежде чем сесть в свою машину.

...Малко чувствовал, как у него кружится голова. Он впервые вышел из дома за четыре дня, истекшие после его спасения. Чтобы не потерять сознание, он принялся разглядывать джунгли, тянувшиеся по обе стороны Мандей-роуд, одного из немногих районов Сингапура, не подвергнувшихся еще натиску бульдозеров. Здесь сейчас проходили военные учения, и солдаты то бежали, то прятались за укрытиями.

Он вновь принялся думать о грязных водах реки Сингапур. Там ли находился еще сейф Тонга Лима? И что таится в нем? Те, кто манипулировал бандой Ай Ю, знали, что Малко остался жив и что, возможно, он знает секрет Тонга Лима. За их спиной стоял закон. И если он попадется им в руки, то погибнет.

Стук каблуков Сани по ступенькам крутой лестницы заставил Малко вздрогнуть. Он ожидал молодую тамилку весь день. Увидев растрепанную прическу Сани, Малко сразу понял: произошло что-то скверное.

Большой синяк красовался у нее под правым глазом. Обычно бесстрастная, она смотрела теперь перед собой блуждающим взглядом. Запыхавшись, она опустилась на стул рядом с ним.

– Фил, – сказала она, – все знает.

Сердце Малко сжалось. Фил был связан с Линдой. А та однажды уже предала его. Она могла это сделать и во второй раз. Он начал быстро одеваться.

– Что произошло?

Сани опустила голову.

– Вчера он пришел в бассейн, когда я была там. Ему рассказали, что я каждый день приходила с опозданием. И вчера вечером он стал меня расспрашивать. А потом бить, пока я не заговорила.

– Бить? – недоверчиво переспросил Малко.

Вместо ответа Сани приподняла подол своей полотняной юбки. На левом бедре был огромный с желтыми краями синяк, величиною с блюдце.

– Он бил меня ногами. Я думала, он меня убьет. Он был вне себя от ярости. Он мне сказал, мол, если полиция узнает, что я помогаю вам, то меня отправят на много лет на острова, а его вышлют.

Она, казалось, покорилась судьбе.

– Будет лучше, если вы уйдете, – сказала она.

Малко задумался. Его план оказался домом на песке.

– Сани, – предложил он, – едемте со мной. Я увезу вас из Сингапура. Оставьте Скотта.

Молодая женщина покачала головой.

– Я не могу. Он нуждается во мне. И потом, как только у нас будут деньги, мы уедем на Таити. Там все будет по-другому.

Он посмотрел на нее. Она говорила серьезно. Такая покорность была немыслимой. Внезапно безумная мысль возникла в его мозгу.

– Где сейчас Скотт? – спросил он.

– На работе или в городе, – ответила она.

– Очень хорошо, – сказал он. – Я зайду к вам завтра в гостиницу «Мандарин». Ни о чем не беспокойтесь.

Он взял свой пистолет, захваченный его спасителями, и сунул за пояс. В магазине еще оставалось три патрона. Он спустился по лестнице вслед за ней и свернул в узкий коридор, выходивший на Джохор-роуд, и зажмурился от яркого солнца. Когда он был уже далеко от дома, то увидел, как черно-белый полицейский «датсун» на большой скорости проехал перекресток и остановился перед клиникой доктора Хассада.

Линда не теряла времени.

Он быстро пошел прочь, стараясь унять биение сердца. Увиденное им означало две вещи. Во-первых, сейф по-прежнему оставался на дне реки. И во-вторых, те, кто натравил Ай Ю на Малко, не отказались от мысли отыскать его.

Сакра Убин замерла на пороге своей квартиры, словно увидев дракона. Ее пышное тело покрывал розовый пеньюар, и она была босиком.

– Это вы? – проговорила она тихо.

Малко оглянулся на пустынный коридор. Он нарочно поднялся пешком, чтобы избежать нежелательных встреч в лифте, и не хотел, чтобы кто-либо видел, как он входит к вдове журналиста. Малко улыбнулся и просунулся в дверной проем.

– Мне надо видеть вас, – сказал он.

Молодая женщина попыталась захлопнуть дверь. Она нахмурила брови, сжала пухлые губы. Ее лицо приняло враждебное, почти злое выражение.

– Убирайтесь!

Но Малко уже просунул ногу в полуоткрытый проем. Мягко, но твердо он оттеснил Сакру в глубь квартиры и закрыл дверь. Ему было не до реверансов. Когда та раскрыла рот, чтобы закричать, он приблизился, взял его за талию и привлек к себе. Она пахла жасмином. Сакра молчала, словно кролик, загипнотизированный коброй. Малко мягко провел рукой по ее волосам, потом спустил руку ниже, коснулся ее груди, показавшей в глубоком вырезе пеньюара.

– Негодяй! – прошептала Сакра.

Но она не пыталась вырваться. Малко как можно любезнее сказал:

– Мне нужно переночевать здесь сегодня. Я уйду завтра рано утром и вас не трону... Я очень устал. Меня ищут. Но я могу доверять вам. Не так ли?

Он отпустил ее. Она отодвинулась и глубже запахнула пеньюар, спрятав грудь.

– Здесь только одна кровать, – сказала она. – А вы снова попытаетесь изнасиловать меня...

Он ничего не ответил. Она повернулась к нему спиной и пошла в соседнюю комнату. Малко последовал за нею. Там была очень низкая, почти на уровне пола, кровать. Не снимая пеньюара, Сакра опустилась на нее, повернувшись спиной к Малко. Тот быстро разделся. Здесь было свежее, чем у доктора Хассада, и он чувствовал себя здесь в большей безопасности. Глубоко дыша, он вытянулся на постели.