Свенельд был осторожным, поднаторевшим в закулисной борьбе за власть человеком, поэтому наверняка хотел обдумать все последствия, которые ему сулил неожиданный приход Ольги. Ольга не торопила его. Она не сомневалась, что хитроумный Свенельд обязательно найдёт безопасный для себя выход из создавшегося непростого положения, и ей было интересно, какой способ для этого он сыщет. Поэтому она станет вести себя с ним совсем не так, как с Ратибором и Асмусом, тем более что присутствие на подворье сотника Рогнара с его гирдманами не позволяло Ольге ронять достоинство великой княгини и обращаться к своему воеводе с просьбой, пусть даже на первый взгляд незначительной и высказанной словно невзначай.

   — Что привело меня к тебе? Дела, воевода, дела, — ответила Ольга. — Или думаешь, что у великой княгини их меньше, чем у тебя?

   — О нет, великая княгиня, ничего подобного у меня и в мыслях не было, — сказал Свенельд, и по его уверенному тону, по принятой им горделивой осанке Ольга поняла, что воевода наконец-то принял решение, как себя с ней вести. — Мне ли не знать, как многотрудна доля великой княгини и сколько важных державных дел ей приходится вершить? Знаю, всё знаю, великая княгиня. Даже сейчас догадываюсь, зачем в столь ранний час ты навестила моё подворье.

   — Зачем? — поинтересовалась Ольга, от внимания которой не ускользнули слова Свенельда о том, что она навестила не его, а его подворье.

   — Вчера вечером о встрече и беседе с тобой просил мой друг сотник Рогнар, однако застолье у великого князя нарушило его планы, и вы не смогли увидеться. Помня, что Рогнар собирался сегодня отплыть из Киева, ты, для которой державные дела превыше всего, решила сама навестить его. Поскольку сотник остановился у меня, ты и пришла на моё подворье. Я не ошибся, великая княгиня?

   — Ты всегда слыл умным человеком, воевода, а поэтому редко ошибался, — улыбнулась Ольга, сразу понявшая игру Свенельда. — Постарайся не сделать ошибки и сегодня. Говоришь, я пришла из-за сотника Рогнара? Что ж, пусть будет по-твоему. Но, как я вижу, великий князь и ты, воевода, так знатно угостили Рогнара и его гирдманов, что сегодня они уже вряд ли покинут Киев. Не так ли, сотник? — обратилась она к Рогнару.

Тот уже несколько раз пытался подняться со скамьи и обратиться со словами приветствия к Ольге, но при каждой попытке едва не падал под стол. И на этот раз он не смог оторвать плохо повиновавшееся тело от скамьи. Пробурчав нечто мало напоминавшее человеческую речь, Рогнар ухватился левой рукой за край стола и, сохраняя равновесие, навалился на него грудью, не выпустив, однако, из правой руки большой кубок с вином.

   — Да, великая княгиня, Рогнару с его викингами сегодня будет явно не под силу отплыть из города, — согласился с Ольгой Свенельд. — Точно так, как ему сейчас не по силам о чём-либо говорить с тобой. Ты напрасно утруждала себя, навестив его.

   — Вижу это, а посему не стану мешать твоим гостям пировать и отправлюсь к себе в терем. Но прежде чем проститься со мной, подумай, воевода, не забыл ли ты сделать кое-что из того, что надлежит сделать верному воеводе, когда великая княгиня в ночной час навещает его... подворье? — не повышая голоса, спросила Ольга, внимательно глядя в лицо Свенельда.

— Не забыл, великая княгиня, — громко ответил Свенельд, выдерживая взгляд Ольги. — В столь ранний час тебе опасно ходить по улицам всего с четырьмя воинами. Поэтому два моих дружинника и столько же викингов Рогнара присоединятся к твоим стражам. Они будут при тебе до той поры, покуда ты сама не велишь им уйти. Доброго пути, великая княгиня, и... удачи в тереме.

С первыми лучами солнца Игорь был на ногах. Обычно после застолий, подобных ночному, он предпочитал подольше полежать и отдохнуть, однако сегодня ему было не до отдыха. Несмотря на обилие выпитого и трещавшую голову, память до мельчайших подробностей сохранила всё произошедшее между ним и женой. Конечно, размолвки и ссоры с Ольгой у него случались и прежде, иногда весьма бурные, но никогда ещё дело не доходило до полного разрыва. А последняя ссора завершилась именно этим, ибо снятие стражи у покоев Ольги нельзя было истолковать никак иначе. Конечно, он мог бы хоть сейчас возвратить гридней к покоям жены, объяснив их временное отсутствие на посту какой угодно причиной. Впрочем, кто посмел бы требовать у великого князя ответа за его поступок, тем более касающийся его личной жизни? Никто!

