- Это не моя вещь, - поспешно ответил Копачка. - Это ваш брат, Николай Степанович, из прошлого своего путешествия привез и попросил меня сохранить до его будущего возвращения. Уже лет шесть пылится.

- А для чего она предназначена?

- Для чего-то, наверное, нужна, раз он ее почти через всю галактику сюда тащил. - Копачка обошел вокруг непонятного прибора и осторожно прикоснулся к панели с кнопками.

- Тише ты, бульдозер! - одернул его Степаныч. - Не трогай кнопки! Неизвестно, что это! Взорвется еще чего доброго! Кто его знает, что там внутри!

- Нет, вещь явно полезная, нужная. Взрывчатку бы Николаю Степановичу на звездолете провезти не позволили. Зачем она ему? Да ее и на Земле хватает. Тут другое! Это какая-то редкость. Экспедиция-то была к Арас-аль-Гетти. Альфа Геркулеса, - пояснил Копачка, заметив недоумевающий взгляд хозяина. - У них вполне мирная, высокоразвитая цивилизация. Надо посмотреть бумаги вашего брата, найти какие-нибудь правила пользования этой штукой, инструкции по эксплуатации... А еще лучше, подождите, пока сам Николай из экспедиции вернется, у него все и выясним.

- Хо, - нервно хихикнул Степаныч, - выясним! Он может, только через десять лет вернется, что же мне десять лет еще ждать? Ты не увиливай! Раз решили разбирать кладовку - все сегодня же разберем и сами додумаемся, зачем эта штуковина моему братцу понадобилась! Продолжим уборку!

И они продолжили чистку кладовки и рассмотрение ее содержимого. Работы этой хватило до поздней ночи. На следующее утро, в понедельник, Степаныч, все еще с твердым намерением начать новую жизнь, поехал в свой институт, предварительно поручив Копачке разобрать папки с бумагами брата и к вечеру выяснить, зачем был нужен загадочный прибор и как им пользоваться. Естественно, Копачка пытался возражать, но затем смирился и занялся своими обычными домашними делами - стал устранять следы вчерашней уборки, водружая выброшенные из кладовки вещи на их прежние места. Он спешил - к приходу Степаныча свалка в центре большой комнаты должна была исчезнуть.

Вечером, после напряженного трудового дня в институте, Степаныч возвратился домой порядком подуставший и, как обычно, озабоченный. Вчерашние радужные намерения переменить свой пакостный характер и начать новую жизнь, увы, к исходу рабочего дня значительно подувяли и пожухли, сказывалась всегдашняя институтская текучка и утверждение новой темы для лаборатории. Степаныч уже почти успел забыть и о загадочном аппарате в центре обеденного стола, и об указаниях, данных Копачке, однако сам робот напомнил обо всем самым недвусмысленным образом.

Не успел Степаныч еще войти в комнату и прикрыть за собой дверь, как его домашний робот с криком "Эврика!", размахивая пыльной папкой и какими-то схемами и чертежами, возник перед ним, точно сама судьба, неумолимая и безжалостная:

- Нашел! Хозяин, эврика! - оглушительно рявкнул Копачка, вытягиваясь перед Степанычем по стойке смирно. - Это документация на прибор! Хозяин, это то что нам нужно! Лучше не придумаешь!

- Спокойнее! Спокойнее! Копа, ты, кажется, перевозбудился? Опять с токами высокой частоты баловался? Смотри у меня. Сбавить громкость! Понизить тембр! Докладывай тихо, обстоятельно и последовательно. В чем дело? Что ты еще нашел?

- Этот прибор, - заговорщически прошептал Копачка, указывая рукой с папкой в сторону обеденного стола, - называется "Импульсный универсальный корректировщик действительности". Радиус воздействия до десяти километров. Избирательность на квантовом уровне. Исправление отдельных поломок в считанные секунды, устранение сложных функциональных расстройств в течение суток. Фирма гарантирует качество, надежность и универсальность применения агрегата. Питание прибора от любой электросети, энергоемкость незначительная. Для нас, хозяин, это просто чудо, а не прибор! О! Подумать только, такое сокровище годами пылилось у нас в кладовке! Нет, не зря ваш гениальный брат вез это чудо через всю галактику! Я знал, я был уверен плохого Николай Степанович из экспедиции не привезет!

