- Вполне возможно. Мы блуждаем меж трех сосен, выясняя, что было вначале - курица или яйцо, вместо того, чтобы перейти к делу.
- К какому делу?
- Прежде всего (тут ты права) нам надо определиться в наших отношениях. Ты уже выяснила для себя, что я люблю тебя и хочу жениться на тебе. Теперь настал мой черед.
- Ну! - В глазах принцессы заплясали чертики. - Давай.
- Итак, спрашивать о том, любишь ли ты меня, я не буду.
- Почему?
- Я уверен, что в данный момент ты любишь меня.
- Да ну! В самом деле?
- Ну да! В самом деле. Насколько я тебя знаю, Маргарита, ты любвеобильная женщина и любишь всякого мужчину, с которым ложишься в постель... Прости, я не совсем точно выразился - ты ложишься в постель только с теми мужчинами, к которым ты испытываешь определенное влечение, именуемое тобой любовью.
- Ты в этом уверен?
- А разве это не так? Скажи откровенно, сама себе скажи - мне можешь не говорить.
Маргарита промолчала, сосредоточив все внимание на своих ногах, обтянутых тонким шелком чулок.
- О тебе рассказывают всякие небылицы, - между тем продолжал Тибальд. - Но в одном все сплетники единодушны - у тебя никогда не было нескольких любовников одновременно. В определенном смысле ты убежденный однолюб. "Любить" и "заниматься любовью" для тебя синонимы, ты не видишь никакого различия между этими двумя понятиями, а потому у тебя никак не вкладывается в голове, КАК это я могу, в душе храня тебе верность, искать утешение на стороне. Другое дело, что ты непостоянна, ты часто влюбляешься и меняешь мужчин, как перчатки. Но если ты увлечешься кем-нибудь, то остаешься верной ему до тех пор, пока с ним не порвешь... Впрочем, сейчас у тебя, кажется, кризис. Ты стоишь на перепутье, чего с тобой еще никогда не случалось.
- И что же это за кризис такой? - в замешательстве произнесла Маргарита. - Просвети-ка меня, недотепу.
- И не пытайся изобразить недоумение, милочка. Ты прекрасно понимаешь, о чем я веду речь. После разрыва с Красавчиком ты бросилась в объятия Анны Юлии лишь затем, чтобы забыться, и этот, с позволения сказать, роман я комментировать не буду. Оба Педро - Оска и кузен Арагонский - вызывают у тебя устойчивую антипатию, и потому они мне не соперники. Далее, ты назначила конкретную дату бракосочетания - а из этого следует, что ты выйдешь либо за меня, либо за Рикарда Иверо. Вот тут-то и зарыта собака.
- Какая собака?
- Твоя раздвоенность. Тебя влечет и ко мне и к нему - и тебе это в диковинку, тебя это сводит с ума. Ты предложила мне заняться с тобой любовью, но вместе с тем ты влюблена в кузена Иверо, то есть сейчас ты любишь нас обоих.
- Прекрати! - выкрикнула Маргарита с отчаянием в голосе. - Прекрати сейчас же!
Она уткнулась лицом в подушку и горько зарыдала. Тибальд присел на край кровати и взял ее за руку.
- Поплачь, девочка, - нежно сказал он. - Тебе надо поплакать. Ты вконец запуталась, и я понимаю, как тебе тяжело и больно. Облегчи свою душу...
Выплакав все слезы, Маргарита поднялась, села рядом с Тибальдом и положила голову ему на плечо. Он с неописуемым наслаждением вдыхал аромат ее душистых волос.
- Тибальд, - наконец отозвалась она. - Ты, хоть ты, можешь убедить меня в том, что я должна выйти замуж именно за тебя?
- Ну, если всей моей любви к тебе недостаточно...
- Рикард тоже любит меня. Он просто свихнулся на мне.
- А я...
- Пока что ты в своем уме.
- Но если ты отвергнешь меня, я сойду с ума.
- Вы всего лишь поменяетесь местами - к Рикарду вернется рассудок, а ты свой потеряешь.
- Мало того, - добавил Тибальд, - я стану дьяволопоклонником.
- Что?!
- Я продам душу Сатане.
- Зачем?
- Чтобы он поскорее сделал тебя вдовой, и я смог бы жениться на тебе.
- Ну... Коль скоро на то пошло, Рикард тоже готов продать душу Сатане... или кузену Бискайскому, что, собственно, без разницы. Чует мое сердце, он уже позволил Александру втянуть себя в какие-то грязные интрижки... - Принцесса вздохнула. - Так что и в этом отношении ты с Рикардом на равных.
- Что ж... Тогда просто покорись судьбе, Маргарита.
- А разве ты знаешь, что мне предначертано?
- Кажется, знаю.
- И что же?
- Стать моей женой.
- А с чего ты взял, что это моя судьба?
- Только не смейся, Маргарита...
Она подняла голову и пристально поглядела ему в глаза:
- Ты имеешь в виду этого чокнутого Готье и ту пресловутую стрелу?
- А почему ты подумала именно на них? - с серьезным видом осведомился Тибальд.
Маргарита слегка смутилась.
- Но ведь это была чистая случайность, - будто оправдываясь, сказала она. - Всего лишь совпадение и ничего более.
- А вот я считаю иначе.
- Воля Божья?
- Зачем так высоко метить? Бери чуть ниже - просто Судьба.
- Судьба? - протяжно повторила Маргарита, как бы смакуя это слово.
- Да, судьба. Не больше, но и не меньше. Почти как в сказке.
- В сказке? В какой еще сказке?
- Да так, к слову пришлось. Вот только что вспомнил одну московскую сказку...
- Московскую?! Ты знаешь московские сказки?
- Ну, знаю. А что?
- И много?
- Всего ничего. Не больше дюжины.
- Ты просто чудо! - произнесла Маргарита, глядя на него с каким-то детским восторгом. - Я-то ни одной немецкой толком не помню - а ты знаешь целую дюжину московских! А они какие, эти сказки?
- Сказки, как сказки. Немного причудливые, непривычные для нас, но в общем...
- А та, которую ты вспомнил, о чем она? И почему, собственно, ты ее вспомнил?
- Ну... Впрочем, лучше будет, если я вкратце перескажу ее содержание. Тогда ты сама все поймешь. Согласна?
- Разумеется, да. Я жутко люблю сказки. До десяти лет я требовала от кормилицы, чтобы она рассказывала мне их на ночь - все новые и новые... Ладно, расскажи мне свою московскую сказку, перед тем как... как мы ляжем в постельку.
- Итак, - начал Тибальд. - Жил-был на свете один король, и было у него три сына...
- Фи! - скривилась Маргарита. - Старо, как мир.
- Старо, как сказка, - уточнил Тибальд. - Мне продолжать?
- О да, конечно!
- Так вот, двое старших принцев для нас особого интереса не представляют, но младший, по имени Джонни Фул...
- Ха! - перебила его принцесса. - Московский язык так похож на английский?
- Не думаю. Просто эту сказку мне поведал один англичанин, он называл младшего сына короля Джонни Фулом...