— Очень хорошо, — сказал Мюррей.

Констант с трудом сглотнул. Он уставился на стакан в руке Мюррея.

— Вы спасли Гарри жизнь, не так ли?

— Может быть, — ответил Мюррей. — Весьма вероятно. Это зелье химически чистое, и Гарри сам знает, насколько оно опасно в таком состоянии.

— Но откуда оно у него здесь? — спросил Констант. — Он никогда бы не смог получить такого количества! Я сам не разбираюсь в этом, — быстро добавил он, — но слышал, сколько за это платили другие люди.

Мюррей хотел уже ответить, когда кое-что в комнате Константа бросилось ему в глаза. Возле кровати на ночном столике лежала книга.

— Можно мне посмотреть? — спросил он и вошел в комнату, не ожидая ответа. Он отставил в сторону вещи Гарри и взял книгу в руки. Титул гласил: «„Жостина“, сочинение маркиза де Сада, заново переведенное на английский Элджероном Чарльзом Саинбурном. Сто иллюстраций различных художников. Личное издание. Лондон. 1892 год».

Констант покраснел и слабо махнул рукой.

— Это не мое — я нашел это здесь. Я даже не знал, что это существует. Некоторые иллюстрации напоминают Бардснея.

Мюррей полистал книгу, отложил ее и бросил взгляд на название книг, стоящих на полке. Он увидел «Жюльетту», «Сто двадцать дней Содома», «Розовое распятие» Миллера, великолепное издание «Фанни Хилл» и добрую дюжину других книг подобного же сорта и на эту же тему.

— Я… э… — Констант с трудом сглотнул. — Я могу дать вам парочку из них, если хотите.

— Нет, большое спасибо, — Мюррей выпрямился. — Мне достаточно трудной борьбы со своими собственными слабостями и я не хочу делать слабости других людей своими собственными.

— Не будьте так высокомерны, Мюррей! Не надо!

— Мне очень жаль, — Мюррей снова взял миску и стакан. — Вы хотите знать, откуда у Гарри героин — он нашел его в своей комнате, как вы ваши книги нашли здесь. Как я обнаружил достаточное количество алкоголя, чтобы свести на нет все лечение. Вы знаете, что я думаю, Констант? У Дельгадо в голове не мозги, а сплошные овраги и рытвины.

Мюррей спрятал стакан с героином и миску со шприцем за шторой в своей комнате. Он не нашел никакого более лучшего тайника. Затем он отошел, опустил руки и удрученно покачал головой, когда ему в голову пришло, что уже утром слуга отнесет в комнату Гарри новый стакан с героином и новый шприц.

Он зажег сигарету и стал ходить по комнате взад и вперед. Это уже произошло. Все другие возможности были исключены. Сам Гарри никогда бы не смог достать такое количество героина. Это зелье поставлялось ему бесплатно.

Мюррей был убежден в том, что все это была идея Дельгадо. Его «способ работы» — в чем же он собственно состоял? Он хотел свести с ума актеров? Мюррей впервые задумался, нужно ли ему попытаться установить контакт с актерами, которые играли с ним в «Три раза за раз»?

И, несмотря на это, несколько членов труппы весьма охотно отреагировали, когда Дельгадо щелкнул кнутом. Мюррей подумал о Константе; позже он перед ним извинился — но только после того, как он увидел опасность, грозящую жизни Гарри. Даже Адриан, обладающий огромным сценическим опытом, не стал протестовать. Только Ида была готова к этому — и Хитер, но ее мнение не принималось в расчет…

Мюррей яростно погасил сигарету и подошел к своей постели. Он каждый вечер автоматически удалял проволоку, чтобы на следующий вечер найти ее на том же месте. Теперь он снова обнаружил ее в своем матрасе, но не удовлетворился тем, что вытянул всю проволоку. Вместо этого он открыл крышку, снял с магнитофона катушки и выбросил их в окно одну за другой.

Потом он облегченно вздохнул. Этот жест был довольно ребяческим, но он успокоил его. Он закурил новую сигарету и задумался.

Если завтра утром он не выяснит, что Дельгадо, собственно, намеревается сделать, пусть он катится к чертям. Тогда ненависть и гнет остальных разразятся над ним со всей силой. Вероятно, это серьезно повредит дальнейшей работе. Но Мюррей подозревал, что Дельгадо не слишком беспокоится об этом.

