- А может быть, они специально так? - подал голос Укен.
- Что - специально?
- Сидят в пещерах и ждут. А как только на планету опустится чужой звездолет, они хвать его - и с концами...
Космонавты рассмеялись.
- Укен, - спросил Азизов, - какова вероятность посадки на маленькую, затерянную на окраине Галактики планету чужих звездолетов? Сколько их наберется, скажем, за миллиард лет? И что же? Им сидеть ради этого ничтожного шанса в пещерах?!
Наступило молчание.
- Тогда, вероятно, кроме "Фотона" и нас, на Ренэ бывали и другие гости? Возможно, они и сейчас наблюдают за нами. Чем-то их привлекла к себе Ренэ.
Командир кивнул головой:
- Возможно. Однако, прежде чем подводить окончательную черту, давайте еще раз исследуем внутренности "Фотона". Если экипаж погиб, то должны ведь остаться тела или, в крайнем случае, скелеты.
Азизов вновь перешел на ручное управление аппаратом.
Телеспутник подлетел вплотную к "Фотону", затем осторожно нырнул в него и пошел кружить по этажам. С бьющимися сердцами наблюдали космонавты за экраном.
Вот сейчас появятся на нем неподвижные тела, разорванные скафандры... Напряжение достигло предела. Телеспутник достиг верхнего этажа, выскользнул из "Фотона" и поднялся над плато. В звездолете не было никого.
- Значит...
- Значит, они стали пленниками?
- Чьими?
- Тех, других.
- Возможно, даже живы до сих пор?
Азизов нажатием клавиши выключил экран.
- Товарищи, на основании всего увиденного нам необходимо принять решение.
Он встал с кресла, походил некоторое время в задумчивости по залу и заговорил снова:
- Мы здесь находимся с единственной целью - разгадать тайну Ренэ. Перед нашим отлетом высказывались различные предположения о свойствах Ренэ. Наиболее вероятной причиной прекращения связи считались песчаные бури. Это и понятно. Никаких других особенностей на Ренэ не обнаружилось. Мы видели песчаную бурю. Мы будем наблюдать и изучать другие подобные бури. Но уже сейчас можно сделать важный вывод - на связь песчаные бури не влияют. Значит, у планеты есть другая тайна, следов которой мы еще не нащупали. Возможно, дальнейший поиск сопряжен с громадной опасностью. И мы сейчас должны вынести решение, как нам поступить - продолжать поиск или же возвращаться,
Шахбоз вскочил с кресла, порываясь что-то сказать, но командир сделал предостерегающий жест:
- Я еще не закончил.
Он снова сделал несколько шагов по залу и продолжал:
- Подведем баланс: наши плюсы и минусы. Начнем с минусов. Наше полное незнание предмета поиска - раз, гибель "Фотона" и вездехода - два, странное состояние их останков - три, отсутствие экипажа - четыре. Наши плюсы: готовность к встрече с неожиданным - раз, усовершенствованное защитное поле - два, "Бургут" - три. Кроме того, как всем известно, если даже по каким-либо причинам "Бургут" не сумеет взлететь, то специальный электромагнитный блок все равно доставит его на "Алмаз". Это - четыре. Шансы вроде бы равны. А сейчас я хочу услышать ваше мнение. По традиции первым слушаем младшего. Давай, Укен.
Укен встал. Его обычно добродушное лицо было суровым.
- Сколько было хлопот перед отлетом сюда... И выходит, все напрасно? Ну, вернемся мы на Землю... А что скажем людям? Что причина вовсе не в песчаных бурях? Так об этом можно сообщить и по каналам связи. Корабль у нас хороший, мы... как будто тоже ничего... Не знаю... Мне, например, возвращаться стыдно...
Укен сел.
- Ты, Шахбоз?
Поднялся Муратов. Длинные, изогнутые, как у девушки, брови сошлись у переносицы. Вид точно у хищной птицы, рвущейся в бой. Горячие слова так и просятся на язык.
Но Муратов заговорил спокойно и рассудительно:
- Да, риск есть. И риск велик. Но ведь и Гагарин рисковал, когда впервые сделал виток вокруг Земли. Почему же мы должны быть лишены права на риск? Теперь о том балансе, который вы подвели. Разрешите внести в него поправки. Во-первых, по уточненным данным, экипаж "Фотона" проявил беспечность при посадке на Ренэ. Они готовились к встрече только с песчаными бурями. Во-вторых, как известно, защитное поле "Фотона" было включено лишь после посадки корабля. А нужно было это сделать до того. В-третьих, экипаж "Фотона", совершив посадку на планету, лишил себя возможности отступить в опасный момент. Нами учтено и это, "Алмаз" остается на орбите. Итак, баланс в нашу пользу.
- Хорошо, Шахбоз. Садись.
Азизов подошел к своему креслу и опустился в него.
- Спасибо, друзья. Я не ошибся в вас.
Некоторое время он молчал, полузакрыв глаза. Потом заговорил глухо:
- Итак, нам следует проявить максимум осторожности и терпения. Порядок работы следующий. Сначала посадим "Бургут" на каменистое плато у пещеры. Без экипажа. Как известно, первые авторазведчики на поверхности Ренэ пробыли до момента прекращения сигнала около трех часов, "Фотон" восемь. Увеличим это время наполовину и будем считать его контрольным. Это составит двенадцать часов. Если за двенадцать часов с "Бургутом" ничего не произойдет, будем считать, что испытания прошли успешно, после чего следующий рейс "Бургут" совершит вместе с экипажем. Порядок работы остается прежним. "Бургут" садится на поверхность и двенадцать часов находится в неподвижности. Если за это время не случится ничего непредвиденного, блок получит разрешение на перемещение и первым делом попытается продвинуться к пещере, возле которой лежат остатки вездехода. Теперь о составе экипажа...
Космонавты подтянулись. Кого же предпочел командир?
- Обстоятельства таковы, что двое из нас должны находиться на борту "Бургута". Ибо, по всей вероятности, многое будет зависеть не от показания приборов, а от человеческих ощущений, от внимания, от визуального обзора, от умения сопоставлять и рассуждать. Работать придется в постоянном напряжении, а одному человеку это не под силу. Третий член экипажа остается на борту "Алмаза". Его задача - постоянный контроль за "Бургутом" и связь с ним, готовность в любой момент прийти на помощь, умение найти правильное решение. Ясно, что остающийся на борту "Алмаза" должен быть самым опытным из нас. К моему глубочайшему сожалению, таким космонавтом являюсь я.