Ксения же мысленно доказывала, что во всём виноваты служители и подыскивала факты, доказательства. Но получалось не очень. Всё складывалось только чисто теоретически. Таким образом, можно было и эльфов с троллями обвинить и служителей.

Свекровь удовлетворённо поглядывала, видя, что чужачка сидит молча.

— Алрик, но столько лет прошло, почему ты сам не хочешь попробовать всё заново начать?

— А ты попробуй и узнаешь, — хмыкнул брат, поглядывая на мать, которая снова недовольно поджала губы. — Прежде чем начать работы, нужно обновить шахты, столько лет запустения. Я не говорю уже о людях. Где ты их возьмёшь?

— Насколько я понял, то вы живёте рыбной ловлей, охотой и огородами? Но это выживание, а не жизнь.

— Вот именно. Я несколько раз пытался восстановить всё, потратил все деньги и ничего не вернул. Наша мама надеялась, что брак с Астрид из семьи Дикта даст достаточно средств, чтобы попробовать ещё раз. Или ты всё-таки привёз золота вместе с женой? Ты вообще хоть что-нибудь заработал в этом походе?

— Заработал, — угрюмо бросил Ингвар и покопошившись снял с пояса маленький мешочек. Алрик взял его, развязал и высыпал на стол драгоценные необработанные камни и кусочки золота.

Ксения пригляделась. Кварцы, требующие обработки и пока неопределённой стоимости, вряд ли большой, золотые камешки приличных размеров, но это богатство для простого человека, для затеваемого дела слишком мало. Алмазов в мешочке не было.

«Наверное, не добрались ещё», подумала она, помня, что Африканский континент славен именно алмазами.

Свекровь подтянула мешочек к себе, аккуратно завязала и повесила себе на пояс. Ингвар промолчал, а Ксения и подавно. Она даже не злилась, несмотря на торжествующий взгляд женщины. Та хозяйка, ей кормить прорву людей, расплачиваться с прислугой. А вот Алрика задел поступок матери. Видимо, ему тоже необходимы были деньги.

«М-да, от такой жизни не удивительно, что мужик спился», пожалела Ксения нищего ярла. Родственники ещё немного подискутировали, но ум девушки уже отключился от пустопорожних разговоров. В данный момент, зафиксировав у себя в голове все важные точки событий, она искала выход из сложившегося порочного круга. Что толку из года в год делать одно и то же не устранив опасность. Жаль, что Ингвар, похоже, собирается идти по тому же пути. Однако критиковать не выход. Он должен что-то делать, за Алриком люди уже не пойдут, они надеются на её мужа. Если бы землянка могла что-то придумать новое, интересное, то это послужило бы выходом из сложившейся ситуации. В поисках простого и гениального она и сидела сейчас с прямой спиной и высокомерным выражением лица. Во всяком случае, так её оценила свекровь. Ксюша же называла подобную маску «делать морду-лица кирпичом».

После завершившегося домашнего совета, Ингвар отвёл жену в сторонку и достав ещё мешочек отдал ей.

— Ксюша, у нас скоро будет холодно, тебе нужно заказать тёплую одежду.

Леди с любопытством заглянула в мешочек и увидела там россыпь золотых крупинок, перемешанных с несколькими золотыми монетами. За время всего пути, денежных вопросов они с мужем не касались. Он платил всю дорогу за всё. Не смотря на то, что любовь к мужчине переполняла её, привычка следить за деньгами оказалась живучей.

Её сиятельство отмечала бережливость избранника, но не чрезмерную. Нередко мог он щедро одарить за оказанные услуги. С удовольствием убедилась, что он следит за её нуждами и иногда даже раньше неё догадывался, чего ей не хватает. Впрочем, его внимание к нуждам относилось ко всем подчинённым воинам. Ингвар знал, что у Ксении есть свои деньги, но, ни разу не позволил ей расплачиваться. Именно он сопровождал её в северное отделение храна перед отплытием и помогал грузить вещи, среди которых было пара тяжелых сундучков. Четверть золотого запаса она тогда забрала с собой, предполагая вкладываться в дело. Северянин не мог не догадаться, что Ксения при приличных деньгах, но всё же сейчас даёт ей золото.

