Пусть оснований нет таким словам твоим,
Я жадно, сердцем всем, прислушиваюсь к ним.
Воображала ль ты, меня так долго зная,
Что скорбная душа, душа моя больная,
Которую избрал своей игрушкой рок,
Не избежит любви и всех ее тревог?
Меня, последнюю в роду, что вел начало
От матери-земли
[35], – меня лишь не пожрала
Кровавая война: погибли в ней мои
Шесть братьев-юношей
[36], цвет царственной семьи.
Коса скосила всех. С великой скорбью Гея
В себя впитала кровь потомков Эрехтея.
Строжайший объявил указ Тесей, наш враг, —
Чтоб не мечтал никто вступить со мною в брак:
Роди я сыновей, дрожал бы он от страха,
Что наш мятежный род воспрянет вновь из праха.
Ты знаешь, встретила с презреньем я каким
Указ, объявленный гонителем моим:
Я, незнакомая тогда еще с любовью,
Обрадовалась лишь Тесееву условью,
Почтя, что чистоту оно мне сохранит.
И вот передо мной явился Ипполит.
Нет, не сверкающей пленилась я приманкой,
Не красотой его, не царственной осанкой, —
Природы щедрыми дарами наделен,
Тех преимуществ сам в себе не ценит он, —
Меня душевное пленило благородство.
С прославленным отцом храня в высоком сходство,
Не унаследовал он низких черт отца.
Тем больше этого люблю я гордеца,
Что он не знал любви. Я б не могла, как Федра,
Тесеем чваниться, – любимым, что так щедро
Свою привязанность всем встречным раздает.
Войти в то сердце, где для всех не заперт вход!
Завидной не могу почесть такую долю.
Вот если бы согнуть негнущуюся волю!
Неуязвимый дух пронзить стрелой скорбей!
Навек сковать того, что не знавал цепей!…
Победа над каким героем знаменитым
Сравнится с торжеством любви над Ипполитом?
И чем труднее путь к такому торжеству,
Тем мне ценней оно. В мечтах о нем живу!
Исмена, милая! Увы, моя отвага,
Я знаю и сама, не принесет мне блага, —
Для торжества над ним моих не хватит сил.
От гордости его, которой он мне мил,
Замучусь я. Увы! Моя судьба плачевна.
Ведь так?