- Хм! - Степаныч поморщился - похвалы в адрес брата совсем не вдохновляли. - Помолчи. Если учитывать, что и тебя на мою бедную голову Коленька привез из какой-то своей очередной экспедиции, то твое последнее утверждение весьма и весьма сомнительно. Так ты говоришь, нашел документацию на этот ящик?

- Да, хозяин, - подтвердил Копачка. - Правила эксплуатации прибора элементарно просты. Я до вашего прихода позволил себе воспользоваться этой техникой.

- Даже так. И что же ты тут без меня корректировал?

- Вы, хозяин, всегда утверждали, что я ленив, малоподвижен и апатичен. Я указал прибору на эти свои качества, как отрицательные, и попросил проверить все мои характеристики и отрегулировать - и вот результат. Я ощущаю небывалый прилив энергии! Мои системы работают так, словно меня вчера изготовили на заводе робототехники, причем изготовили в экспортном исполнении! О! Даже в лучшие дни своей далекой юности на испытательном полигоне мои механизмы и электронные системы не работали так слаженно и четко!

- Ладно, - махнул рукой Степаныч, - восторгов, я думаю, достаточно. Ужин мне не забыл приготовить?

- Простите, хозяин, не успел! - виновато промямлил Копачка. - Но я сейчас же займусь кулинарией.

- Погоди! Как, говоришь, называется эта штуковина?

- "Импульсный универсальный корректировщик действительности", ИУКД сокращенно.

- Понятно, значит, эта машина умеет исправлять ошибки и поломки. Умеет механизмы настраивать и регулировать. Этакий универсальный наладчик. Что ж, и в самом деле, похоже, ценная вещь.

- Хозяин, - прошептал Копачка. - Тут вы не совсем правы. Возможности корректировщика неизмеримо шире. Он корректирует, то есть улучшает, совершенствует не только механизмы и машины, но все, что угодно! Любую действительность! Любой материальный объект, каким бы сложным и чувствительным этот объект ни был. Более того, из технического паспорта видно, что этот прибор способен, правда в небольшом объеме, менять свойства самого окружающего мира.

- Копа! - строго сказал Степаныч, с некоторой опаской посматривая на универсальный корректировщик. - Надеюсь, ты не испытывал способности данного агрегата в этой области применения?

- Еще нет, хозяин, но, если вы разрешите, можно попробовать! - бодро ответил робот.

- Нет, нет, лучше не будем! Изменение действительности, как правило, ни к чему хорошему не приводит.

- Тогда, хозяин, не проще ли вам самому, пока я готовлю ужин, воспользоваться ИУКДом?

- Это еще зачем?

- Как же? Вы же собирались с сегодняшнего числа начать новую жизнь! Хозяин, вы достаточно самокритичны и всегда были недовольны собой и своим характером. Сама судьба дает вам великолепную возможность улучшить параметры организма, обновить и усовершенствовать свои системы, то есть, простите, я хотел сказать, вы сможете создать свой характер заново! Станете другим человеком! Помолодеете, наконец, телом и душой!

- Изыди на кухню, искуситель! Как-нибудь без тебя и твоих указаний разберусь, что мне делать.

Степаныч подождал, пока Копачка скроется за кухонной дверью, и в растерянности уставился на инопланетный агрегат.

- Ишь! Штуковина какая! - покачал он головой. - Неземная техника универсализм, одним словом. И роботов, значит, исправлять может, и людей. Ей все едино. Однако...

"Попробовать, что ли? Вреда, наверное, и мне не будет. Копачка-то от этого корректировщика в восторге... А с другой стороны, - в нерешительности задумался Степаныч, - что хорошо для роботов, то не всегда подходит людям. И вообще, эксперименты сразу на человеке... Надо бы на мышах проверить, на кроликах... А уж потом, получив разрешение министерства здравоохранения и "добро" от дирекции института... "

И тут он вспомнил свои вчерашние фельдмаршальские планы и мечты и покраснел.

- Тьфу! Ох, и размазня же я, - пробормотал Степаныч, - ни настойчивости, ни решительности, ни умения доводить задуманное и начатое до конца... А! Была не была, начнем новую жизнь.