— А я тебе говорю Винэя, что парень этот не из нашего баронства — твердил мужской голос.

— И что ты мне предложить хочешь? Чтобы я его не лечила? Так незачем меня было звать, добил бы и никаких забот! — отвечала женщина.

— Зачем ты меня обижаешь, что ж я бандит что ли? Я вот к чему это тебе говорю-то, присматривать за ним надо, барону говорить пока не будем, сначала сами поспрошаем, вопросы к нему смеются.

— Ладно, Отрис, присмотрю я за ним, но только до того, пока на ноги не поднимется.

Всё это я слушал, стараясь не двигаться и продолжая изображать коматозника. Нужно срочно придумывать легенду и любыми путями избежать встречи с бароном. Вопросы, видите ли, у них есть, а у меня их что нет? Говорившие вышли, и я снова открыл глаза, голова кружилась меньше, но только если ей не двигать. Зверски зачесался нос, и я его почесал, правда, получилось не с первого раза. Дверь скрипнула, и кто-то тихо подошёл к моему ложу.

— Очнулся герой? Нога поболит немного, вывих не сложный был, а остальное само заживёт, только время надо.

Говорил тот же голос, что я слышал, пока прикидывался коматозником.

— Гд, кхе, кхе — в горло как будто песка насыпали.

— Вот, попей-ка! Мне в рот полилась вода, горлу стало легче.

— Где я? — открыл глаза, голова снова закружилась, ещё и затылок напомнил о себе острой болью.

— Ты, мил человек, в моём доме, а дом мой в деревне ' Сырой овраг' находится, лекарка я здешняя, травами всякими людей лечу. Дочку ты мою от неминуемой смерти спас, значит, мы теперь в долгу перед тобой. Вторая-то девка, старосты нашего племянница, так что и он тебе благодарен. Ты лежи, лежи, не вставай, нельзя тебе пока, я сейчас поесть тебе принесу.

— Меня получше укутали в одеяло и на время оставили в покое. Только сейчас до меня дошло, что лежу я под шерстяным одеялом абсолютно голый, повернул голову пытаясь увидеть, где лежат мои шмотки. Голова опять закружилась — мда, не слабое я себе мозготресение устроил, хорошо, что не тошнит больше. При упоминании об обеде, мой желудок заурчал. Какой-то неправильный мой родной мир оказался, я здесь нахожусь всего-то несколько дней, а за мной уже два трупа и два раза чуть ласты не склеил. Скрипнула дверь, и нос уловил приятный запах нормальной еды. Самому поесть не получилось, только весь облился горячим бульоном, женщина улыбнулась, видя мои мучения, и покормила меня сама. Съел я почти все, что она принесла, меня тут же потянуло в сон, и я сладко зевнул, голова как не странно не закружилась, чему я был рад. После сытного обеда, настроение улучшилось, и с улыбкой на лице я незаметно для самого себя уснул.

Дом старосты.

В просторной комнате за крепким столом сидели трое — староста Отрис, кузнец Трей и дед Фокр.

— Что скажете на это? — Отрис кивнул на разложенные по всему столу вещи, вынутые из мешка парня.

— Денег много! — Фокр высыпал содержимое кошеля на стол, — на эти деньги у нас лет десять прожить можно или в городе года два.

— Я не про деньги Фокр — Отрис отмахнулся от денег, — я про вот это?! — показал он на рукояти обломанных мечей и на зажигалку. — Ты Трей у нас с железом работаешь, тебе и ответ держать.

Кузнец долго рассматривал рукояти, потом осмотрел зажигалку и смог зажечь фитиль.

— Тише ты, медведь! Сломаешь, у тебя ж руки как твои кузнечные клещи, вещь-то дорогая, небось. — Отрис отнял у него зажигалку. — Ну, чего тянешь-то? Говори уж как есть.

— Вот это — Трей показал на зажигалку — скорее всего гномья работа, такого огнива я ещё ни разу не видел. Про мечи ничего не могу сказать, не оружейник я. Но! — Трей поднял вверх указательный палец, — могу сказать, что стоили эти мечи столько, что на такие деньги можно купить пару деревень, вместе с крестьянами.

— Фокр присвистнул — не уж-то так много? Ты мож ошибаешься?

— Не дед, не ошибаюсь, если только чуть-чуть в цене не угадал. Дорогие они, очень!

Фокр взял одну рукоять и принялся крутить в руках, пытаясь рассмотреть лучше такую дорогую вещь.

Отрис взял другую рукоять, ту, где осталась часть лезвия длиной с палец.

