- Мыс Лопатка, южная оконечность Камчатки! - сказал Борис Павлович.

На мысу стояло несколько домиков. Слева от них синело Охотское море, справа рябил на солнце Тихий океан.

Мыс ушёл за корму, камчатские сопки сдвинулись к самой воде и поплыли вереницей мимо "Комсомольска".

- Только чтобы не было тумана, - сказал Борис Павлович. - В туман подходить к берегу опасно, капитан может стать на якорь. Простоим тогда тут...

Но туман появился. Он сполз с сопки и ватным облаком накрыл пароход. Он катился полосами, закрывал судно, цеплялся за мачты. Солнце то вспыхивало над головой, то становилось тусклым малиновым пятном.

- По времени пора, - сказал Фёдор. - Капитан обещал в двенадцать прийти... Далеко всё-таки - Камчатка! Зря я вас, Тоня, послушал, надо было до первого отпуска подождать и самому съездить...

- Ничего не зря, - сказала мама. - Чем скорее, тем лучше.

- Это вы о чём? - удивился Вовка.

- Секрет.

В этот момент облачная завеса поднялась, и перед носом парохода открылся берег. В распадке между двумя сопками лежала бухта. На склонах её блестели жёлтыми пятнышками дома, чернели заводские цехи.

У причалов дымило несколько кораблей.

- Смотрите, - сказал Борис Павлович, - вот он, Новый Порт!

Г л а в а в о с ь м а я

П У Т Е Ш Е С Т В И Е З А К А Н Ч И В А Е Т С Я

МОРСКОЙ ВОКЗАЛ

"Комсомольск" подошёл к причалу. По шатким наклонным сходням пассажиры потянулись на берег.

Вовка шёл позади Фёдора, держась за угол чемодана.

Над пароходом поднималась гора. На боках её белыми нитями лежал снег. Над зазубренной вершиной курился дымок.

Внизу шумел порт.

Рядами стояли голубые, сделанные из волнистого железа склады.

Желтели груды в беспорядке наваленных досок.

Чернели пирамиды угля.

Сновали автомашины, и качали журавлиными шеями краны.

Когда спустились на причал и поставили чемоданы, Вовка показал Фёдору на верхушку горы и спросил:

- А почему там дым?

Фёдор, прищурясь, посмотрел вверх.

- Погасить забыли, - добродушно сказал он. - Вулкан это. Как же вулкану без дыма? Никак.

Подошли мама, Борис Павлович, Лена.

- Где-то тут должен быть морской вокзал, - сказал Борис Павлович. Надо его найти.

Дым над вершиной горы не давал Вовке покоя.

- Видала? - шепнул он Лене и ткнул пальцем вверх. - Вулкан.

Лена пожала плечами.

- Пошёл искать морской вокзал! - сказал Борис Павлович.

Вовка вспомнил здание аэровокзала в Ленинграде - самолёты на потолке, сложенные из разноцветных камешков, и буфет со стойками.

- Хочу в вокзал, - сказал он.

Борис Павлович улыбнулся и ушёл.

Вернулся он мрачный и злой.

- М-да! - сказал он. - Ничего себе вокзал. Но делать нечего, идёмте.

Вокзал, к которому он привёл всех, оказался простым сараем. Над его крышей развевался непонятного цвета флаг, у двери висела криво прибитая доска с надписью:

НОВЫЙ ПОРТ

- Всё построили, и построили хорошо, а вокзал почему-то забыли! сказал Борис Павлович. - Придётся провести несколько часов тут. Я сейчас пойду в город, найду свой штаб.

- А я схожу поищу контору строительства, - сказал Фёдор.

Они ушли.

Вовка и Лена сидела на жёсткой деревянной скамье и смотрели в запорошённое пылью окно. За окном дробно стучали краны и гудели простуженными голосами автомобили.

- Мама, что такое вулкан? - спросил Вовка.

- Вулкан - это огнедышащая гора, - ответила мама. - Внутри нашей Земли очень высокая температура. Там кипит лава - расплавленные камни и металлы. Лава через вулканы прорывается наружу. Поэтому над вулканом дым.

Немного погодя Вовка спросил:

- А мне выйти можно?

- Ты уже один раз ушёл от меня, в Иркутске.

- Я постою у двери.

- Хорошо.

- А я останусь, - сказала Лена.

У двери Вовка стоял недолго. Заметив, что мама открывает чемодан, он отошёл в сторонку и юркнул за угол.

Отсюда было видно море.

Вовка перелез через брошенные на землю стальные канаты, прошёл вдоль стены склада, завернул ещё раз за угол и обомлел...

Склад выходил к самой воде. Прислонившись спиной к стене, около груды ящиков стоял водолаз. Он стоял неподвижно. У него была большая медная голова и круглые глаза-иллюминаторы. Широко расставленные руки едва заметно покачивались.

Вовка сел на ящик и стал ждать, когда водолаз пойдёт в воду. Над его головой, гудя и постукивая, чертила дуги стрела портового крана. Кран переносил ярко раскрашенные ящики, на которых чернели незнакомые колючие буквы. Ящики покачивались в воздухе, как вертолёты.

Водолаз не шевелился.

Вовка привстал и заглянул в иллюминатор. Никакого человека внутри не было: это был просто костюм, он висел на крюках.

- Пустой! - пробормотал Вовка и поскрёб пальцем медную броню.

- Трогать нельзя! - сказал неожиданно появившийся из-за ящиков человек в синем кителе.

Вовка кивнул и тотчас же услышал вдалеке испуганный мамин голос:

- Вови-и-ик!

Оглядываясь на водолаза, Вовка потрусил назад.

ТВЁРДАЯ НОЧЬ

Стемнело. Борис Павлович и Фёдор не возвращались.

Когда за окном вспыхнул тусклый свет фонарей, мама вздохнула, приставила к скамейке чемоданы, достала из картонки платок, ещё какие-то вещи, постелила их.

- Будем ложиться, - сказала она.

Вовка и Лена легли.

Скамейка была твёрдой. В пустом помещении под дощатым потолком метались глухие звуки. Скрипели половицы. В сарай то и дело заходили люди.

У Вовки заболела шея. Заныло в коленке. Он дёрнул ногой.

- Что ты толкаешься? - захныкала Лена.

- Ничего!

Вернулся Фёдор.

- Вы знаете, не нашёл! - вполголоса пожаловался он маме. - Город это только название. Улицы не везде есть. Говорят, строительство наше тут, и контора. А где - никто не знает.

- Завтра найдём, - так же вполголоса ответила мама.

Она наклонилась к Вовке и сунула ему палец в рукав пальто.

- Холодный ты какой! - сказала она и, достав из чемодана ещё пальто, укрыла ребят.

- Вам самой холодно, - сказал Фёдор. - Берите мою куртку...

Ночь тянулась холодная и неудобная.

Вовка то засыпал, то просыпался вновь. Ему казалось, что он лежит на камнях. Под потолком плавали лиловые и оранжевые полосы. Где-то за стеной громко стучали часы.