Мэгги робко присела на стул, обтянутый узорчатым шелком. Не девушка, а оборвыш с широко раскрытыми от возбуждения глазами и роскошной гривой растрепанных волос. Конечно, она мало похожа на последнего представителя знатного испанского рода. Если бы Кристофер лично не видел документы, никогда бы в это не поверил.

Он вздохнул и принялся расхаживать по комнате.

– К делу, мисс Монтойя. Для вас у меня хорошие новости. Так уж вышло. Изнурительные поиски мистера Скаборо подтверждают, что вы являетесь прямой наследницей огромных земель в Нью-Мексико. Точнее, пятисот тысяч акров[1] земли. Случилось так, что у меня к этой земле особый интерес, и поэтому мне выгодно помочь вам восстановить титул и право на наследство.

Девушка побледнела и замерла, но уже через секунду пришла в себя. Она наклонила голову и по-кошачьи сузила глаза.

– Вы думаете, я в это поверю?

– Не в моих привычках врать, мисс. Конечно, вы поверите.

Мэгги усмехнулась, а потом открыто рассмеялась. Кристофера охватило раздражение. Эта маленькая кокетка ничего не боится. Ее ничего не трогает. Женщин впечатляет его титул, мужчин – крепкое телосложение. Американцы верят в то, что титул перед именем приравнивает человека к Богу. Но только не эта нищая девчонка.

– Вы нашли смешными мои слова?

– Я нахожу смешным ВАС, – она передразнила Кристофера, в точности повторив его акцент. – Неопытные люди и иностранцы всегда кажутся странными, а вы похожи на сумасшедшую корову, которая наелась астрагала,[2] – девушка резко встала. – Вы рассмешили меня, господа. Но теперь я тороплюсь на выступление.

– Пожалуйста, мисс Монтойя, – голос Питера прозвучал очень убедительно. – Мы нашли вас, приложив немало усилий. Вы действительно единственная наследница огромной территории в Нью-Мексико.

– Уверена в этом, – девушка повернулась к ним спиной и, подойдя к двери, взялась за ручку. – А еще я кузина английской королевы. Послушайте, Ваша Светлость, или кто вы там на самом деле, у меня сегодня жуткая ночь. Почему бы вам не пошутить над кем-нибудь еще? В городе найдется немало девушек, которым понравится такая игра.

– Это не игра. – Вдруг Кристоферу очень захотелось, чтобы на месте Мэгги действительно была другая девушка. Мэгги Монтойя оказалась совсем не такой, как он ожидал. Он представлял себе кого угодно – тихую старую деву, молодую жену, обвешанную детьми, даже опустившуюся наркоманку-проститутку. Но с действительностью это не имело ничего общего. Единственное, чем была «обвешана» эта девчонка, – похотливые взгляды мужчин – завсегдатаев салуна «Госпожа Удача».

– Садитесь!

К удовольствию Кристофера Мэгги подпрыгнула, услышав резкий тон, и оторопело уставилась на него.

– Сядьте.

Она отошла от двери и неуверенно присела на стул.

– Поверьте, мисс, вы не идеальный человек для того, чтобы стать наследницей земель Монтойи, но, к сожалению, вы – единственная, кого нам удалось отыскать.

– Таких фамилий в стране много.

– Верно. Но ВЫ – единственная Монтойя, дочь Альберто Монтойи и Кармен Эстады. Ваша мать была танцовщицей в салуне, не так ли?

Этот факт соответствовал ее биографии. Мэгги нахмурилась.

Магдалена Тереза Мария Монтойя – знатное имя казалось слишком длинным для этой девчонки.

– Тебя зовут Мэгги, не так ли?

Глаза девушки вспыхнули, а подбородок вызывающе дернулся вверх.

– Меня зовут Магдалена, а не Мэгги. Кристофер с удовольствием заметил, что задел ее, и улыбнулся.

– Имя Мэгги подходит тебе больше.

Девушка взглянула на дверь, у которой предусмотрительно стал Питер. Затем эта маленькая мегера посмотрела на Кристофера. Казалось, она взвешивает его слова.

– Итак, вы знаете мое имя и имя родителей. Но это ничего не доказывает.

– Не доказывает? – удивленно переспросил лорд.

– Нет, – передразнивая, она так же подняла брови от изумления.

Кристофер скривил губы в усмешке.