Это действительно так, ответа или каких-либо объяснений у Игоря не потребовал бы никто, однако истинный смысл случившегося был бы ясен и без этого. А он предельно прост: великий князь, осмелившийся под воздействием хмельного зелья порвать с женой, на трезвую голову устрашился собственного поступка и пошёл на попятную. Почему? Может, правда то, что Ольга наравне с великим князем правит Русью и он без её помощи и советов как без рук? А возможно, великий князь настолько оказался под властью жены, что способен на решительные действия в отношении её только во хмелю? Или, может, великий князь так сильно пристрастился к сладкой хмельной пагубе, что она мутит и затмевает его рассудок, заставляя совершать необдуманные поступки, которые, протрезвев, он вынужден исправлять? Какое из их объяснений ни возьми, в каждом мало приятного для самолюбия великого князя.

Так, может, и не нужно утруждать голову, вспоминая вчерашнее и раскаиваясь за свой опрометчивый поступок? Кто знает, вдруг он совершил его по воле богов? Нет, если бы разрыв с женой был бы угоден Небу, Игорь чувствовал бы себя сейчас спокойно и его не грызла совесть за содеянное. А вдруг это не совесть, а запоздалое осознание того, кого он по собственной вине лишился в лице Ольги? Был ли у него за всё время княжения более надёжный и незаменимый помощник в державных делах, нежели Ольга? Доверял ли он кому-либо из самых любимых и приближённых к себе воевод и бояр так, как жене? Чьим словам он безоговорочно верил, зная, что за ними не кроется личная заинтересованность, и чьим советам безоглядно следовал, будучи убеждён, что они направлены на благо Руси? Только одного человека — своей жены.

Понимал ли он, что Ольга, играя всё большую роль в державных делах, подменяла его, великого князя, постепенно беря в свои руки власть, которой надлежало обладать и распоряжаться только ему? Да. Но одновременно понимал и другое: любой иной княжий советчик, которому он доверил бы наравне с собой решение державных вопросов, точно так умалял бы его власть и возвеличивался сам, будь то вернейший Ратибор, честнейший Асмус, не говоря о властолюбце Свенельде. И кто ведает, как и с какой целью тот советчик использовал бы приобретённую подле Игоря власть, случись что с великим князем или окажись тот в результате неудачного похода без войска? Зато какой властью в державе ни обладала бы Ольга, пусть даже равной с великим князем, это не внушало Игорю опасений. История Руси ещё не знала случая, чтобы жена великого князя заняла его место, ибо после кончины мужа ей следовало сопровождать его душу на Небо, а не вершить земные дела. Поэтому Ольга, как никто другой, была заинтересована в благополучном княжении Игоря.

Так почему он, хорошо зная положение Ольги и не сомневаясь, что и она понимает это не хуже его, совершил ночью поступок, в котором сейчас раскаивается?

В последнее время он начал замечать, что становится всё нетерпимее к той роли, которую Ольга заняла в его жизни. Да, да, не в жизни державы, а именно в его собственной. Он всё чаще прислушивается к замечаниям и советам Ольги, причём в делах, которые никак нельзя было считать малозначащими либо второстепенными.

А однажды он сделал поразившее его открытие: с некоторых пор он не принимал ни одного мало-мальски ответственного решения, вплоть до назначения тысяцких или перемещения в дружине воевод, не посоветовавшись с женой. Он уже запамятовал, когда что-либо приказывал или поручал Ольге, зато за каждым своим важным поступком и распоряжением всегда мог обнаружить пожелание либо совет жены. Это было крайне неприятное для самолюбия Игоря открытие, и он заставил себя поскорее забыть о нём. Однако уже на следующий день он вновь вернулся к этой мысли и на сей раз припомнил множество случаев, когда говорил князьям или приказывал воеводам то, что слышал перед этим от Ольги. И снова он не довёл мысли до конца, устрашившись сделать вывод, который сам просился на язык. Но подобные игры в прятки с самим собой не могли длиться вечно, и во время одного пиршества посетившие Игоря злые духи договорили ему то, на что не хватало силы воли у самого Игоря: Русью в действительности правили не великий князь и его жена, а великая княгиня и её муж.