— Ты уверен Трей в том, что говоришь? С чего ты решил, что они такие дорогие?

— Отрис, я же только предполагаю это, не оружейник я, цен на оружие не знаю. Просто видел дорогие мечи до этого, так они гораздо хуже изготовлены, чем эти. Эти сразу видно, мастер делал, причём очень-очень хороший мастер — оружейник, но кто не скажу. Клейма нет нигде, такое ощущение, что его специально не поставили. Мечи старые, им лет сто наверно или больше, но! — Трей снова поднял палец. Отрис и Фокр замерли в ожидании. Кузнец выдержал паузу, посмотрев на Отриса и Фокра.

— Мечи не люди ковали! Точно не люди!

— Как так? А кто тогда? — Фокр даже привстал из-за стола.

— Хочешь сказать, что тоже гномы ковали? — Отрис уставился на рукоять.

— Нет, не угадал ты Отрис, мечи эти ковали эльфы! Их работа, только они такие узоры вырезают.

Трей показал пальцем Отрису тонкую резную полоску у самой гарды.

— Вон оно значит, в чём дело-то, оказывается парень-то, точно не из простых людей будет. Узнать бы вот только, чьи это мечи и где он их взял? — Отрис забрал вторую рукоять у Фокра. — Как-то не похож он на обоерукого мечника.

— Отрис, а мож он, того? Лазутчик ихний, Эльфийский. — Фокр вставил свои пять медяков в предположения о происхождении парня.

— Это вряд ли — Отрис положил рукояти на стол перед собой и погладил бороду. — Не вяжется как-то с лазутчиком, сами посудите, где это видано, чтобы эльфы посылали лазутчика с такими деньгами и эльфийскими мечами. Эльфы-то, оружие своё не продают и не дарят никому, это всем известно. Огниво это ещё, гномье! Да и не отпустят эльфы никогда того, кто у них побывал.

— Кто ж он тогда такой, а? — Фокр от удивления даже рот открыл.

— Думаю герой наш, сын какого-нибудь барона или графа, скорее всего обедневшего, или?

— Что или? — дружно спросили Трей и Фокр.

— Или он воришка! — Выдал ещё одну версию Отрис.

— Во ты сказал! — Удивился Фокр — не верю, вы сами-то подумайте! Чтоб простой воришка, в одиночку, одним ударом, убил хозяина реки? Да не в жизнь не поверю!

— Может ты дед и прав, простой парень с 'хозяином реки' не справился бы. Давно я про 'хозяина' не слышал, а уж увидел так вообще первый раз. Дед мой рассказывал, что на зверя этого, меньше чем вдесятером не охотились. Так, всё! Хватит на сегодня, предлагаю за ним присматривать, послушаем, что говорить будет, а там решим, что с ним делать.

Атон

Когда я проснулся, уже наступил вечер, чувствовал себя гораздо лучше. Захотел пить, сбросил с себя одеяло и обратно натянул, — БЛИН Я ЖЕ ГОЛЫЙ! Одежды нигде не видно, поэтому завернулся в одеяло и шагнул. Боль в ноге сразу напомнила о том, что бегать ещё рано, пришлось сесть обратно на кровать, посмотрел на ступню. Ступня была припухшей и жёлто-зелёной, вспомнилась моя побитая голова, потрогал, шишки не было. И так, что мы имеем? Отсутствие одежды, остальных вещей тоже не видно, ходить пока тоже не могу. Удрать не получится, придётся прикинуться потерявшим память, хотя бы частичную. Думаю, пытать меня пока не собираются, а обычный допрос мне не страшен. Подумал немного, что мне ещё надо. Есть пока не хочу. Пить? Тоже можно потерпеть. О! В туалет хочу, где у них тут сортир? Не горшок же искать, до ближайших кустов, как нибудь и на одной ноге допрыгаю. Только встать успел, дверь открылась, и появился мой лечащий врач — Винэя.

— Я смотрю, ты быстро идёшь на поправку! — она держала в руках кувшин с молоком.

— Красивая тётенька — подумал я про себя, а вслух сказал. — В туалет захотелось, а одежды нет нигде.

Винэя посмотрела на меня, завернувшегося в одеяло, и широко улыбнулась, а её глаза быстро провели диагностику моего организма.

— Сейчас принесу, думала, что она тебе ещё несколько дней не понадобится. Может, лучше ночную вазу? — её глаза смеялись, над тем как я стал краснеть.

— Не, я, как нибудь сам, доберусь, вы только покажите где это ваше отхожее место.