– И ты тоже.

– Я сделал ее очень несчастной. Она заслуживала лучшего, чем я ей дал.

– И ты до сих пор не простил себя, не так ли? Это чувство мне знакомо. Недавно я… я… познакомилась с мужчиной… фотографом. Я думала, он бескорыстно меня любит. Я открыла ему свою душу и пожаловалась на то, как со мной обращались мои родные. Я не знала, что он воспользуется этим для того, чтобы очернить мою семью и сделать себе имя. В ту ночь, когда я узнала, для чего он на самом деле со мной связался, он снял меня на видео и добавил самые пикантные снимки к материалу, дискредитирующему мою семью. Он организовал выставку в одном из известных музеев. Таким образом, я навредила себе и своим родным. Им пришлось ему заплатить, чтобы он уничтожил те снимки. Теперь я понимаю, что он использовал меня лишь для того, чтобы их шантажировать. – Она погладила руку Адама. – Я не понаслышке знаю, каково это – глубоко сожалеть. Причинить боль людям, которые тебе дороги.

Над холмами сверкнула молния, и через несколько секунд прогремел гром. Адам жалел, что завел этот разговор.

Ее сострадание глубоко его тронуло. Больше всего ему сейчас хотелось привлечь ее к себе и поцеловать. Но вместо этого он глубоко вдохнул и взял ее за руку. Они вышли на темную аллею, и Адам испытал огромное облегчение, когда Джози заговорила с ним об обыденных вещах, а затем, когда они вернулись домой, поблагодарила его за чудесный вечер и убежала наверх. Последнее, что он услышал, это щелчок дверного замка.

За окном бушевала гроза, но Джози почти не замечала ни ярких вспышек молний, ни раскатов грома. Все ее мысли были об Адаме. Она хотела, чтобы он пришел в ее спальню и зацеловал ее до изнеможения, а затем овладел ею.

Она мечтала об этом три долгих дня.

Внезапно ветка дерева сильно ударила по крыше прямо над ее спальней. В этот момент дверь спальни Адама отворилась, и она услышала топот его шагов сначала по коридору, затем вниз по лестнице. Передняя дверь открылась, и через некоторое время снова закрылась. Адам поднялся наверх, только на этот раз стук его шагов утих возле ее двери. Сбросив одеяло, она пересекла комнату и прижалась ухом к двери. Ей показалось или она действительно слышала его прерывистое дыхание?

Наконец до нее донесся стук его удаляющихся шагов. Тогда Джози вышла в коридор и позвала его.

– Адам?

В темноте она смогла лишь смутно разглядеть очертания его тела.

– У тебя все в порядке? – спросил он.

Внезапно у нее перехватило дыхание.

– Д-да, – пролепетала она.

– Иди спать.

Захлопнув дверь своей спальни, Джози подбежала к любимому.

– Испугалась грозы?

Обхватив его руками за шею, она прижалась к нему.

– Возможно. Или мне просто захотелось побыть с тобой.

Она запустила руку в волосы у него на груди. От его пьянящего мужского аромата у нее кружилась голова.

– Не надо, – пробормотал он.

Джози прильнула к нему всем телом.

– А сейчас тебе сгодился бы любой мужчина?

– Мне не следовало так говорить.

– Лукас? Ты именно за этим его сюда позвала? Если бы я не вернулся домой раньше, ты пригласила бы его остаться?

Его насмешливый тон разозлил ее.

– Нет, болван ты эдакий! Тогда, в Новом Орлеане, я не хотела никого, кроме тебя. Просто я была обижена и наговорила тебе всяких глупостей. Я чувствовала себя неловко после встречи с твоими друзьями… после того, как увидела тебя в библиотеке с Абигайль. В то мгновение я впервые пожалела, что вышла за тебя замуж.

– Но я же согласился заплатить тебе столько, сколько ты потребовала. Ведь деньги – это все, чего ты хотела.

– Нет! – Ее губы коснулись его впалой щеки. – Я назвала такую высокую цену, чтобы ты думал обо мне самое худшее.

Адам замер, прислушиваясь к ее дыханию.

– Но почему? Это не имеет смысла.

Джози придвинулась ближе и поцеловала его в мочку уха.

– Для тебя все обязательно должно иметь смысл? – хрипло произнесла она. – Я художница. У нас, творческих людей, свои причуды.

