Итак, на пылинке-»тарелке» расположились два астральных существа. Младший из них носил имя Тютюка и в данный момент находился на стажировке, а старший, Дубыга, этой стажировкой руководил. Сейчас, когда они двигались вслед за Александрой Кузьминичной Сутолокиной, стажер вспоминал, как же он очутился здесь, в этом загадочном и опасном материальном мире…

… Темная точка возникла в центре багровой сферы, заискрилась зелеными проблесками, стала расти и с огромной скоростью распространяться по всем направлениям, приобретая контуры человекоподобной фигуры.

Стажер первого уровня Тютюка морально был готов к появлению начальства, съежился в маленький, диаметром в теннисный мяч, шарик и испустил тоненькие зеленые искорки. Чудовищная сфера наконец соприкоснулась с Тютюкой. Его втянуло внутрь, а затем Тютюка ощутил, как перестраиваются и трансформируются все структуры его сущности, как меняется сенсорика — и все это не по желанию самого Тюткжи, а по воле начальства.

Когда все трансформации завершились, Тютюка понял, что его преобразовали в реликтовый интеллект белково-углеродного класса. Это было для начала неплохо. Из учебного курса Тютюка помнил, что с подобными интеллектами работать интересно, а шансов на успешное завершение стажировки, выполнение производственных заданий и перевод на постоянную службу в Главное управление по предобработке у него становится намного больше. Это означало, что начальнику Главного управления поведение Тютюки при первом контакте показалось вполне адекватным, профессиональным и было оценено не ниже чем на «хорошо».

Тютюка включил, как его учили, биологические анализаторы длин электромагнитных волн. Для этого потребовалось лишь поднять шторки — «веки», как их именовали реликтовые интеллекты.

Да, слабовато оснащены. Тютюка уже приобретал однажды, на учебном занятии, подобную материальную форму, и она его не восхитила: крайне уязвима, имеет всего три сигнальные системы, не способна регистрировать излучения и опасные для белковых существ химические вещества. В связи с этим возникала необходимость использования разного рода внебиологических защитных средств и пополнения недостатка энергии путем поглощения биомассы, причем далеко не со стопроцентной переработкой ее в энергию.

Свет примитивного излучателя фотонов — Тютюка знал, что данный тип называется «настольная лампа» — был не слишком интенсивен. Для Тютюки уже не составляло секрета, что его стажировка будет проходить в звездной системе 100011101, на третьей планете желтого карлика 11101, на территории, именуемой местными реликтовыми интеллектами «Россией». А раз так, то из многочисленных систем обмена информацией при помощи колебаний воздуха ему требовалось теперь применять лишь одну — так называемый русский язык.

А значит, теперь тот участок пространства, где он находился, воспринимался им как «кабинет», а окружающие предметы — как «стол», «стулья», «кресла» и тому подобное. Положение в пространстве, которое он занимал, воспринималось им именно так, как его должен был воспринять белково-углеродный интеллект, а характер действий выражался, с его нынешней точки зрения, словами «сижу на стуле перед столом начальника». Внебиологические средства защиты материальной оболочки Тютюка воспринимал уже проще — как «одежду» и «обувь» и мог сказать, что на нем пиджак, брюки, рубаха, майка, трусы, носки и коричневые полуботинки. Точно так же был одет и начальник, сидевший в кресле. Одежда различалась только материалом, линейными размерами и цветом.

— Итак, — сказал начальник, — представляюсь: начальник Главного управления по предобработке Люцифер. Я направляю вас на стажировку в очень выгодное и благоприятное для работы место. Надеюсь, что не придется за вас краснеть. Контрольный вопрос: что означает последняя часть предыдущей фразы?

— Последняя часть предыдущей фразы означает, что вам не придется испытывать за меня чувство стыда, которое у интеллектов белково-углеродного класса означает некомфортное состояние сущности, вызванное неадекватностью действий.

— Ответ принят. — Люцифер несколько изменил расстояние между крайними точками ротовой щели. «Улыбка, — вспомнил учебный курс Тютюка, — сопровождаемая выдачей благоприятной информации, выражает согласие, одобрение». — Я назначаю руководителем стажировки нашего старшего сотрудника офицера второго ранга первого уровня Дубыгу. Вызов!

