Крайне важные факты можно проиллюстрировать явно банальными примерами. Более того, иллюстрируемые случаи настолько тривиальны, что часто совершенно незаметны для наблюдателя.
Приведу пример.
Посетивший меня молодой человек сказал:
«Я хочу поговорить с вами о возможности учиться у вас».
Я сказал: «Сейчас не время».
Он спросил: «Вы заняты, не так ли?»
Я ответил: «Сейчас - не время».
«Значит, у вас нет времени?» - переспросил он.
«Я не сказал, что у меня нет времени», - возразил я.
«Почему бы вам просто не сказать, что вы заняты, и покончить с этим», - сказал он.
Реакция этого юноши показывает, что он был в таком состоянии ума, в котором мог допустить только одно, а именно: что я занят и у меня нет на него времени. Он услышал слова «Сейчас - не время», но (как и у большинства людей) его ум был «запрограммирован» принять лишь собственную трактовку сказанного мной.
Это давало ему возможность подумать про себя или сказать другим: «Он бы поговорил со мной, но у него не было времени».
Итак, человек пришел и ушел безо всякой пользы для себя. Если бы он дал себе труд подумать над фразой «Сейчас - не время», то, по крайней мере, мог бы сказать: «Он утверждает, что сейчас не время для этого. Возможно, его слова означают, что существует другое, более подходящее время. И оно не обязательно должно как-то зависеть от того, занят человек или нет».
Он мог бы чему-то научиться или счесть мое заявление по поводу времени неприемлемым, даже абсурдным. Но он был тем, кем он был, и ему не удалось освободиться от ответа «слишком занят», с которым он и пришел.
Люди говорят: «Не пытайся бегать до того, как сможешь ходить».
Они не говорят: «Не бегай, пока не научишься ползать» просто потому, что такой совет впору дать ребенку в том возрасте, когда он даже не способен понимать речь.
Но, когда имеешь дело со взрослыми грамотными людьми, понимающими слова, и приходится давать им советы вроде: «Не ходи, пока не научишься ползать», происходит единственно следующее: люди теряют интерес или, хуже того, впадают в отчаяние.
Почему в подобных словах нужно непременно усматривать агрессивность или гнев, тогда как человек говорит описательно? По-видимому, потому, что слушатель не слышит, не понимает значения слов или даже интонации. Он слышит эхо произнесенного, отраженное от стены враждебности в нем самом.
Сам я ничему не научился, будучи тем, кого обычно считают уступчивым, пока не стал тем, кого можно назвать только «прозрачным».
Нередко повторяют, и почти столь же часто можно увидеть, что люди, воображающие себя учеными, «живут в своем собственном, персональном мире».
Редко кто, однако, замечает, что этот самый собственный мир ученых весьма отличается от мира людей или вещей, которые предположительно изучаются этими научными экспертами.
Стоит вам это заметить, и вы перестанете изумляться тому, что увидите в новом свете то, что можно было бы назвать не более, чем удивительными фантазиями кабинетного ученого.
Вначале человек не мог изъясняться с помощью слов. Затем он научился заменять словами методы физического насилия. В настоящее время с помощью слов человек наращивает в себе агрессивность. Ему следует разучиться использовать слова не по назначению. Он должен научиться правильно пользоваться и физической силой, и словами. Таково существо, называемое человеком.
В американском фольклоре известна такая псевдореклама: «Если у тебя есть пистолет, мы возьмем тебя с собой в дорогу».
Более общий, негласный девиз человеческой расы звучал бы так:
«Если у вас есть пессимизм, лень и беспечность, мы найдем этому применение».
А когда у вас есть все перечисленное выше, будьте уверены: «Подобно тому, как люди при малейшей возможности, не раздумывая, воспользуются вашим имуществом, точно так же они воспользуются и вами, - благодаря вашим наклонностям, потому что это уж им удастся сделать наверняка».
Люди интересуются историей в основном потому, что что-то в них желает знать об их происхождении, нынешнем состоянии и возможном предназначении. Человек интересуется жизнью других людей, поскольку что-то в нем нуждается в информации о его собственной жизни и природе.
Таким образом, подобные занятия - суть вторичные проявления великой внутренней нужды. Но реальная нужда не удовлетворяется низкопробными усилиями, и индивид не в состоянии отказаться от чтения биографий и изучения истории - все потому, что он не достиг своей цели.
Именно по этой причине Санаи, Руми и другие суфии называли обычную деятельность человека, как бы серьезно ни относились к ней сами люди, «игрой». Игра представляет собой развлекательный аналог чего-то иного. Игры приятны и даже полезны, но они становятся ужасными, если человек воспринимает их как реальную жизнь.
Большинство организованных религий и все религии экспериментального характера вовлечены в игру. Мы не особенно много разговариваем с теми, кто увлечен подобными забавами, потому, что тем самым приняли бы участие в их занятиях, позабыв о происхождении и предназначении человека.
Люди спрашивают: «Почему бы сразу не сказать, подхожу я для Учения или нет?» или: «И сколько же мне нужно учиться?»
Ответ невероятно прост. Возьмите такую аналогию. Представьте себе, что вы работодатель и говорите человеку, которого только что взяли на работу: «В будущем вам предстоит возглавить отдел в нашей компании». Сообщая подобную новость, вы влияете на ум этого человека. Возможно, начав свою работу тем, кем вы его приняли на службу, он и в самом деле в должное время сможет возглавить отдел, но стоит ему это рассказать, как его отношение к работе изменится настолько, что сможет помешать достижению назначенной цели.