Она запустила пальцы в его волосы.

– Хочешь ты меня или нет…

Адам застыл. Внезапно она отстранилась и медленно направилась в обратную сторону. Адам помедлил долю секунды.

– Джози…

Ее сердце учащенно забилось, но она продолжила идти.

Тогда Адам догнал ее и заключил в объятия. Она рассмеялась от души, и он поднял ее на руки и закружил. Затем опустил на пол и прижал к стене.

– Джози… Джози… Что ты делаешь со мной? – Его черные глаза горели от страсти.

– Возможно, я сошла с ума, но даже несмотря на то, что наш брак лишь временное соглашение, я все равно тебя хочу. Не Лукаса! Только тебя! Я твоя жена. Почему бы нам не насладиться друг другом, пока мы вместе? – Ее ладонь скользнула вниз по его торсу.

– О, дорогая, я не могу поверить… – пробормотал Адам и, подхватив жену на руки, понес к себе в спальню.

Опустив ее на кровать, он хотел рывком стащить с себя пижамные брюки, но Джози его остановила.

– Не спеши. Я люблю наблюдать, забыл?

Адам медленно расстегнул брюки, и они упали на пол. Он стоял в темноте, не шевелясь, а зеленые глаза пожирали его наготу.

Проснувшись, Адам обнаружил, что сжимает в объятиях Джози. Это было божественно. Никогда в жизни он еще не чувствовал себя таким счастливым. Он боялся, что это блаженство может закончиться, поэтому наслаждался каждым мгновением.

Одного взгляда на ее припухшие губы и спутанные кудри было достаточно, чтобы вспомнить о безумной ночи, которую она подарила ему.

Зевая, Джози освободилась из его объятий и потянулась. Адам захотел снова привлечь ее к себе, но она мягко сказала:

– Подожди немного. Я только схожу в ванную и сразу же вернусь. Обещаю!

Поцеловав его в кончик носа, она ушла. Беременные женщины много времени проводят в ванной, с улыбкой подумал Адам.

Вдруг из ванной донесся пронзительный крик. Затем он повторился. Перепуганный до смерти, Адам откинул одеяло и увидел кровь… Ее кровь была… повсюду.

– Адам!

Он соскочил с постели и, крича ее имя, бросился в ванную.

Лицо Джози было мертвенно-бледным, зрачки расширились от ужаса.

– Адам… Кровь… Я не могу ее остановить…

– Дорогая…

Он порывисто обнял ее и начал гладить по волосам.

– Все будет хорошо, – шептал он.

– А что, если нет?

Его сердце бешено колотилось.

– Мы как-нибудь это переживем.

– Адам…

– Доверься мне.

Он помог ей одеться, затем позвал Боба и велел ему вывести «мерседес» из гаража.

По дороге Адам, прижимая к себе Джози, связался с доктором Муром. Эти десять минут до больницы в утренний час пик показались ему вечностью. Казалось, Джози с каждой минутой становилась все бледнее. Ее глаза были закрыты, ресницы отбрасывали тени на скулы.

У входа в больницу их уже ждали санитары. Не теряя ни секунды, они положили Джози на каталку и увезли. Адама проводили в комнату ожидания с телевизором и стопкой журналов на столике. Не замечая ничего вокруг, он принялся ходить взад-вперед.

Он никогда себе этого не простит.

Его мутило, руки дрожали. От страха он весь оцепенел. Как он мог забыть, что всегда причинял боль тем, кто его любил?

Внезапно перед его глазами пронеслись леденящие душу воспоминания о смерти Итана. Адам снова почувствовал, как острые шипы раздирают его одежду, услышал крик Итана, а затем его атаковало огромное жужжащее облако… и перед глазами все потемнело.

Очнувшись в больнице, он захотел видеть Итана.

– Он умер, – тихо сказала его мать.

Когда Адам стал рубить дерево, внутри которого жили пчелы, они налетели на него и начали жалить. Он потерял сознание и упал. Итан бросился к нему и накрыл его своим телом, чтобы большинство укусов пришлись на него. Он пожертвовал своей жизнью ради спасения младшего брата. Смерть Итана стала для Адама тяжелым ударом. Прошло много лет, прежде чем он с ней смирился.