В заключение — очень коротко об авторе романа «Спартак» Джованьоли и об исторической достоверности самого романа.

Рафаэлло Джованьоли был активным участником того национально-освободительного движения, которое развернулось в Италии в 60—70-х годах прошлого века. В те времена Италия страдала от государственной раздробленности и от иноземного порабощения. Мелкие княжества и области, на которые распадалась страна, находились под властью австрийцев. Во владениях римского папы (так называемая Папская область) стояли французские интервенты.

С 1859 года начинается открытая революционная борьба итальянского народа против иноземных захватчиков, против светской власти римского папы, борьба за объединение Италии. В этой борьбе огромную роль сыграли патриотически настроенные отряды, руководимые национальным героем Италии Джузеппе Гарибальди.

Джованьоли был гарибальдийцем. Сначала он участвовал в качестве добровольца в войне против австрийцев, а затем, когда Гарибальди организовал поход против папского Рима, он вступил в его войска. Свой патриотизм и революционные убеждения Джованьоли перенес и в литературу. Он автор ряда исторических романов, из которых, однако, наибольшей популярностью всегда пользовался «Спартак». С момента своего выхода в свет в 1874 году книга неоднократно переиздавалась, была переведена на многие языки, в том числе и на русский.

Роман «Спартак» действительно написан очень красочно и увлекательно. Автор подробно, с живыми, яркими деталями рисует ход восстания, характеризует действующих лиц. Он великолепно изучил эпоху, в которую жили и действовали его герои. Его сочувствие всегда на стороне угнетенных. Все эти обстоятельства содействуют тому, что книга читается с огромным и захватывающим интересом, и недаром сам Гарибальди был от нее в восторге и писал автору, что прочел его роман «залпом».

Все это так, и многие достоинства романа Джованьоли бесспорны. Однако как всегда при чтении исторических повестей и романов, так и в данном случае встает один неизбежный вопрос: насколько автор близок к исторической действительности, какую роль играет в его произведении вымысел, в какой мере произведение в целом точно и достоверно?

Надо сказать сразу — поскольку Джованьоли занимался, не научным исследованием, но писал роман, т. е. литературно-художественное произведение, он не был обязан слишком строго придерживаться исторических фактов. Он имел право помимо исторических лиц вводить в свое повествование чисто литературных, т. е. вымышленных героев, создавать какие-то новые ситуации, останавливаться на различных деталях и красочных подробностях. Другими словами говоря, писатель, автор исторических романов, конечно, пользуется большей свободой в обращении со своим материалом, чем любой историк.

Но вместе с тем писатель, избравший ту или иную историческую тему, не может и не должен слишком отрываться от действительности, от эпохи, от реальной обстановки. Своим правом на художественный вымысел писатель должен пользоваться умеренно и тактично. Кроме того, он, безусловно, должен хорошо знать тот исторический материал, который он берет в основу своего произведения, должен «вжиться» в изображаемую им эпоху, понять ее своеобразие, уловить ее аромат.

Насколько же отвечает всем этим условиям и требованиям роман Рафаэлло Джованьоли «Спартак»? Несомненно, автору, поскольку он прекрасно владеет своим материалом, многое удалось. К числу таких удач следует прежде всего отнести описание битв и сражений. Строго говоря, мы не знаем, как происходили на самом деле сражения между армией Спартака и римскими легионами. До нас не дошло никаких описаний этих сражений, но прекрасное знание местности, римского военного строя, римских обычаев дало возможность Джованьоли описать эти битвы весьма достоверно. Несомненно также, что писатель сумел вжиться в описываемую им эпоху и обстановку, передать ее особенности, выделить и подчеркнуть многие красочные детали. Однако наряду с этими бесспорными удачами в романе Джованьоли встречаются места, свидетельствующие о том, что стремление автора к чисто литературным эффектам берет верх над исторической достоверностью. Вот несколько наиболее характерных примеров.

Во-первых, Джованьоли явно преувеличивает политическую сознательность рабов, а следовательно, и цели их движения. Как уже было сказано, рабы в ту эпоху не выступали да и не могли выступать против рабовладельческого строя, против рабства как такового; они добивались лишь личного освобождения и не выдвигали более широких задач. В романе же Джованьоли рабы, и в первую очередь сам Спартак, высказывают такие мысли о рабстве, которые вполне могли прийти в голову Джованьоли, но не римскому рабу в I веке до н. э. Эти мысли о рабстве навеяны уже совершенно иной обстановкой — они зародились и получили распространение в эпоху буржуазных революций.

Не менее невероятно и то, что рассказывается в романе о связях Спартака с Юлием Цезарем и Катилиной. Такие связи и встречи вообще были абсолютно немыслимы, но уж совсем невероятно то, что Катилина и Цезарь якобы с сочувствием относились к заговору рабов, а Цезарь даже предупредил Спартака о раскрытии заговора. Все это не только абсолютно неправдоподобно, но даже противоречит известным нам историческим данным. Так, например, мы знаем, что несколько лет спустя, когда Катилина выступил против римского правительства и собирал войско для борьбы с Римом, к нему начали перебегать рабы, но он считал ниже своего достоинства обращаться к их помощи и категорически отказывался принимать их в армию.

Далеко не бесспорно объяснение разногласий между Спартаком и его ближайшими соратниками, Криксом и Эномаем, предательством Эвтибиды и любовной интригой. Причина разногласий между восставшими рабами на самом деле нам неизвестна. Историки высказывали по этому поводу различные предположения, но вопрос остается нерешенным до сих пор. Но каковы бы ни были причины разногласий в армии Спартака, они, безусловно, серьезнее и глубже, чем это изображает в своем романе Джованьоли.

И наконец следует сказать, что проходящая через весь роман история любви Спартака и Валерии (жены, а затем вдовы Суллы) целиком вымышлена автором и не может считаться достоверной. Эта линия введена Джованьоли (как и история с Эвтибидой) для «романтизации» повествования и никакого соответствия с исторической действительностью не имеет.

Таковы необходимые пояснения к роману с точки зрения историка. Но, как уже было отмечено выше, Джованьоли не историк, а писатель прежде всего и потому вправе не столь строго придерживаться фактов. Поэтому достоинства романа следует искать в живом, ярком и убедительном рассказе автора об одном из самых героических эпизодов всемирной истории — восстании рабов и их борьбе за свободу.

С. Утченко

Капрера, 25 июня 1874 г.

Дорогой мой Джованьоли,

Я залпом прочел вашего «Спартака», несмотря на то, что у меня совсем нет времени для чтения; я от него в восторге и восхищен вами.

Надеюсь, что наши сограждане оценят великие достоинства этого произведения и, читая его, убедятся в необходимости сохранять непоколебимую стойкость, когда речь идет о борьбе за святое дело свободы.

Вы, римлянин, описали не лучший, но наиболее блестящий период истории величайшей республики — период, когда надменные властелины мира начинали уже погрязать в тине порока и разврата, но, несмотря на то, что это поколение было источено испорченностью и разложением, оно породило исполинов, равных которым не было ни у одного из предыдущих поколений, ни у одного народа и ни в одну эпоху.

«Из всех великих людей величайшим был Цезарь», — сказал знаменитый философ. И действительно, деяния Цезаря возвеличили описанную вами эпоху.

Вы изваяли Спартака, этого Христа — искупителя рабов, резцом Микеланджело. Я, как раб, получивший свободу, благодарю вас за это, а также за то глубокое волнение, которое я испытал, читая ваше произведение.