Итак, что же ему нужно вообще? Мюррею пришло в голову, что Дельгадо не придает никакого значения тому, чтобы довести до конца запланированную пьесу. Может быть, он тоже один ид персонажей книг Константа и находит удовольствие в том, чтобы мучить других? Очевидно, аргентинский мультимиллиардер предоставил в его распоряжение неограниченные средства, иначе он, конечно, не стал бы бросать на ветер такую уйму сил и средств.

Нет, эта идея была абсурдной. Дельгадо снял фильм, получивший признание всех критиков. В Париже прошла театральная пьеса с Гаррижо в главной роли, и она имела огромный успех…

На этом месте Мюррей снова вспомнил, что сказал ему Роджер Грэди:

— Почему Гаррижо покончил жизнь самоубийством? Почему Леа Мартинес пошла в клинику для душевнобольных? Почему Клодетта Мирин пыталась убить свою маленькую дочку?

На следующий год и еще через год Роджер будет говорить совсем другое.

— Почему Мюррей Дуглас снова начал пить? Почему Гарри Гардинг принял слишком большую дозу героина? Почему?..

Нет.

Мюррей почувствовал, что его прошиб пот. Руки его дрожали. Он снова сконцентрировался непосредственно на проблеме. Что-то в этом деле скверно пахло. Не было никаких разумных оснований для того, чтобы Дельгадо вдруг перестал нравиться весь ход подготовки; он, очевидно, был рассержен только на Мюррея и таким образом хотел отомстить ему. Мюррей однажды дал ему повод для этого, когда спросил о магнитофонах.

Мюррей хотел еще раз исследовать эту возможность. Он не имел никакого представления, что его может ожидать, но он должен был в конце-концов что-то сделать и не видел никакой другой возможности.

Итак, с чего же ему начать? Он зажег сигарету и задумчиво уставился на стену за телевизором, которая отделяла его комнату от комнаты номер 13. Теперь кабель был закреплен — он уже проверил это — так что он этим уже не мог причинить никакого вреда. И дверь в комнату номер 13 всегда была заперта. Он в этом убедился.

Но потом он вспомнил кое о чем…

Мюррей подошел к окну, открыл его и выглянул наружу. Если комната Гарри находится прямо над театром, то комната номер 13 находится прямо над сценой. Он подумал, сможет ли он отсюда добраться до окна соседней комнаты, однако он отказался от своего намерения, потому что у него не было никаких навыков карабкаться по фасадам. Кроме того, окно наверняка было плотно закрыто.

Он спустился вниз.

Он подошел к сцене, включил свет в театральном зале. Затем он посмотрел наверх, не понимая, что же он, собственно, ищет. Пространство над сценой было темным и Мюррею пришлось напрячься, что бы вообще что-нибудь различить. Тогда он кое-что заметил.

Над сценой, казалось, висело нечто вроде металлической решетки.

Он осмотрелся, на заднем плане стояли стулья и стол, которые притащил сюда Гарри. Если он поставит один из стульев на стол, он сможет коснуться рукой этой решетки.

Мюррей вскарабкался на стул. Теперь решетка была прямо над ним. Он не стал касаться ее, а достал из кармана спички и осветил ими медные прутья решетки, узор которых напоминал ему проволочное переплетение в его матрасе. Эта решетка, казалось, протянулась над всей сценой, насколько это можно было различить в темноте…

— Что вы нашли здесь интересного, Мюррей?

Мюррей вздрогнул и чуть было не свалился со стула, но в последнее мгновение схватился за решетку. Под ним на краю сцены стоял Дельгадо. Его бледное лицо было искажено от ярости, но голос его звучал как обычно.

Мюррей глубоко вдохнул воздух. Потом он ответил:

— Если вы этого не знаете, Дельгадо, то этого здесь, конечно, больше не знает никто.

Дельгадо отступил на полшага, словно его ударили.

— Сейчас же спускайтесь, Мюррей, — резко приказал он. — Вы своим любопытством уже причинили достаточно вреда!

Мюррей поднял брови. Он чувствовал себя уверенно, потому что видел, что Дельгадо напуган.