- Но почему ты считаешь, что именно этот путь правилен?!

- Главное, что ты считаешь по-другому, люди никогда не шли проторенными дорогами, из упрямства и гордости они всегда шли напролом нехожеными тропами, - Люк хлопнул Вика по плечу: - Ладно, что мы с тобой завелись, оставим споры на время полета, это все философия, Вик?! Отними у человека все его блага и достижения, увидишь, как он взвоет и тут же потребует все обратно - мы привыкли, иначе мы не можем. Пришло время покинуть нашу старушку, а дом... Кто сказал, что это наш дом? Это только чрево, которое мы, наконец, должны покинуть, чтоб выйти в настоящий мир-дом. Мы покидаем ее без сожаления, мы родились для того, чтобы покорять звезды - к этому нас вели тысячелетия и, как ты говоришь, прогресс. Не знаю, Вик, что тебя пугает? Разве я не прав? Скажи мне, скажи!

Вик тоже поднялся, ему надоела сухая длинная палка-Люк, нависшая над ним.

- Что сказать? Ты веришь в одно, я верю в другое, не знаю, может, я не прав, хотя, Люк, я чувствую себя правым. Я всегда считал, что удел человека не природу подгонять под себя, а себя - под природу, он должен расти в гармонии со всем миром. Среди звезд вспомни профессора Месмера - он говорил, что человеку стоит только захотеть и он сможет путешествовать среди звезд без ракет.

Люк резко и грубо рассмеялся:

- Бред! Если бы я не знал тебя так долго, я подумал бы, что ты сошел с ума!

- А так что думаешь?

Они долго и пристально смотрели друг на друга.

- Ты летишь с нами? Нам нужны такие люди.

Вик молчал, он подумал, что такие, как он, найдутся среди экипажа. Затянувшееся молчание стало больше походить на прощание. Люк без слов протянул руку.

- Вылет перенесли на сутки вперед, - напомнил он и поспешил уйти.

***

Одинокий, тоскливый вой донесся с крыши покинутого небоскреба. Вик, вздрогнув, оглянулся - на крыше мелькнуло бесформенное белое пятно. Через секунду вой повторился - долгий, жалобный и вместе с тем зловещий.

"Земля останется в руках диких мутантов, своих новых хозяев", - с тоской подумал Вик. Он еще не сталкивался с ними, но знал, что целые колонии мутантов обложили покинутые и полуразрушенные окраины города, а теперь их вой можно было услышать почти в центре. Полиция перестала существовать охранять и поддерживать хотя бы видимый порядок желающих не было.

Мусорный ветер гулял по городу, таская по улицам ворох старых шуршащих и шепчущихся друг с другом бумаг, весело звенящих на тротуарах пустых бутылок и банок. Мусорный ветер забивал всем этим проемы подъездов, проходы улиц, он шелестел, звенел, гудел и свистел, словно толпа панков-анархистов, собравшихся на пиршество в честь погребения усопшего мира.

Вик медленно гулял по центру улицы с таким ощущением, словно совершал последнюю прощальную прогулку.

"Быть или не быть? Остаться или улететь!" - думал он. Клара была настроена решительно и не собиралась оставаться вместе с ним здесь. Вик тут же услышал ее раздраженный и нервный голос: "Я еще не настолько сошла с ума, чтобы думать - лететь или нет". Но там, на корабле - что будет с ними? Интуиция подсказывала Вику, что там может быть еще хуже. Он не мог выносить замкнутых, тесных пространств, они поглощали его, растворяли, там он переставал быть самим собой, но такие, как Клара или Люк, они были более приспособлены к новым переменам. Клара, она ненавидела открытые пространства, а теперь и вовсе перестала выходить на улицу с тех пор, как у них пропал новенький автомобиль. На улицах все чаще встречались брошенные, разбитые машины, разбитые витрины пустых магазинов, переломанная, выброшенная из окон мебель - люди отмечали свой отъезд.

Вик прислушался - где-то на углу улицы ревели мотоциклы, скрытые разграбленным магазином, их шум увеличивался. Вик поспешил сойти в сторону и скрыться в полутьме подъезда. На дорогу выскочил пестрый размалеванный отряд мотоциклистов - бесшабашная и безумная молодежь, которой все было нипочем.