– А что ты знаешь о своей семье, МЭГГИ? – он специально назвал ее так, чтобы увидеть, как вспыхнут глаза девушки. Все же у нее очень красивые глаза.

– Достаточно.

Кристофер широко улыбнулся, а она посмотрела на него подозрительно.

– Питер, думаю, мисс Монтойя хочет узнать все подробности. Так как ты занимался поисками, расскажи о ее семье.

Питер взял со столика стопку бумаг и быстро пролистал документы.

– Хорошо. Давайте посмотрим. Записи о рождении, генеалогическое дерево, показания свидетелей, официальное заявление губернатора. А! Я помню, где-то был краткий отчет, – он обошел стул, на котором сидела Мэгги, и расположился напротив. – Как видите, мы имеем документы. Хотите на них взглянуть?

Девушка посмотрела на бумаги и покраснела.

– Я плохо читаю. Особенно такие длинные слова.

Питер сочувственно улыбнулся.

– Хорошо, я обобщу факты. Эта земля принадлежала вашему деду, дону Рамону де Монтойя, прямому наследнику второго испанского губернатора Нью-Мексико, дона Педро де Перальто. Ваш дед был доверенным лицом и другом последнего губернатора Нью-Мексико, Мануэля Армихо. Семья Монтойя получила землю от испанского короля, а Армихо подарил Рамону еще несколько участков. Таким образом, вся площадь в Льяно-Эстакадо составляет пятьсот тысяч акров.

– Где это Льяно-Эта… Эстадо?

– Льяно-Эстакадо, – поправил Кристофер. – Одно из лучших равнинных пастбищ в этой стране.

– Монтойя никогда не занимались обработкой земель, – продолжал Питер. – Они воевали, их больше интересовала война с индейцами. Таким же был и ваш дед. Он умер в Санта-Фе, когда штат Нью-Мексико вошел в состав Соединенных Штатов. Его вдова переехала назад в Мехико со своими детьми, в том числе и с вашим отцом, Альберто.

Девушка была смущена, и Кристофер решил, что прошлое этой семьи было для нее новостью.

– В 1859 году Альберто вернулся в Соединенные Штаты, чтобы осмотреть землю, которой владел. Проезжая через Денвер, он влюбился в танцовщицу из салуна по имени Кармен Эстэда. Они поженились.

«Если девушка похожа на свою мать, – вдруг подумал Кристофер, – то вполне понятно, почему Альберто влюбился». Буйные цыганские волосы, лицо, как у котенка, производят впечатление на мужчину, если это в его вкусе. К счастью, у него другой идеал.

– Они поженились, – повторил Питер. – Мы думаем, что семья Альберто отказалась от него из-за такого недостойного брака, так как жили ваши родители бедно. Вы родились в 1862 году, а через год Альберто умер при подозрительных обстоятельствах.

– Драка в пивной, – горько произнесла девушка. – Мать говорила, его убили в драке.

– Да. О вашей матери мы больше ничего не узнали, кроме того, что она умерла на ранчо неподалеку отсюда.

– Ранчо Тони Альвареса. Она была его любовницей те последние четыре года, когда я работала на него не покладая рук. Пасла коров и мыла полы, – Мэгги с вызовом посмотрела на Кристофера, ожидая, как он воспримет ее слова, но тот никак не прореагировал.

Несмотря на нищенский вид, Мэгги обладала гордостью аристократки. Он даже не знал, нравится ему это или нет.

– Когда мама умерла, вам было четырнадцать лет, – продолжал Скаборо. – И вы покинули ранчо.

– Да, черт возьми! Я ушла оттуда! Старый Альварес хотел, чтобы я заняла место матери.

– Что было с вами потом, нам неизвестно. Мы решили, что вы вернулись в Денвер, поэтому искали здесь. К счастью, ваше имя известно мужчинам, которые часто… ну… посещают заведения на Лаример – и Маркет-стрит.

Кристофер внимательно наблюдал за реакцией девушки. Без колебаний и стыда, почти с вызовом в голосе она добавляла детали, которые были им неизвестны. Гордо подняв Подбородок, глядя прямо перед собой, Мэгги не производила впечатление слабой женщины. Мэгги Монтойя, решил он, чрезвычайно трудно соблазнить, но еще труднее контролировать ее. Кристофер понял, что ему не терпится осуществить проект, которого он сам страшится.