Сиренево-оранжевая вспышка вынудила автоматику внешней оболочки Тютюки закрыть глаза, а когда стажер вновь открыл их, то увидел рядом с собой еще одного субъекта в материальной форме реликтового белково-углеродного интеллекта.

— Явился! — доложил Дубыга. (В Советской Армии было принято говорить: «По вашему приказанию прибыл!» Тем, кто этого не знал и употреблял слово «явился», делали замечание: «Являются только черти, товарищ солдат!»)

— Ваша основная задача, — отчеканил Люцифер, — предобработка сущностей реликтовых интеллектов белково-углеродного типа для подготовки к приему в Минус-Астрал. Производственное задание: обработать двадцать пять сущностей. Руководителю строго контролировать действия и качество предобработки, проведенной стажером. Возможен выборочный контроль продукции сотрудниками отдела доставки. Норма предобработки по качеству для стажера — шестьдесят процентов сущности. Руководителю стажировки — не менее семидесяти. При проведении стажировки соблюдать меры техники безопасности… Начальник Главного управления по предобработке Люцифер доклад-инструктаж закончил.

— Офицер второго ранга первого уровня Дубыга инструктаж принял!

— Стажер первого уровня Тютюка инструктаж принял!

— Приказываю: к проведению стажировки первого уровня — приступить!

Едва прозвучало последнее слово начальника, как интерьер «кабинета» рассосался в пространстве, а Тютюка и Дубыга оказались в субастральном аппарате, который по форме напоминал в данный момент «летающую тарелку», но мог легко превратиться в шар, сигару, цилиндр, куб и даже пентагон-додекаэдр. По команде Дубыги стажер и руководитель трансформировали одежду в серебристые комбинезоны, составляющие одно целое с ботинками, а полость субастрального аппарата оформилась в виде пилотской кабины с двумя креслами, целым набором компьютеров, табло, огромным телеэкраном и прочей всячиной, совершенно ненужной на этом аппарате.

— Ты не беспокойся, парень, — подбодрил коллегу Дубыга. — Все будет нормально, место нам с тобой попалось хорошее, план не напряженный, сделаем. Самое главное — слушай меня. Инструкцию от Люцифера мы получили, я за тебя отвечаю, а потому пропасть не дам. Но, конечно, инициативу, если разумная, буду поддерживать. Я по теории тебя проверять не уполномочен, но хотелось бы знать, насколько ты уже врубился… Ничего, если я тебя поспрошаю?

— Мне тоже нужно употреблять стилизацию речи? — поинтересовался Тютюка.

— Попрактиковаться не лишне. Кстати, ты где на практике был?

— На Лиотинане…

— Можно считать, ты ее вообще не проходил. У них ведь все однозначно. Для нашего брата серьезных проблем нет, работаешь с дистанции — и делаешь план. Ведь наша задача — предобработка. А там индивиды жутко конформные, им что внушаешь, то и делают. Там доставщикам трудно работать, потому что плюсовики, сволочи, почти всех перехватывают, прямо из-под носа. Ведь лиотинанину раскаяться — пара пустяков. Внушили ему с дистанции — и р-раз! Он уже в плюсе.

— А здесь как с плюсовиками? — опасливо спросил Тютюка.

— Здесь они с нами постоянно конкурируют. И на стадии предобработки, и на стадии доставки. Тут ни дня без стычек, так что готовься, стажер. За прошлый месяц только по нашему северному полушарию — семнадцать боевых столкновений, тридцать пять опасных сближений. На Юге — там поменьше, но тоже больше, чем десять. Очень активны, гады! Крестообразных и серповидных понатыкали! Причем их агентура на Земле работает открыто, а наша — нелегально. Раньше тут, когда зона действий называлась «СССР», много легче было. Наши тут себя спокойно чувствовали. Огромный район был, где плюсовая агентура из местных была зажата наглухо. А теперь туго приходится… Но ты не тушуйся, мы тоже не лыком шиты.