"Они-то точно остаются! - ироничная улыбка появилась в уголках губ Вика. - Праздник жизни для них только начинается - полная свобода, когда ничего уже не надо создавать, весь кайф в разрушении, пир во время чумы. Только теперь осуществляется пословица древних римлян - после нас хоть потоп". Мотоциклисты, одетые в странные черные одежды, похожие на костюмы древних воинов, приготовившихся к битве, проносились с веселыми криками и ревом мощных моторов мимо. На раскрашенных шлемах с затемненными, опущенными забралами развивались синтетические плюмажи в виде хвоста из волос и разноцветных перьев. Из мчащегося потока рыцарей вылетела пустая пивная бутылка и упала к ногам Вика, вслед за кавалькадой механизированных всадников помчался, шурша и гремя, мусорный ветер, веселый попутчик грядущего праздника.

Вику стало страшно - что будет с ним, когда он останется один, совсем один с этими тайными обществами, сумасшедшими и деградирующими мутантами?! Он почувствовал себя слабым и больным человеком, который нуждается в заботе и внимании. "Может, действительно лучше со всеми скопом совершим прыжок в звездную пропасть?"

Кампания по эвакуации землян завершалась, оставались последние рейсы. Оставались последние чудаки, еще колеблющиеся и сомневающиеся в правильности выбора.

Вик посмотрел вверх, он стоял на дне глубокого, каменного городского колодца. Там, над собой, он увидел огромные свинцовые облака, навеки застывшие над городом, эти, поднявшиеся каким-то чудом свинцовые скалы ветер не в силах был их сдвинуть, существовала прочная магнетическая нить между городом и застывшими облаками. Дамоклов меч, угрожающе зависнув, предупреждал, что когда-нибудь настанет такой миг и он сорвется вниз, и погребет под собой жалкие останки вымирающего города. Застывшие облака, они невыносимо давили, заставляя отворачиваться, опускать голову и тогда возникало ощущение катастрофы, если в этот миг поднять голову, то можно будет увидеть (или пока еще кажется), как они уже несутся вниз.

Вик быстро зашагал в обратном направлении домой, иногда перепрыгивая через росшие беспорядочными кучками холмики лилового лишайника. За спиной, вызывая дрожь во всем теле, опять раздался нечеловеческий, полный сумасшедшей тоски вопль. Вик не выдержал и побежал, ужас гнал его вперед, готовый вот-вот вцепиться в позвоночник холодными зубами, настичь и растоптать на плитках тротуара, ткнуть лицом в один из этих лиловых холмиков. Автоматным треском в спину ударил животный, безумный хохот.

Вик бежал...

***

- Что сдерживает меня, что?

Вик устало опустился в кресло.

Это нечто оказалось сильнее страха остаться одному. Вик посмотрел на стены в этой комнате, их украшали его картины.

- Память? Детство? Сама планета? Здесь еще остались души моих предков. Мои корни? Загадочное нечто, которое не может позволить ему уйти и все настойчивей шепчет: "Не уходи, не уходи".

Клара бесшумно появилась в комнате, молча остановилась перед Виком, глядя на него с таким выражением, словно готовилась отдать приказ о его расстреле - здесь и сию минуту.

- Ты летишь? - спросила она, почти не разжимая губ.

Вик растерянно улыбнулся, чувствуя, что краснеет и какая у него жалкая и глупая улыбка, его руки впились в подлокотники. Он прожил с Кларой 8 лет и теперь в последние минуты попытался понять, что же их связывало: любовь, интересы, каких он не знал - если их и связывало что-то, то, наверное, это было очень давно, восемь лет назад...

- Нет, - медленно выдавил из себя Вик.

- Тогда прощай.

- Прощай.

Они молча смотрели друг на друга, по-новому воспринимая все то, что у них было, анализируя все то, что еще у них будет, по-новому понимая один одного.

- Ты летишь? - другим голосом спросила Клара.

Вик молча покачал головой.

Они опять долго молча смотрели друг на друга, понимая, что каждый сделал свой выбор и отступать не будет, они расстаются и расстаются навсегда, расставание с небольшой толикой боли и ущерба, все это должно будет быстро пройти.