Глава 8 Сарочка и все-все-все…

Сарочка надвигалась на них как каравелла, неспешно и внушительно, позволяя внимательно себя рассмотреть и присматриваясь сама. Ее широкое скуластое лицо с желтовато-оливковой кожей было по-своему привлекательным. Прямые стрелки бровей, азиатский разрез черных и неожиданно довольно больших глаз и прелестный носик уточкой. В зубах эта дама держала изогнутую, красиво вырезанную трубку, из которой при затяжках пыхал переливающийся радужный дымок. На голове был светло-цикламеновый платок с золотистым узором, завязанный по типу банданы. На мощную грудь падали две толстые черные косы. Одета она была в белую блузку с подкатанными рукавами и шоколадно-коричневую юбку в пол. На талии был затянут розовый кокетливый передник с рюшами и множеством туго набитых кармашков. Высокая, под метр девяносто, она была прилично выше Марии Спиридоновны, а завхоз, который был еще меньше, доставал ей только до подмышки. Прибавим к этому шикарную грудь и очень немаленькие в обхвате бедра, правда при довольно тонкой талии, и контраст между супругами будет просто убийственным. Как между мастифом и мопсом.

Подойдя, Сарочка поздоровалась с Марьей, домовым и обняла супруга. Нос Саврасыча тут же утонул у нее на груди вместе с головой.

— Дорогая, ты вроде на обед нас звала, — сипло прохрипел полузадушенный гоблин, выбираясь из сдобных объятий жены.

— Да, я помню. Ты еще хотел меня познакомить с новой комендантшей и обсудить дела. — Голос Сары глубоким контральто приятно ласкал слух. — Еще мои девочки подойдут. Размести всех, я пока распоряжусь на кухне. И она, плавно покачивая шикарными бедрами, удалилась.

На вопрос Марьи, как они познакомились, гоблин рассказал такую историю.

— Когда я был еще молодым, я много ездил по торговым делам нашей семьи. У меня был маленький курьерский воздухолет. — Заметив вопросительный взгляд Марьи, он пояснил: — Ну как машина почти, только по воздуху летает. — Гоблин пытался пояснить еще и жестами. — На сфере задаешь точку прибытия, ложишься на сиденье и летишь. — Марья восприняла это как самолетик с автопилотом. — В очередной раз я с поручением летел в городок на побережье. А так как молодости свойственна самоуверенность, то, чтобы побыстрее справиться с делами, я не только задал точку прилета, но и затребовал кратчайший маршрут. Кратчайший оказался через пролив, а там по осени от мглистых туч возникают хаотичные тайфунчики. Явление достаточно безобидное и со стороны даже красивое. Они сами небольшие и особых бед не творят, корабли и даже рыбацкие лодки просто обходят их стороной, так как они, возникнув, просто крутятся на месте.

Я же, не учтя всех обстоятельств, просто влетел в группу таких тайфунчиков, а так как я при этом еще и дремал по привычке в полете, то воздухолет закрутило и, вынеся к берегу как к безопасной зоне, просто отключило. И очутился я в чужом огороде в незнакомом селе прямо на грядках со спелой иоркой. Это ягода такая, желтая, очень вкусная, с медовым ароматом. Сарочку мою ты видела, вот и представь! Лежу я на грядках весь в раздавленных ягодах, благоухаю, рядом воздухолет. Меня из него выкинуло, а собраться и на парковку уйти он не может без команд на сфере. И тут надвигается на меня ТАКАЯ девушка!!! Грозная, как буря, и красивая, как богиня! Я ж ей пол-урожая передавил, хлыщ городской. — Старый гоблин прищурился от ностальгических воспоминаний.

— В общем, долго она меня по селу гоняла, драпал, только ветер в ушах свистел, так проняло! Поймала, разумеется, в дом приволокла. Только добрая она, пожалела, кормить начала. Спросила, конечно, про компенсацию, хватка у нее деловая, как у мамани моей! Хорошо так спросила, над головой сковородкой помахивая. Ну я, сама понимаешь, не мог такую красоту упустить! Тут же сделал предложение, деловое! Она со мной в город едет, и мы на двоих таверну открываем. С меня финансы, с нее обслуживание. Попробуешь, как она стряпает, просто музыка. Она отказывалась вначале, просила за ягоды компенсировать и топать, откуда пришел. Но я же тоже не пальцем сделанный, я, как домой приехал, сразу мамане обсказался. Прям про все расписал. — И завхоз раскинул руки в характерном жесте всех рыбаков. — Маман моя мне как в лоб скалкой приложила и заявила, что сватов мне, дурню, надо засылать, пока не увели! Собралась сама, куму прихватила и поехала сватать! Они с Сарочкой быстро общий язык нашли, обе же хозяйственные, сразу видно. Семья у меня не бедная, торговля хорошо шла, ну и взяли крошку мою за полгода измором. Матушка моя там поселилась и всех женихов от нее отвадила. Так что теперь душа в душу живем!!!

— А она тоже из гоблинов?

