— Ну вот мы и на месте, — сказала Арлин. Вода из прохудившейся трубы хлестала во все стороны. — Надо закрыть запорный клапан, развинтить трубу, поставить новый соединительный фланец, а потом завинтить все это обратно.

Они вооружились разводным ключом и молотком и при помощи нескольких шайб и черной замазки починили трубу, вымокнув при этом до нитки. Работа заняла почти все утро и подтвердила худшие опасения Дуна: город был на грани катастрофы. Мало того что свет все время гаснет и припасы явно подходят к концу — так еще и водопровод, оказывается, готов вот-вот развалиться. Город словно распадался на части. Что же делать?

Когда пришло время передохнуть, Арлин достала из кармана на поясе коробку для ланча и заявила, что пойдет пообедать с друзьями, работающими за несколько туннелей отсюда.

— Будь здесь и никуда не уходи, пока я не вернусь, — сказала она Дуну. — Отойдешь — потеряешься.

Разумеется, Дун не обратил на предостережение ни малейшего внимания. С помощью карты он быстро нашел дорогу обратно в главный туннель, потом торопливо направился на восток. Он не собирался ждать какого-то там специального разрешения, чтобы увидеть генератор. Дун был совершенно уверен, что найдет способ пробраться внутрь, — и нашел. Он просто притаился у двери и ждал, когда кто-нибудь выйдет. Ждать пришлось недолго: дверь со стуком отворилась, крепкая женщина с коробкой для ланча в руках быстро прошла по дорожке мимо Дуна, не заметив его. Прежде чем дверь успела захлопнуться, Дун проскользнул внутрь.

На него обрушился такой ужасающий шум, что мальчик даже слегка попятился. Это был невероятный, душераздирающий, убийственный грохот: невыносимо громкая перекличка резких хлопков и глухого хриплого гула. Дун изо всех сил прижал ладони к ушам и не отводил глаз от огромной черной машины, которая нависала прямо над ним. Генератор был высотой с двухэтажный дом. Он так трясся, что казалось, вот-вот взорвется. Несколько человек в больших изолирующих наушниках хлопотали вокруг машины. Никто не заметил, что он вошел.

Он похлопал одного из рабочих по плечу. Человек подпрыгнул от неожиданности и испуганно обернулся. Дун увидел, что он очень стар, и его коричневое лицо изборождено глубокими морщинами.

— Я хочу узнать побольше про генератор! — закричал Дун прямо в ухо старику, но только зря сорвал голос: расслышать что бы то ни было в этом грохоте было невозможно.

Старик свирепо посмотрел на мальчика, потом махнул рукой и вернулся к работе.

Дун еще немного постоял и посмотрел. Огромная машина была окружена стремянками на колесиках. Одни рабочие толкали стремянки, другие поднялись наверх, чтобы добраться до верхних частей генератора. На полу валялись жирные от машинного масла канистры и инструменты. Вдоль стен стояли большие железные бочки, доверху наполненные болтами, шайбами и шестеренками. Все детали были изношенные и ржавые. Несколько электриков рылись в бочках в поисках нужных деталей, остальные просто стояли и беспомощно созерцали гигантскую машину.

Через несколько минут Дун ушел. Он был сражен наповал. Сколько он себя помнил, ему всегда было интересно, как устроены вещи. Он мог разобрать до винтика старые часы и снова собрать их, и они получались точно такими же, как были. Он понимал, как устроен кран в ванной. Он не раз своими руками чинил бачок унитаза. Однажды он смастерил отличную тележку из старого кресла с колесиками. У него даже были кое-какие теории насчет того, как работает холодильник. Дун гордился своим талантом механика. И была только одна вещь, которую он совсем не понимал, — электричество.

Что это за сила бежала по проводам и пробуждала к жизни электрические лампочки? Откуда она берется? Дун не раз думал, что ему бы хоть одним глазком взглянуть на генератор — и он получит ответы на все вопросы. И тогда откроется прямой путь к великому изобретению, которое позволит огням Эмбера гореть вечно.

Но теперь Дун понимал, насколько наивен он был. Он ожидал, что увидит что-то более или менее понятное: какие-нибудь колеса, или рычаги, или, по крайней мере, провода, соединяющие разные части механизма. Но эта огромная грохочущая штуковина… Поразительно, что хоть кто-то разобрался, как она работает. А разобрался ли? Было похоже, что рабочие заняты только одним: они пытались не дать машине развалиться на части.

Как оказалось, он был прав. Когда рабочий день закончился и Дун снимал в раздевалке свои сапоги и плащ, он заметил старика, которого видел у генератора, и тут же подошел к нему.

— Не могли бы вы объяснить мне, как это работает?

Старик покачал головой и вздохнул.

— Насколько я знаю, его приводит в движе ние река.

— Но как именно? Электрик пожал плечами:

— Да кто его знает? Наше дело маленькое — просто не дать ему остановиться. Если какая- то деталь ломается, мы должны ее заменить, а если перестает двигаться, мы ее смазыва ем. — Он устало вытер рукой лоб, оставив на нем черный мазутный след. — Я работаю на генераторе уже двадцать лет. До сих пор мы заставляли старую тарахтелку пыхтеть и дальше, но в этом году… Не знаю, не знаю. Машина, кажется, готова развалиться в любую минуту. — Старик криво ухмыльнулся. — Правда, поговаривают, что у нас вот-вот закончатся электрические лампочки, а уж тогда будет совершенно не важно, работает генератор или нет.

Нет ламп, нет электричества, нет времени — катастрофа прямо на пороге! Вот о чем думал Дун, когда наткнулся на толпу зевак у ратуши и увидел Лину на крыше. Он понятия не имел, почему она там оказалась, но совсем не удивился. Это было так похоже на нее — появляться в самых неожиданных местах. А теперь она еще и вестник — то есть может пробраться куда угодно. Но как она может быть такой легкомысленной, когда все кругом просто разваливается на глазах?

Дун жил с отцом в трехкомнатной квартире над отцовской лавкой на Грингейт-сквер. Отец торговал мелочовкой — гвоздями, булавками, скрепками, пружинками, крышками для консервных банок, дверными ручками, кусками проволоки, осколками стекла, деревянными чурбаками и другим мелким скарбом, который вдруг мог кому-нибудь понадобиться.