«Гордый», с удовольствием подумала девушка, «а может хитрый», подсказала в ней бывшая правительница. Ксения посмотрела на мужа, взяла мешочек, поблагодарила. Сейчас, когда дорога закончилась, пришло время увидеть друг друга в новой обстановке. В своей любви к Ингвару она не сомневалась, так же как в его к ней, но хотелось бы лучше узнать мужа. Как он будет действовать, что будет чувствовать, от этого зависела помощь Ксении. Здесь главный он. Северянин у неё в имении не лез главенствовать, ни словом, ни жестом, не ронял её авторитет. Она это оценила, теперь дело за ней.

— Спасибо, ты себе-то оставил золота?

— У меня ещё пять таких мешочков, — улыбнулся мужчина.

— Немного, но и не мало, — задумалась девушка. — Расскажешь, как выгоднее здесь расплачиваться?

— Конечно.

Вместо рассказа Ингвар повёл свою жену прогуляться по деревне. Там они посетили некоторых мастеров и в праздных разговорах узнали о нынешних расценках на услуги. Ксения была довольна заботой мужа. И сам о расценках узнал, и как политик себя проявил, показав людям поближе жену, как он её любит и уважает. Она с благодарностью поцеловала его, как только они вернулись.

— Ксюшенька, всё будет хорошо. Давай попробуем пожить здесь, а если тебе не понравится, то или отстроимся отдельно, или уедем в город.

— Хорошо, не волнуйся. Прошло слишком мало времени, чтобы что-то решать.

Ингвар вынужден был отвлечься. К нему пришли люди узнать о сыновьях, отцах, братьях, которые когда-то ушли вместе с ним. Кого-то из пришедших ожидали письма, привезённые издалека, кого-то вести о том, где похоронен их родственник и как случилось, что его уже нет в живых.

Ксения, переодевшись, побродила по дому. Познакомилась с женщинами, отвечавшими за чистоту, за стряпню. Узнала, что у Алрика две взрослых дочери, недавно выданных замуж. Одна живёт в городе на побережье, вторая уехала с мужем на острова. Девочек жалели, так как замуж их выдали рано, даже тридцати лет не дождались. Из сплетен леди поняла, что девицы от скуки дуреть здесь начали, поэтому их судьба быстро решилась. А саму Ксюшу все считали совсем юной, хрупкой, но зарождающееся покровительское отношение к себе девушка сразу пресекла. Это она защитница всех этих людей, если будет так судьбе угодно, а не они.

— Господин Лерон, — увидела леди лекаря так же как она слоняющегося по дому, — скучаете?

— Да, пожалуй, — согласился парень.

— Вы же не надеялись, что с первых дней у вас появятся больные?

— Нет, но как-то здесь пусто…жизни нет.

— Да полно вам, северяне вообще заметно тише себя ведут, чем наши жители, — попыталась развеять думы лекаря.

— А вот тут вы ошибаетесь, миледи, — загадочно улыбнулся он, — это только так кажется, но поверьте, в головах у них азарт! Без конца соревнуются, какой мастер лучше сделает вещь, кто сильнее, кто выносливее, кто лучший охотник, лыжник, корабел…

— Да что вы, а кажутся спокойными, — не поверила Ксения.

— Потому что всё внутри них. Наши любую эмоцию выплёскивают сразу, а эти держат в себе, от этого, кстати, многие болезни случаются, и способствует податливости ведьмам. Потоки движения неравномерны, есть, где зацепиться воздействию чужой энергии. Вот вы, например.

— Что я? — удивилась девушка.

— Знаете, что вы вообще практически не восприимчивы к злому воздействию на энергетическом уровне?

— Нет, откуда.

— Вы очень избирательны. Когда я вас лечил на корабле, уже тогда заметил, что даже помощь вы не сразу принимаете, как бы оцениваете. Я хотел вас усыпить, чтобы для вас быстрее закончился весь тот кошмар, но ваше тело решило, что ему это вредно и моё воздействие сразу исправляло. Удивительная способность.

— Возможно, — задумчиво произнесла Ксения. — Ещё ваш учитель отмечал странности в моих потоках, но поскольку его действия организм никогда не воспринимал как вред, то он так и не разобрался. А вам скажу, мне пока здесь тоже не по душе, но давайте присмотримся.

— Да разве я спорю.