— Не, у нас, конечно, женщины красотки, но не такие, мелковаты. Отец у нее из орков степных, а мать — кхера-рыбачка с побережья. Ростом-то и красотой она в мать пошла, орки — они, конечно, высокие, но женщины не настолько. От отца ей только кожа досталась да разрез глаз. А голос какой, слышала? Когда кхеры поют, буря утихает!

— А трубку она курит — это от отца или от матери?

— А это ее моя мамаша приучила, там не табак, это специи гоблинские. Они чувствительность обоняния и вкуса повышают, в кулинарии первое дело!

В это время стол буквально заставлялся всевозможными горшочками, мисочками, тарелочками и судочками. Все это изобильно бугрилось, шкворчало и благоухало так, что присутствующие невольно сглатывали набегающую слюну. А блюда все продолжали выставляться, уже дополняемые кувшинчиками, графинчиками и чашками.

Вскоре подошли тоже приглашенные профессора и Лэри с деканом. Села за стол хозяйка заведения, вывесив табличку «Закрыто на спецобслуживание», и две ее подруги. Подругами оказались очень худая, как бы высушенная, высокая дриада-лесявка и наемница дроу. Эти три дамы «элегантного» возраста напомнили Марии Спиридоновне популярную троицу из кино — Трус, Балбес, Бывалый.

Дриада, Азалия Виореловна Жгучая, была креативным модельером дамского белья и сразу же, не стесняясь присутствия мужчин, стала допытываться у смущенной Марьи, как той понравились ее разработки в некростиле. Она горела желанием поработать в масштабе общежитского дизайна и была очень порывистой и увлекающейся натурой. Кожа цвета ореха, тоненький длинный носик, острый подбородок и болотно-зеленые глазки дополнялись прической цвета прелой листвы, художественно топорщащейся в разные стороны. Худенькие ручки с изящными кистями постоянно жестикулировали и нервно всплескивали на эмоциях. Вокруг них кружился какой-то ворох завязочек и кружавчиков, и вообще весь ее наряд был такой же подвижный, летящий и струящийся, как хозяйка.

В противоположность ей наемница, Ферра Эт'Нохт, была спокойной и хладнокровной дамой. Тоже стройная, но жилистая, она напоминала изящную эбеновую статуэтку. Белоснежные волосы, скрученные очень тугим узлом на макушке, щетинились острыми шпильками, как иголки ежа. Плотный и мягкий брючный костюм песочного цвета не был обтягивающим, но сидел по фигуре. Она прибыла с караваном с фронтира и сейчас планировала отдохнуть, а заодно помочь с уборкой по просьбе подруги (ну и не бесплатно). Спокойно обедая, она внимательно следила за беседой и окружающими.

Компания перезнакомилась и, наслаждаясь кулинарными изысками хозяйки, неспешно и вдумчиво обсуждала дела. Вопрос уборки и оплаты они решили очень быстро, благо все заинтересованные стороны были заодно. А вот вопрос дизайна вызвал шквал дриадских эмоций с мельканием рук и завязочек и предложениями вплоть до масштабной перестройки. После бурного обсуждения было решено для начала разбавить интерьер в общей гостиной общежития фиолетовыми шторами. И добавить диванных подушек в разных оттенках серого цвета, украшенных фиолетовой вышивкой. Комнаты студентов они еще не видели, а в холл Мария Спиридоновна хотела картины и вазоны с цветами. Неожиданно для всех в разговор включилась дроу:

— Я, наверное, могла бы попробовать нарисовать, если вы точно сможете объяснить вашу идею. Я иногда делаю наброски для себя, на стоянках. — Она достала небольшой блокнот. Очень реалистичные графические портреты существ и кусочки пейзажей пастелью всем понравились. Но вот объяснить на словах, как должны выглядеть картины с красивыми, почти органично растворившимися в окружающей природе кладбищами, у Марьи никак не получалось. Выручил профессор Рорх. Старый лич был очень опытным магом и экспериментировал в разных направлениях применения некроэнергии. Одной из его лучших разработок было хранилище памяти. Делал он его для себя, так как за время долгой жизни в посмертии понял, что нуждается в чем-то подобном. Смесь менталистики, некромантии и артефакторики была его гордостью! Он выдал Марье два черных шарика, которые сияли зеленоватым фосфорным светом. Шарики надо было приложить к вискам и представить все увиденное по нужному вопросу. Мария Спиридоновна послушно зажмурилась и, поднеся к вискам прохладные сферы, стала вспоминать картинки красивых европейских кладбищ с фамильными склепами, виденный в детстве ухоженный деревенский погост в окружении лип, азиатские рисунки тушью и даже любимые акварели Бенуа для передачи правильного настроя будущих шедевров.

— Всё, они полные, думаю, этого хватит, — услышала она хриплый голос профессора. Открыв глаза, увидела у себя в руках два густо-зеленых шарика, вокруг которых кружился призрачный туман.

— Теперь передайте их Ферре, — сказал ей Рорх. — Их надо совместить и приложить ко лбу, чтобы получить зрительное восприятие вложенной визуализации.

Теперь все наблюдали, как со сфер, приложенных ко лбу наемницы, утекает в нее сквозь закрытые веки зеленая дымка. Потом шарики стали черными, и лич, довольный экспериментом, забрал их обратно.