Он отвечает:

- Как обычно: Клаузевиц, Мольтке, Наполеон.

- Переговорите, пожалуйста, с господином Хельмутом Карлом Мольтке Старшим на предмет увязки мадагаскарской инициативы с положением от 4 октября!

- Боюсь, идея не понравится Семену Семеновичу Захенбахеру. Опасаюсь также, что на это дело косо посмотрит Иван Лукич.

- Вы не рассуждайте, а делайте, что вам говорят!

- Есть!

Как известно, хозяева Третьего рейха живо интересовались трансцендентальным и по простоте пытались использовать его в дипломатической практике, военных целях, государственном строительстве и прочих темных своих делах. А то, разумеется, показалось бы подозрительно-невероятным, что в двух шагах от Москвы, в трехэтажном особняке, скрывающемся за деревьями, несколько положительных мужиков садятся за одноногий столик и начинают вызывать дух генерал-фельдмаршала Мольтке, а тот через некоторое время откликается на призыв. И вот уже сложнейший агрегат, замаскированный под обыкновенное чайное блюдце, выводит готические письмена:

"Die Konstellation der Gestirne begьnstigt die Operationen der feindlichen Cavallerie im Hinterland".

Вернувшись в зал заседаний, полковник Корсаков-Левенталь сказал:

- Генерал-фельдмаршал Хельмут Карл Мольтке Старший сообщает, что расположение звезд благоприятствует операциям конницы по тылам.

- Гм! Что бы такое могла эта абракадабра обозначать?!

- Скорее всего, немец нас предупреждает: прежде чем приступить к осуществлению мадагаскарской инициативы, необходимо обеспечить собственные тылы.

- А именно, развернуть широкую пропагандистскую кампанию под лозунгом "Бабы еще нарожают", чтобы народ загодя смирился с чудовищными потерями, на которые обречен наш воинский контингент.

- Кроме того, нужно заключить негласный союз с коммунистами, альянсом промышленников и фракцией "За воссоединение города и села".

- Эту миссию пускай тоже на себя возьмет Корсаков-Левенталь. Как он у нас специалист по сверхъестественному, то пусть продемонстрирует свое профессиональное волшебство.

- Напомню, что в прошлый раз полковник провалился по всем статьям.

- В прошлый раз это когда?

- Когда стоял вопрос о государственном суверенитете Еврейской автономной области и перенесении столицы в Новый Биробиджан.

- Вообще евреев пора прижимать к ногтю!

- Позвольте: здесь собрались государственные мужи или антисемиты и прочая сволота?!

- "Прочая сволота" - это вы про кого?

- Да про тебя, черносотенец, чтоб ты сдох!

Неудивительно, что вследствие этой декларации за левой дверью разгорается нешуточный скандал: в ход идут взаимные упреки, обидные определения, и, наконец, дело доходит до канцелярских принадлежностей, которые начинают порхать в воздухе с разной скоростью, как летучие мыши, бабочки и шмели.

Тем временем за дверью направо тоже занимается скандал, но тут почти сразу переходят к рукопашной и тузят друг друга невзирая на должности и чины. Один Николай Ильин взобрался на стол, молитвенно сложил руки и по-прежнему говорит:

- Хоть убейте, не понимаю: почему так сложилось, что чем возвышенней социально-экономическая задача, тем больше она возбуждает ожесточения и борьбы?! Видимо, в следующем номере "Искры" придется поднять этот больной вопрос...

Вдруг отворяется дверь и на пороге вырастает громадный Иван Лукич. Он строгим взглядом обводит зал, и битва замирает, как в скоропостижном параличе.

- Вам что было сказано? - вопрошает он. - Заниматься трудотерапией, клеить коробочки для лекарств. А вы опять принялись за свое! Вот я доложу Семену Семеновичу про ваши художества, и он вам пропишет добавочный инсулин!..

Эта угроза производит магическое действие: скандалисты бледнеют, молча рассаживаются и через минуту уж покорно клеют коробочки для лекарств.